Читаем без скачивания Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У Эльзы тоже двойные обязательства. Во-первых, в отношении ее друга жизни Альфреда Вебера, c которым она соединилась в 1910 г. и не расставалась до самой его кончины в 1958-м; во-вторых, в отношении мужа Эдгара Яффе, отца ее детей, обеспечивающего их содержание. Отношения с Альфредом на публике не афишировались. Он жил в Гейдельберге, она – в Мюнхене (в Вольфратсхаузене), отсутствие домашней общности заменялось почти ежедневным обменом письмами, он часто ее посещал, у него была своего рода летняя резиденция в Икинге неподалеку от Вольфратсхаузена. На каникулах между семестрами они путешествовали вместе, если она не путешествовала с Эдгаром, последнее очень не нравилось Альфреду (с. 202). Жизнь Альфреда Вебера была полностью сосредоточена на Эльзе. Даже в научных трудах – а он был, как я показывал, отнюдь не из последних в социологии, экономике, антропологии – ему нужно было ее одобрение и подтверждение. Эльза знала, что не может оставить Альфреда, не ставя под угрозу само его существование. «Пространственный» апартеид он вынужден был принять, поскольку якобы таковы были требования Эдгара. Сам Эдгар Яффе после убийства Курта Айснера и последующего разгрома Баварской Советской республики пережил жестокий душевный кризис и впал в тяжелую депрессию, Эльзе пришлось принять на себя заботу о нем, Макс Вебер вместе с ней не раз посещал Эдгара в санатории. По поводу ухода Эльзы к Альфреду Максу ничего не оставалось, как принять позицию Эльзы (как Альфреду в отношении позиции Эльзы к Эдгару), но его выражения терпимости и даже одобрения союза Эльзы и Альфреда, сопровождаемые восхвалениями Эльзы за ее мудрость, носят какой-то фальшивый характер. Он ей пишет: «Почувствуй же различие между людьми, к которым ты к каждому, но по – разному… хорошо относишься. Избегай „сравнения“, радуйся тому, что каждый по-своему тебе дает». «Все для тебя – и меня – может происходить только так. Ибо не будь ты такой сильной, как бы ты справилась с этой ситуацией» (MWG II/10, 524–526). И это подлинный Макс Вебер, который по собственной воле соглашается делить (с кем бы то ни было) свою долгожданную единственную и прекрасную возлюбленную?! Он, конечно, был поставлен перед фактом и был вынужден его принять, поскольку был околдован!
Вся эта сложная конструкция брачных, родственных и любовных отношений напоминала какую-то причудливую цирковую пирамиду, для поддержания которой в равновесии требовалась поистине акробатическая виртуозность. Макс и Альфред были братьями, состоящими в очень конфликтных отношениях. Марианна всячески пыталась эти отношения разрядить, что ей плохо удавалось. Обоих притягивала и держала в напряженном силовом поле Эльза как «персональный магнит». Она не отпускала из своего поля и Марианну, свою самую близкую подругу, жену одного своего возлюбленного и невестку другого. Марианна была (или притворялась?) подругой Мины, которая продолжала быть (хотя и отвергнутой, но не забытой) возлюбленной ее мужа и в этом смысле соперницей Эльзы. Макс, Альфред и Эдгар были коллегами, причем Макс и Альфред в определенной мере соперниками и на профессиональном, а не только на любовном поле. Эдгар, кроме того, был владельцем «Архива социальных наук и социальной политики», в число издателей которого входил Макс Вебер.
Республика и революция
В 1907 г., когда близкие Веберу женщины (за исключением Марианны) становились любовницами Отто Гросса, в Мюнхене, точнее, в Швабинге происходило эротическое бурление. Теперь же, когда отгремела война, Мюнхеном завладело политическое, точнее, революционное бурление. Тогда, в 1907 г., тоже налицо была революция, только сексуальная, вносившая смущение в человеческие души, теперь же наступила настоящая, то есть политическая революция со всеми ее атрибутами – выстрелами и кровью. Чисто хронологически события разворачивались следующим образом.
7 ноября 1918 г. в Мюнхене начались массовые демонстрации против баварской династии Виттельсбахов, правившей с XII в., которые возглавил журналист и политический деятель социал-демократ Курт Айснер (Эйснер); Макс Вебер относился к Айснеру крайне отрицательно, считая его «литератором, увлеченным собственным демагогическим успехом» (ХИО, 1, 279–280). В ночь на 8 ноября на заседании Мюнхенского совета рабочих и солдатских депутатов Айснер объявил короля Людвига III низложенным, а Баварию – социалистической республикой. 8 ноября 1918 г. Советом было сформировано временное правительство, в котором Айснер стал премьер-министром и министром иностранных дел, а министром финансов – Эдгар Яффе.
Примерно в эти дни, как мы знаем, Макс Вебер гулял по берегу Изара с прекрасной Эльзой и читал ей 102-й сонет: Damals war Lenz… (с. 286). Но это было 5 ноября, а 12-го он сообщал ей уже из Гейдельберга, что здесь (то есть в Гейдельберге)«карнавал» идет по регулярным рельсам «скучно и прозаически», как это и полагается нынешним революциям. Странно, что он, похоже, еще не догадывается о том, что ждет впереди – о Баварской Советской республике и ее кровавом разгроме, о жестоком убийстве Карла Либкнехта и Розы Люксембург в Берлине и т. д. Правда, он беспокоится о перестрелках в Берлине, где в это время живет брат Альфред. Но Гейдельберг, пишет он, «нейтральный» район, и главное, чем занимается местный совет рабочих и солдатских депутатов, куда, кстати, входит и сам Вебер, это подвоз продуктов и топлива и обеспечение рабочих мест (MWG II/10, 296).
На выборах в Баварский ландтаг 12 января 1919 г. социал-демократы проиграли, а 21 февраля 1919 г., когда Айснер направлялся в ландтаг, чтобы официально сложить полномочия, он был застрелен студентом-монархистом графом Антоном фон Арко-Валли. Правые круги, к которым принадлежал молодой граф, ненавидели Айснера потому, что тот занял свой пост на волне народных демонстраций, что был социал-демократом, к тому же берлинским евреем и пацифистом. Начались народные, прежде всего студенческие волнения.
Макс Вебер в это время шлет из Гейдельберга одно за другим страстные письма в Мюнхен Эльзе: 13, 18 (дважды), 19, 21 (дважды), 25, 26, 27 февраля, 1, 3, 4 (дважды), 6 марта. Он, конечно, считает сам себя – как и другие считают его – ответственным политиком, но, как ни удивительно, все эти ужасные события в Мюнхене не очень заботят Вебера. В его письмах той поры нет не только анализа ситуации, которая складывается в Мюнхене, куда ему и Марианне вот-вот предстоит переезжать, нет практически даже упоминаний об этих событиях. А ведь именно в это время (18 января) совет министров при участии Эдгара Яффе рекомендовал университету начать переговоры с Вебером о занятии профессорской должности, которые потом, уже без Айснера, Вебер продолжил с референтом министерства Францем Маттом (с.
