Читаем без скачивания Как нашей стране доставались Победы - Станислав Аверков

В этой всеобщей эйфории никто ни в ОКБ-692, в ОКБ-586, в НИИ-944, в НИИ-4 министерства обороны, среди военпредов и штаба полигона не сообразил, что доверяться человеку, выставляющего себя «генералом происходящего», по крайней мере, неразумно.

Закономерно встает вопрос: как можно сегодня квалифицировать происшедшее? Потеря управления стартовым коллективом при создании технически сложнейшей системы, когда волюнтаризм патриотически настроенных личностей не оценивался теми, кто должен был это делать по должности?

После катастрофы выводы были сделаны на самых различных инстанциях. Правительственная комиссия доложила в ЦК КПСС (книга «Хроника основных событий истории ракетных войск стратегического назначения. К 35-летию РВСН» под редакцией главнокомандующего этими войсками генерал-полковника Н.Д. Сергеева, 1994 год):

«…Руководители испытаний проявили излишнюю уверенность в безопасности всего комплекса изделия, вследствие чего отдельные решения были приняты ими поспешно без должного анализа могущих быть последствий… Многочисленные беседы с непосредственными участниками испытания, очевидцами катастрофы и пострадавшими свидетельствуют о достойном и мужественном поведении людей, оказавшихся в крайне тяжелых условиях. Несмотря на серьезные последствия происшедшего события личный состав полигона и работники промышленности способны и готовы устранить вскрытые недостатки и полностью выполнить задание по отработке ракеты Р-16…».

Глава государства Н.С. Хрущев связался с С.П. Королевым и спросил у него, как тот оценивает происшедшее и что делать с Янгелем? Может быть расстрелять, как это делалось во времена Сталина? Сергей Павлович ответил, что ракетная техника есть опаснейшая сфера деятельности человечества и что подобное могло бы произойти и с ним.

Никита Сергеевич после этого разговора высказал мнение, что никого наказывать не следует, испытатели первой ракеты 8К64 сами себя уже наказали за допущенные ошибки.

Глава IX

Как зарождался советский «частично орбитальный бомбардирорщик»

1. Ох, и много хлопот с новой ракетой, если в ее приборном отсеке кошка родила котят!

Следует подчеркнуть то обстоятельство, что в советские время все опубликованные в этой книге сведения были сугубо секретными. Ныне все они стали достояние ИНТЕРНЕТа и ВИКАПЕДИИ благодаря стараниям известного советского руководителя и демократа М.С. Горбачева. Стоило ли ему рассекречиваать их, пусть рассудит читатель.

Через 100 дней после катастрофы состоялся старт следующей ракета 8К64. Полетное задание на ее запуск было выполнено полностью. 15 июля 1963 года межконтинентальная ракета Р-16 (8К64) была принята на вооружение ракетных войск стратегического назначения СССР (ВИКИПЕДИЯ).

Прошло время и наш потенциальный противник начал создавать против нашей «межконтиненталки» противоракетную оборону. Он начал ее строить, учтя, что кратчайшим маршрутом полета 8К64 в США есть полет через Северный полюс. Так на Аляске и в Канаде появилась американская противоракетная оборона. Но у наших научных, конструкторских и военных умов созрела очередная идея, как преодолеть и эту хитрость потенциального врага.

Американцы узнали о нашей новой суперракете через два года после начала ее испытаний и назвали ее FOBS, то есть «частично орбитальный бомбардировщик»!

«Что-то заумно переборщили американцы в названии FOBS?» – спросите вы.

Но такой уж была заумной наша ракета! И все потому, что она должна была превратить разрекламированную американцами их противоракетную оборону в груду металлолома.

Наши ученые мужи нашли выход из положения, как перехитрить их.

Наша новая ракета была задумана с невиданным свойством – она должна была стать орбитальной!

Итак, по задумке наших проектантов, первые две ступени «нашего ракетного бомбардировщика» должны были вывести на околоземную орбиту третью часть ракеты, состоящую из «головы» с ядерным зарядом, приборным отсеком и тормозной двигательной установкой. Летя по орбите, третья часть ракеты, приближаясь к цели, должна была сойти с орбиты, затормозившись двигательной установкой и, спустившись с орбиты, поразить цель. Дальность нашей ракеты могла достигать почти сорок тысяч километров. Иными словами, она могла разгромить в США цель, зайдя на нее с Южного полюса. С южной стороны американцы были беззащитны. Вот из-за такого необычного свойства наша ракета смогла получить у американцев такое непривычное название – не просто «бомбардировщика, а «частично орбитального»! Ведь наша ракеты не должна была облететь Земной шар, совершив один полный оборот вокруг него, а только часть его, не нарушив при этом международный договор о не выведении в космос ядерного оружия. Вот такими были хитрыми советские ученые, ракетостроители и военные!

В то время мои будни были загружены подготовкой технических заданий на разработку смежными конструкторскими организациями системы управления для «изделия 8К69» и ее отдельных элементов. В секретной документации наша орбитальная ракета именовалась, как «Р-36 – Орб», по заводской технической документации – «изделие 8К69».

Смежниками были все те же харьковское Конструкторское Бюро Электроприборостроения (КБ ЭП или п|я А-7160). и московский Научно-Исследовательский Институт Командных Приборов (НИИ 944 или п|я А-3697, или НИИ КП – что только не придумывали у нас в стране, чтобы сбить с толку потенциального противника). Эти конструкторские организации были самыми главными в разработке системы управления. У них были десятки своих смежников.

Когда харьковчане прислали разработанный ими эскизный проект системы управления для 8К69, надо было его изучить многочисленным коллективом на отделения, проанализировать – все ли наши требования учтены в нем?

В этой книге не место выкладывать все подробности создания ракеты 8К69, тем более многое из них ноу-хау, хотя и потеряли секретность из-за горбачевской перестройки и вслед за этим последовавшим развала СССР. Но как же умолчать о многочисленных технических совещаниях с представителями многочисленных организаций – разработчиков систем и узлов 8К69 по спорным вопросам, о дневных и ночных утрясаниях отклонений от документации при реализации нашего проекта в цехах нашего ракетного завода.

На Совете главных конструкторов всех принимавших участие в разработке 8К69 организаций решались наиболее острые вопросы создания 8К69. На эти Советы съезжались руководители всех КБ, НИИ, академий, заводов. Для Советов необходимо было готовить многочисленные проекты постановлений… И все это ложилось на плечи нас, инженеров, в том числе и молодых специалистов.

Но были такие вопросы, о которых стоит вспомнить. Например, один из изготовителей прислал на наш ракетный завод узел, позабыв дополнить его крепежными деталями. Вроде бы пустячок, но как без них установить его на ракете? Пришлось по секретной в-ч связи выругать растяп. Те срочно прислали своего представителя с извинениями.

Или электрические кабели из Харькова оказались не новой, а старой распайки.

Текучка переплеталась с глобальными огрехами.

Например, наши специалисты усомнились в возможности выполнения заданной в тактико – технических требованиях министерства обороны величине массы доставляемого к цели боевого заряда. Решили еще раз просчитать возможности «орбиталки».

Они оказались ниже оговоренных в ТТТ. Причина – превышение ракетой допустимого веса из-за ряда допущенных отклонений в процессе изготовления ракеты на заводе. Кто виноват? Конечно, конструкторы. Мы сами санкционировали отклонения в цехах!

Поэтому чтобы вывести третью ступень на расчетную орбиту с требуемым весом, надо было в срочном порядке придумывать способы снижения веса конструкции «орбитального бомбардировщика». Вначале над этим ломали головы теоретики. Потом они объединились с конструкторами. Вместе пришли к выводу, что выявленный недостаток в весе можно было бы ликвидировать за счет изменения технологии покраски корпусов ступеней ракеты. Слишком толстый слой краски наносится на ракетные баки. Он мог бы быть втрое тоньше. Выигрыш при этом – сотня килограммов. То есть в полете вместо этой сотни килограммов можно увеличить вес ядерного заряда. Был подготовлен приказ об изменении технологии покраски.

И тут же возник новый вопрос: что делать с уже изготовленными ракетами? Скоблить? Ну и ну! Скоблить никто не стал, но историю эту долго рассказывали, как анекдот…

Но все это уже осталось позади. Ракета была испытана на стенде в сборочном цехе. Тогда в сборочном цехе она казалась верхом совершенства. Даже великолепно красивой. Ее классические формы да плюс белая окраска напоминали что-то древнеримское или древнегреческое. Например, одну из колонн древнегреческого храма.

Но заводские испытания закончены! Пора было отправлять наше самое совершенное изделие в мире (как нам казалось) на полигон.