Читаем без скачивания Поведение - Константин Крылов

Когда речь идет об "идее справедливости", может создаться впечатление, что обсуждаются теории или концепции относительно того, что такое справедливость. Такие теории действительно есть, их довольно много и они очень по-разному трактуют этот вопрос. Но мы говорим не о теориях, а о фактах поведения. В данном случае справедливость можно определить так: справедливость — это то, чего люди ждут от коммунальных отношений, от поведения других людей в данной сфере. Эти ожидания вызваны не размышлениями относительно добра и зла, а свойствами самих коммунальных отношений.

Идея справедливости заключается в том, чтобы все отношения между людьми были бы симметричны — непосредственно или "в итоге".

И еще одно. Было сказано, что идея справедливости бессодержательна. Это не попытка осудить саму эту идею. Мы не осуждаем само существование общества — а идея справедливости является естественным следствием его существования. Кроме того, она действительно необходима обществу, хотя, может быть, и не достаточна для его нормального функционирования. Справедливость, для того, чтобы она имела смысл, надо еще чем-то наполнить.

Бессодержательна эта идея вот по какой причине. Само понятие «симметрии» достаточно неопределенно. Особенно это касается сложных форм симметрии — когда не "у всех все одинаково", а "одно компенсирует другое". Возьмем, к примеру, семью. Если муж сам зарабатывает деньги, сам готовит еду и моет посуду, вообще все делает сам, а жена только живет на его средства и пользуется им как бесплатной прислугой, это никто не назовет справедливым положением вещей. Но, допустим, она сидит с грудным ребенком. Интуитивно понятно, что "одно другого стоит", и ситуация представляется более справедливой.

В реальной жизни вопрос "что чего стоит" является фундаментальной проблемой, причем именно проблемой справедливости. Это касается и цены в самом прямом, денежном смысле слова. Всем понятно, что существует понятие "справедливая цена". Кстати говоря, понятие это не из сферы собственности — полностью справедливые цены сделали бы "экономическую жизнь" совершенно невозможной.

Ситуацию, в которой отношения между людьми в большинстве случаев справедливы, можно называть по-разному, но обратную ситуацию в большинстве случаев называют неравенством (хотя это не очень точное слово).

Вполне очевидно, что отношение обладания асимметрично, точнее — антисимметрично, то есть исключает симметрию. Разница между собственником и всеми остальными очень велика: он может делать со своей собственностью то, чего все остальные делать не вправе.[23]

В сфере собственности тоже существуют свои нормы отношений, и, соответственно, своя ценность. Ее можно назвать идеей пользы. Если коммунальные отношения должны быть справедливы, то отношения собственности должны быть полезны для тех, кто в них вступает (прежде всего для собственника).

Опять-таки напомним, что речь идет не о теориях. Возьмем самое примитивное понимание пользы — той пользы, которой каждый желает самому себе. Она сводится к тому, чтобы "стало лучше, чем было раньше". Под «лучшим» понимается обычно приумножение богатства, здоровья, вообще предметов обладания.

Итак, идея пользы состоит в том, что отношения собственности должны способствовать приумножению объектов собственности (как материальных, так и любых других), а не порче или уничтожению их.

Своеобразным вариантом такой ценности, как польза, является добро. Добро можно определить как "пользу для другого". "Сделать добро" значит "сделать что-то полезное для другого человека", "дать ему что-то" или "сделать что-то за него". (Кстати, само слово «добро» во многих языках первоначально имело значение «имущество», что сохранилось в русской бытовой речи до сих пор). Впрочем, слово «добро» имеет и некоторые дополнительные значения, которые будут рассмотрены ниже.

Разумеется, пользы можно желать и себе, и другим. Заметим только, что сама по себе польза (и, соответственно, добро) никак не связана со справедливостью — прежде всего потому, что не предполагает сравнения с другими людьми. Здесь человек сравнивает себя (или другого) с собой же (или с ним же), а не с другими. Идея добра, кроме того, не есть идея превосходства над другими. Человек, желающий себе добра, хочет не того, чтобы ему стало лучше, чем другим, а именно того, чтобы ему стало лучше, чем ему было раньше, или чем есть сейчас. Человек сравнивает свое положение не с другими людьми (о них он может и не думать), а со своим же прошлым (или настоящим) положением.

Особенно это заметно, когда пользу приносят не себе, а другому — скажем, своему ребенку или любимой женщине. В таких случаях добро делают несмотря на то, справедливо это или нет. "Я подарил любимой норковую шубу, потому что хотел видеть ее счастливой", говорит вор, укравший эту вещь. Сделал ли он добро? Объективно говоря, да. Ей он безусловно хотел "сделать добро", неважно за чей счет. В менее драматичной ситуации отец, желая помочь сыну, устраивает его в престижный вуз "по блату", хотя по отношению ко всем остальным поступающим это крайне несправедливо. Он просто не думает о них.

Следует заметить, что идея пользы не только асимметрична, но и асинхронна. Она предполагает сравнение двух разных моментов времени (прошлого и настоящего, или настоящего и будущего). "Сделать что-то хорошее" всегда значит "сделать лучше, чем было".

Польза — не более содержательная идея, нежели справедливость. Как уже было сказано, желать добра (себе или другому) значит желать обладания чем-то, чего сейчас не имеется. «Лучше» здесь понимается именно в этом смысле. Но представления о том, что именно следует иметь и стоит ли иметь это вообще, в самой идее пользы нет. Эти представления должны взяться откуда-то еще. На бытовом уровне все просто: «лучше» для себя означает "как мне хочется", или "как я считаю полезным для себя", а для другого — смесь "как ему хочется" (по моим представлениям) и "как ему будет лучше" (опять-таки по моим представлениям). Эти представления могут быть неправильными как в том, так и в другом случае. Представим себе две ситуации. В первой родители запретили ребенку есть шоколад, потому что у него от шоколада сыпь на коже. Любящая бабушка тайком дает внуку шоколадную конфету, потому что внук ее выпросил у нее. Сделала ли бабушка добро? Да, — по своим представлениям. Возьмем другой, противоположный случай. Дочка хочет выйти замуж, а мать ей запрещает это, поскольку считает молодого человека неподходящей парой. Мать при этом говорит: "Я делаю это для твоего же блага". Более того, она действительно так думает. Делает ли она добро? Да, — по своим представлениям. Права ли она в своих представлениях? И если да, то в каком смысле?

Нормы поведения возникают, когда пустые понятия пользы и справедливости начинают чем-то наполняться. Общественная (но бессодержательная) идея справедливости и индивидуальная (но опять-таки бессодержательная) идея пользы должны превратиться в свод представлений о том, что чего стоит (справедливость) и что вообще имеет стоимость (польза). Эти представления меняются от общества к обществу и являются в значительной мере исторически обусловленными.

Общество, в котором большинство отношений между людьми полезны, обычно считает себя процветающим (или хотя бы стремящимся к процветанию). В противоположной ситуации отношения между людьми становятся разрушительными, или истощающими общество в целом.

Отдельной проблемой является совмещение пользы и справедливости. Как уже было сказано, полезное — не обязательно справедливо, а справедливость сама по себе не связана с пользой.

Более того, простейшие формы пользы и справедливости просто отрицают друг друга. Нет ничего более справедливого (и менее полезного), чем большое кладбище. Но предельное пожелание добра ("пусть все будет, как ты хочешь"), если бы оно осуществилось, привело бы к крайней несправедливости (в конце концов, Нерон и Калигула именно "делали что хотели", и не следует думать, что другие на их месте не захотели бы чего-то подобного).

Тем не менее существует ценность, некоторым образом сводящая вместе пользу и справедливость. Интересно, что она не похожа ни на ту, ни на другую. Это идея превосходства, доминирующая в сфере властных отношений.