Читаем без скачивания Легенда о Хуме - Ричард Кнаак

Теперь навстречу рыцарям летела большая группа красных, черных, зеленых и голубых драконов. Были там и белые драконы — но без всадников. Хума полагал, что они просто служат для Такхизис пушечным мясом, ведь это были существа скорее хитрые, чем умные, и к тому же необученные ведению боя. Правда, они во время сражения были менее уязвимы, чем другие драконы.

На земле уже все пришло в движение. Армия Эргота вытянулась длинной широкой цепью; южный фланг людоедов развернулся навстречу ей, но северный, еще не знавший, что армия Эргота находящаяся в их тылу, перешла в атаку, продолжал продвигаться вперед. Таким образом, в центре образовалась брешь.

Хуму мгновенно осенило: «Мы немедленно должны их атаковать!»

Конечно, рыцари, находящиеся в столице, еще не могли видеть армию Эргота, но они должны были уже заметить, что армия людоедов распалась на две части. «Более выгодного момента для атаки и не придумать. Что же они тянут?»

По сигналу Хумы крошечная группа рыцарей с Копьями полетела на кажущуюся бесконечной армию людоедов. Началось сражение.

Вдруг стало темно, словно все вокруг поглотила адская бездна.

Потом вспышки света — яркие, как солнце — разорвали тьму. Значит, в бой вступили маги противника.

Серебристая драконесса увернулась от нападения вражеского дракона, в то же мгновение Хума увидел, что один из рыцарей с Копьем и его дракон окружены шестью черными драконами. Рыцарь и дракон света были тотчас убиты. В хаосе и мраке Хума не смог увидеть, кто же погиб.

Группа Хумы раскололась на части. Поблизости от Хумы были Кэз и Стремительный. Где-то недалеко слышался голос Эйвандейла.

Свирепый черный дракон, управляемый всадником Черной гвардии, обрушился на Хуму сверху. Хума крикнул серебристой драконессе об опасности, но она не смогла вытащить когти из спины красного дракона, с которым сражалась; Копье Хумы тоже торчало в спине красного дракона. Рыцарь выхватил меч и приготовился к схватке с черным гигантом. Неожиданно появился серебряный дракон и вступил в бой с черным. Хума узнал всадника. Это был Бьюрн, уже весь израненный. Кровь заливала его доспехи и спину серебряного дракона.

Внезапно Хума почувствовал острую боль в левой ноге и повалился на спину. Из глубокой раны хлынула кровь. Боль пронизывала все тело. Затуманенными глазами рыцарь увидел перед собой людоеда, сидящего на драконе. Людоед с огромной силой, во много раз превосходящей человеческую, нанес рыцарю прицельный удар секирой. Хума смог отразить удар, но почувствовал, что совсем обессилел. Боль становилась невыносимой. На его счастье, серебристой драконессе удалось наконец вытащить когти из красного дракона. Тот рухнул на землю вместе с людоедом.

— Хума!

Он не сразу понял, что зовет его драконесса. Она повернула к рыцарю голову и смотрела на него с тревогой и состраданием. Не раз он видел такие же глаза, но…

Вдруг одновременно с разных сторон раздались громкие крики. Хуме вначале показалось: новая стая драконов тьмы летит на помощь своим сородичам. Но он ошибся. Это летели золотые и серебряные драконы. Их было больше сотни, на каждом — рыцарь со светящимся Копьем.

Драконов тьмы охватила паника. Они, начиная бой, рассчитывали, что будут иметь дело лишь с небольшой группой, и вдруг!..

Красный дракон, приготовившийся напасть на Хуму, был мгновенно уничтожен. Он даже не успел выпустить когти для обороны

Противник понял, что обречен на гибель.

Хума дотронулся рукой до лба и почувствовал: рука стала липкой от крови. Он попытался вспомнить, когда и как его ранили в голову. Взглянув на беспомощно висевшую ногу, увидел: рана на ней все еще кровоточит. Кровь надо было срочно остановить.

Серебристая драконесса, выходя из боя, рванулась в сторону.

Из столицы все летели и летели новые отряды драконов света. «Сколько же Копий успел изготовить Дункан?» — подумал Хума.

Серебристая драконесса мчалась так, словно ее преследовала сама Владычица Тьмы. Когда она поворачивала голову к нему, Хума неизменно встречал ее полный отчаяния взгляд. Пытаясь остановить кровь, он крепко сжимал рану на ноге.

Наконец они перелетели через городскую стену столицы и опустились на поле, где оказывалась помощь раненым.

— Скорее снимите его! — Голос драконессы был хриплым и повелительным, и ее приказание было незамедлительно исполнено.

Хума уже не видел ни драконессы, ни кого-либо из санитаров.

Придя в себя, Хума увидел склонившуюся над ним Гвинес. Она промывала ему рану. Когда Гвинес дотрагивалась до рыцаря, боль сразу же стихала. Он ощущал живительный поток энергии, стекающий с ее пальцев. Лицо ее было бледным.

Хума осмотрелся вокруг. Они были на холме, далеко от поля боя, но звуки битвы доносились и сюда. Рыцарь увидел Эйвандейла: вместо левого бока было кровавое месиво. Беннет вроде бы не был ранен, но вид у него был такой, словно его в доспехах долго волокли по камням. Кэза поблизости не было.

Беннет смотрел на Гвинес, на его лице были написаны одновременно и восхищение, и отвращение. Он увидел, что Хума пришел в себя, и, встретившись с ним глазами, отвел свой взгляд.

— Бьюрн погиб, Хума, — наконец сказал племянник Освала и снова посмотрел на Гвинес. — Последнее, что я видел: он и его дракон бросились наперерез тому черному, что напал на вас… В общем, Бьюрн и его дракон погибли.

Это потрясло не только Хуму, но и Гвинес. Закрыв лицо руками, она заплакала.

Хума осторожно дотронулся до ее плеча.

— Она плачет не по Бьюрну, а… — Беннет осекся.

— Помолчите, Беннет, — сказал государь Эйвандейл. Он попытался и не смог встать.

— Хума! — Неожиданно на Стремительном к нему подлетел Кэз и, подняв секиру над головой, радостно приветствовал своего друга.

У Стремительного и у минотавра было множество мелких ран, но оба они выглядели бодрыми.

Хума только взглянул на них и тотчас снова повернулся к Гвинес. Она смотрела в сторону. Обернувшись к Беннету, Хума спросил:

— Что вы имели в виду? Что хотели сказать?

Беннет взглянул на Эйвандейла:

— Это видели все. Какой смысл скрывать? Если она сама не может сказать ему, кто-то все равно должен будет это сделать. Он должен все знать. Я ведь знаю, как он к ней относится.

— Это их личное дело! — Эйвандейл был разъярен не на шутку.

— Прекратите сейчас же, — неожиданно резко сказала Гвинес.

Она встала, глядя на Хуму и беспомощно опустив руки.

Эйвандейл снова хотел подняться с топчана и снова не смог. Обратившись к Беннету и Кэзу, он попросил:

— Помогите, пожалуйста, мне встать. Меня здесь, на холме, знобит, мне нужно найти местечко потеплей.