Читаем без скачивания Добро с кулаками - Денис Грушевский

Затем к старику буквально на широкой ноге подкатил ярко выраженный афроамериканец. С этим, на удивление катастрофа не сотворила ровным счётом ничего. Он не был не сплюснутым не обгорелым. Руки ноги в полном порядке. В общем, ни единой царапинки. Негра даже можно было бы причислить к живым, если бы тот малость не просвечивался.

— Нет, ты видел это? Вот тебе на! Вот так сходил на собеседование. Славненько отсобеседовался ничего не скажешь. Ведь как чувствовал поутру, не стоит. Так нет же, эта сквалыга настояла на своём. Провались она пропадом. Хорошенько было бы её саму сейчас сюда под этот замес поставить. Да кстати, ты чего тут расселся словно истукан? Очки протри батя, разве не видишь, что творится? — начал сходу дитя Африки сверкая жемчужной белизны зубами.

Рокфеллер проглотил ставший в горле ком, но всё-таки ответил.

— Да вот, как увидел, так и сел. Несчастье то какое!

Джон уже малость пришёл в себя, и даже малость попривык. Призраки попадались всё сплошь безобидные, а посему появилась кое-какая смелость отвечать.

— Оно и понятно. Я и сам обалдел. Так им, кстати, и надо прости меня Господи. Будут знать, как на работу не устраивать. Подумаешь две судимости. Тоже мне причина для отказа. Хотя бы ради приличия поинтересовались за что или, когда. Что за денёк сегодня такой! Сперва прекрасно подготовленное враньё не прокатило, затем это. Благо хоть цел остался. Ишь ты, вздумали Томаса повредить каким-то там самолётиком. Да в меня стреляли дважды и пером кололи. И как видишь, я тут цел и невредим, стою перед тобой, — тут Томас принялся задирать рубаху, хвастливо показывая Джону шрамы от якобы пулевых ранений.

Не зная, что ответить на это, ответил Джон следующие:

— Больно, наверное, было?!

Потомок рабского заселия северной Америки, а ранее славный отпрыск мавров и сарацинов поглядел на старика, словно на первейшего, на всём белом свете идиота и уже улыбнувшись, сказал так:

— Ты знаешь, напротив, щекотно было просто жуть как! Ты, между прочим, чего брюки приспустил? Что бы в случае чего в штаны, не наделать что ли?

Здоровенный словно буйвол негр задорно рассмеялся, явно совсем позабыв про то, что творилось за спиной.

— Котлы у тебя зачётные дедуля! Платиновые, небось? — продолжал Томас, немного уняв беспричинный, как казалось в данной ситуации, приступ веселья. — Камушки что надо, сразу видно! Ты как я погляжу, дока в камушках, прям как я! Как, кстати, думаешь, рухнут небоскрёбы, али устоят? Ставлю пятёрку, устоят. Сейчас так строить навострились никакие там Боинги нипочём. Так что давай сразу сюда пятёрку! Чего тянуть, ты проиграл, — и чернокожий наглец, без каких бы то ни было церемоний, принялся вытряхивать содержимое из карманов беспомощного старика.

Вытряхнуть удалось больше пятёрки. Примерно пятёрку, но возведённую в двадцатую степень не менее.

— Сдачу я тебе после отдам. Ты гляди горе то какое. Тут не до взаиморасчётов. Уж кто-кто, а мы с тобой мелочиться в подобной обстановке не станем. Верно дедуля? Сказал же, верну, значит верну. Клянусь Николой Макиавели, судя по твоей физиономии твоим же предком. А ты и впрямь пошевелиться не можешь? — продолжал молодой грабитель, щёлкая пальцами, будто дразня перед самым стариковским носом.

— Не хватало ещё того чтобы мною помыкала обезьяна да в добавок ко всему ещё и мёртвая. Уничтожу! — зашипел где-то в левом полушарии прежний Джон, и даже было открыл рот, дабы осадить на место негодяя, вот только слова неожиданно для самого себя слетели совсем другие.

— Уверяю тебя, ещё как рухнут. Так задумано было, чтобы непременно рухнули. Вот и рухнут. На военный термит не поскупились. Эффект Хатчинсона опять же и всё такое. Тебе не понять, — пробормотал старик и от тут же появившейся дикой тоски втянул голову в плечи.

— Но-но, без паники. Какой такой термит, чего не поскупились. Ты я вижу, дедуля рассудком разбавился от увиденного. Не впадать в детство! А часики и впрямь хороши! Настоящие? — не унимался призрак чернокожего грабителя.

— Ах, сколько бы я дал, чтобы вот только взять и изменить всё это. Передвинуть стрелки часов назад. Отменить этот чудовищный спектакль. А ведь, казалось бы, ну погибло там три тысячи человек, ну и что. Тоже мне невидаль какая. Каждый день от голода больше умирает. Кто они такие, зачем они живут? Тля! Чем меньше станет, тем лучше. Зато выгода какая, а! Пусть и на дистанции в среднем небольшой, но выгода! А заодно отсрочка и упреждение! Эта самая неоспоримая выгода, будь она проклята. И ведь сработало, как по нотам сработало. Только тут на табурете в первых рядах сидючи и понятно, что не стоит эта выгода того, и близко она несоизмерима. Вот бы Морганов с Ротшильдами да Барухами сюда за компанию на скамеечку усадить полюбоваться. Ведь меня простят, как думаешь? Простят? — с какой-то непонятной надеждой в голосе задал последний вопрос измученный пытками старик и почему-то именно этому социально опасному человеку Томасу.

Томас всю речь Джона внимательно смотрел на того. Казалось, что он всё понимает и сейчас вот-вот, возьмёт, да и утешит старика или наоборот бросит тому справедливый упрёк от целого поколения. Однако чернокожий брат не сделал ни того, ни другого. Следующее предложение поступило от Томаса в ответ на минутную слабость Рокфеллера.

— Слушай, белый господин, дай-ка мне свои часики померить! Просто посмотреть, как на руке смотреться будут. И я уверяю, тебя обязательно простят, причем, трижды если угодно! Я давно себе что-то подобное купить подумываю. Глядишь, увижу на руке, понравится и куплю в скором времени. Ведь недаром же говорят: мысли материализуются, — бормоча всё это, как и в прошлый раз здоровенный негр не дожидаясь согласия хозяина начал аккуратно снимать с того часы, неуклюже менять гигантскими пальцами размер ремешка и напяливать драгоценность уже на собственную ручищу. Причём во время всего этого процесса Томас был так увлечён, что практически не обращал внимания на Джона. Лишь только пару раз, случайно встретившись взглядами, ободряюще весело подмигнул старику в первый раз, а во второй скорчил рожу, изобразив косоглазие и высунув язык трубочкой.

— Как родненькие сидят! Нет ну разве не прелесть, а?! — ещё пуще предыдущей истории с пятёркой просиял верзила Томас. — Как смотрятся! Будто я и они единое целое! Ребята умрут от зависти. Нет, старик ты явно чужие часы носил, до сей поры, но к счастью я тут и у тебя появилась возможность всё по быстренькому исправить, — продолжал всё более веселеющий призрак.

— Вот ведь недаром говорится: было бы счастье, да несчастье помогло. Даже и не думал, что всё может вот именно так благополучно сложиться. А ну-ка спроси меня: «Который сейчас час масса Томас?». Или нет, не так: «Уважаемый господин подскажите сколько время?». Хотя и так не годится, лучше во как: «Простите, не подскажите какое сейчас время мистер?!», — и, не дожидаясь этого самого вопроса от старика, негр тут же сам и ответил: — А время сейчас такое, что пора делать отсюда ноги. Главное особо потому, что у тебя ничего больше нету. Тем более ты говоришь, всё-таки рухнут. Так чего тут простаивать, почём зря рискуя. Пойду лучше напьюсь. Не так уж и плох, денёчек оказался. Удачи дедуля! Завтра на этом же месте приходи сидеть. Я проходить мимо буду заодно всё и отдам. С процентами как банках. Да кстати, надеюсь никакой там полиции и всё такое? — Томас угрожающе-враждебно поглядел и надвинулся на старика, но тут же что-то сообразив, мгновенно просиял.