Читаем без скачивания Кольцо из клуба Архимед - Леонид Сапожников

С утра подморозило, летели крупные снежинки. На побелевшем школьном стадионе десятиклассники играли в футбол.

-- Эй, малый, подай мяч! -- крикнул Антон Крушинский.

Саша неумело взмахнул ногой и... не попал по катившемуся мячу.

-- У тебя ноги или макароны? -- рассердился лучший спортсмен.

-- Хочешь, я вместо тебя подам? -- предложил Жук, но Саша решился попробовать еще раз.

"Фр-р-р!" -- зафырчал мяч, рассекая воздух. "Бум-м!" -- ударил он Крушинского в лоб, как пушечное ядро. Лучший спортсмен зашатался и сел на землю.

Катя, выхватив из портфеля тимуровскую аптечку, поспешила ему на помощь.

-- Зря время теряет,-- ухмыльнулся Жук.--Он же не старик, на нем плюсик не заработаешь...

-- Бежим, пока десятиклассники не очухались,-- предложил Свистунов,-- а то будет нам сейчас плюсик!..

Компания дала деру. В парадном, где жил Бунимович, дождались Катю.

-- С Крушинским все в порядке -- телесных повреждений нет. Только ведет себя странновато.

-- Как? -- испугался Саша.

-- Говорит, что ты тайный марсианин и что тебя необходимо проверить.

Ромка присвистнул:

-- Шарики за ролики заехали.

-- Вернее, ум за разум,-- поправил Максим Дрозд.--Наукой давно установлено, что жизни на Марсе нет.

-- Если б тебе так влепили,-- сказал Жук,-- ты бы сразу забыл свою науку. Ох, и ударчик у Заи! Классный!

"Подлизывается",-- догадался Заец.

-- Хорошо, что Диктор не видел,-- продолжал Жора.--Хочешь, Зая, ценный совет? Полдневника, где вызывают папу, покажи маме, а полдневника, где мамашу,-- папе. И никто не придет to school *.

-- Ну, Жук дает! -- восхитился Ромка.--Хитрый, как змий!

-- Мастер махлевания,-- буркнула Колотыркина, глядя не на Жору, а на мусоропровод.

-- Хочешь жить -- крутись, как штопор! -- смачно выговорил Жук.--Так мой father говорит...

Девять плюсиков

В квартире старика Бунимовича пахло пылью и лекарствами. Катя хотела открыть форточку, но хозяин испуганно замахал руками и стал рассказывать, как его просквозило в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году на именинах троюродного брата.

-- Максим,-- тихо сказала Катя,-- ты пойдешь в аптеку. Свистунов заберет белье из прачечной, а Саша купит хлеб. Я в это время сделаю влажную уборку...

-- Тирлим-пом-пом,-- замурлыкал Жук, довольный, что о нем забыли.

-- ...а Жора будет сидеть с Бунимовичем и слушать его воспоминания.

Петь Жуку расхотелось. Он изменился в лице:

-- Ты что, Колотыркина, уморить меня хочешь? Я лучше с Сашей пойду!

-- Ладно, катись.

-- ...и с тех пор, как только сквозняк, начинает стрелять в пояснице,-закончил старик Бунимович.

На стене висела пожелтевшая фотография: бравые солдаты стоят навытяжку и рядом с каждым -- велосипед.

-- Кто это? -- спросила Катя, протирая пыльную рамку.

-- Самокатчики. Фото сделано в Могилеве в тысяча девятьсот шестнадцатом году, когда я служил вольноопределяющимся в самокатной роте...

-- Так вы здесь тоже есть?

-- А как же! Второй слева. Как сейчас помню, наш поручик...

-- Вот это да! -- перебил изумленный Максим.--Вы, значит, воевали в первую мировую?

-- На велосипеде? -- вытаращил глаза Жук.--Расскажите!

-- Ну уж не-ет! -- сказала Катя, подталкивая его к двери.--Отказался -теперь марш за хлебом!..

Хлебный магазин был закрыт на обед.

Саша посмотрел на старые мамины часики:

-- Полчаса еще ждать.

-- Тридцать шесть с половиной минут,-- уточнил Жора, глянув на свои японские.--Слушай, не торчать же нам под дверью. Давай наделаем пока добрых дел!

-- А как?

-- Ты еще спрашиваешь! С твоей-то силой! Пошли, я буду показывать.

И Жора зашагал впереди, как начальник.

Возле соседнего дома стояла расстроенная старушка в очках и с палкой.

-- Эй, бабушка, почему грустим? -- спросил Жук.

-- Лифт не работает. И когда починят -- неизвестно. А ногами я по лестнице не дойду...

-- Вам крупно повезло! Мой помощник поднимет вас на руках. Вам на какой этаж?

-- На третий... Шутники вы, ребята.

Жук пошевелил губами, что-то высчитывая:

-- На третий не понесем. Невыгодно. Вот если б вам на девятый!..

-- Какая разница? -- удивился Саша.--Главное ж -- помочь!

-- Баран ты, Заец. Нам плюсики нужны. Тебе ж не хочется, чтобы нас нарисовали верхом на черепахе?

-- Не хочется.

-- Тогда делай, что говорю.

-- Надо помочь,-- заупрямился Саша.

-- Ладно, будь по-твоему. Хватай бабушку и дуй вверх по лестнице, пока я не скажу: "Стоп!"

-- Ой! С ума сошел! Уронишь! -- заволновалась старушка, когда Саша подхватил ее на руки.

-- Спокойно, бабуля, он и не таких поднимал. Заец, внимание -- марш!..

Саша вбежал в парадное и помчался по ступенькам, как вихрь.

-- Быстрее! -- орал сзади Жук.

-- Спаси... спаси...-- пыталась выговорить старушка.

"Хочет сказать мне "спасибо",-- догадался Саша.

-- Спаси... Спасите!

-- Стоп! -- скомандовал Жук.--Девятый этаж. Прислони бабушку к стенке.

-- Мерзавские морды! -- невежливо выкрикнула старушка и замахнулась палкой.

Пришлось улепетывать.

-- Нехорошо получилось,-- сказал Саша на улице.

-- Ты что, Зая? Все о'кэй! Запишем себе девять плюсиков за скоростной подъем старушки на девятый этаж.

-- Так ей же надо было на третий...

-- Пустяки! Спустится потихоньку: топ-топ. Спускаться ж легче, чем подниматься?

-- Легче.

-- А ты споришь. Делай, что говорю,-- со мной не пропадешь!

Кулек с яйцами

Когда Саша и Жора принесли, наконец, хлеб, старик Бунимович рассказывал,

как под Пинском его верный боевой велосипед погиб от германского снаряда и ему выдали другой, системы изобретателя Карла Дрэ:

-- Это был первый в мире двухколесный велосипед. Он имел руль, но педали отсутствовали.

-- Как же он двигался? По инерции, как самокат? -- спросил научник Максим.

-- Совершенно верно! Чтобы ехать на нем, надо было предварительно разбежаться, толкая велосипед перед собой, а затем вскочить в седло. Я слышал, что Карла Дрэ за это легкомысленное изобретение уволили с должности лесничего. Но он стал впоследствии профессором механики и изобрел тележку для езды по рельсам. В честь Дрэ ее назвали дрэзиной.

-- Дрезиной,-- поправил Максим.

-- Юноша, я знаю, что говорю! В мое время это слово произносили через "э". Не спорьте со старшими, пока не поживете на свете, как они...

После Бунимовича в тимуровском списке стояла бабушка Бебешко. Она жила в том парадном, где Жук и Заец заработали девять плюсиков. Там же проживал и Свистунов.

-- Ребята,-- сказал он,-- есть одна сногсбивательная идея.

-- Сногсшибательная,-- поправил Максим.

-- Неважно. Все читали про Тимура. Помните, как он и его команда помогали людям? Тайно, как волшебники! Их никто не видел! Так же интереснее, правда?

-- Еще бы! -- сказала Катя.

-- Так вот: айда ко мне, возьмем яйца -- у нас их навалом -- и подбросим бабушке Бебешко!

"Сногсбивательная" идея всем понравилась. Пошли к Свистунову, открыли холодильник, отобрали в кулек десяток самых красивых яиц. Потом спустились на один этаж и позвонили в бабушкину дверь.

-- Когда она спросит: "Кто там?" -- шептал Ромка,-- оставим яйца на коврике и убежим!

За дверью было тихо.

Позвонили еще раз -- опять тишина.

-- Нету дома,-- огорчилась Катя.--Ничего не выйдет.

-- Выйдет,-- сказал Жук.--Все будет о'кэй!

Вернулись к Свистунову.

-- Квартира Бебешко как раз под Ромкиной,-- развивал свою мысль Жук.--Обвяжем одного веревкой, спустим его вместе с яйцами на Бебешкин балкон, а потом поднимем обратно.

-- Ты что? -- сказал Максим.--Это неоправданный риск.

-- Еще как оправданный! За риск мы добавим себе плюсиков пять.

-- Тебе, Жора, лишь бы плюсики. А о товарище ты подумал, что он может сорваться с четвертого этажа?

-- Спокойно, Колотыркина! Заец не сорвется. Он сильный!

Все посмотрели на Сашу. Он видел, что Катя за него боится, и это ему было приятно.

-- Я согласен. Обвязывайте меня!

Свистунов притащил из ванной длинную бельевую веревку, Сашу обвязали, как парашютиста, и вывели на балкон. Вот сейчас Колотыркина крикнет: "Нет! Ни за что!", бросится к нему и обнимет. Но она молчала. В ее широко открытых глазах боролись восхищение и страх.

-- Нет! Ни за что!

Это крикнул сам Заец, глянув с балкона вниз.

-- Струсил? -- спросил Жук.

Катины глаза моментально сузились.

-- Сам ты струсил! -- ответил Саша и заложил руки за спину, чтобы никто не видел, как он сдирает пластырь с кольца.

Вот КУК на храбром пальце. Саше теперь море по колено. Он перелез через перила и взял у Свистунова кулек с яйцами.

-- Нет! Ни за что! -- закричала наконец Колотыркина.

-- Слишком поздно! -- ответил Саша торжественно и гордо.--Если я погибну, не садись вместе с Гордеевым. Опускайте, ребята!

Он поплыл вниз, прижимая кулек к животу. Сверху капали горячие слезы Колотыркиной.

Вот и балкон третьего этажа. Саша до половины просунулся в открытую форточку, поставил кулек с яйцами на подоконник...

-- Это ты, Мурка? -- раздался голос.--Поспать не даешь. Где мои очки?