Читаем без скачивания Имитация. Падение «Купидона» - Д Алекс "Алекс Дж"

Странно, но когда я раздевалась перед ним несколько недель назад, виляя задницей и напрашиваясь на жесткий секс, мыслей о непристойности моих действий не возникало. Я тогда следовала цели, и меня не интересовали какие-либо условности, но не устроил и даже привел в ужас результат. Я рассчитывала на что-то большее, но получила животное грубое сношение. Никаких тебе бабочек в животе, сейчас обманчиво бьющих крыльями, убеждая дать этому парню еще один шанс.

Словно у меня есть выбор. Джером все равно сделает то, что хочет. Сроки моего ультиматума истекли, и опять же он так решил, а пока я мысленно рассуждаю о своей нелегкой судьбе, Джером твердой походкой уверенного в своих действиях мужчины несет меня по деревянным подмосткам через открытую террасу в спальню.

Я успеваю заметить столик на колёсиках, элегантно сервированный, украшенный цветочными композициями, наполненное джакузи в центре комнаты и ведро с охлаждающимся в кубиках льда шампанским. На кровати с развевающимся прозрачным балдахином рассыпаны лепестки роз. У меня щемит сердце, глаза щиплет от слез. Безумно романтично несмотря на то, что волшебная атмосфера создана отнюдь не стараниями моего мужа, а внимательными сотрудниками отеля. Эта часть происходящих событий вполне соответствует моим пожеланиям.

– Я бы выпила шампанского, – взволнованно говорю я, пытаясь усмирить дыхание.

Сердце бьется быстро, надрывно. Мне бы хотелось растянуть прекрасное мгновение, прежде чем снова погрузиться в кошмар. Я не нагнетаю, не сгущаю краски. Физическая боль, испытанная в свой первый раз, не самое ужасное.

Я была морально раздавлена. Вовсе не потому, что будучи наивной девочкой, представляла физическую сторону отношений, как что-то таинственно-приятное, нет.

Большую часть жизни я провела в отеле, где насмотрелась на различные стороны взаимоотношений между мужчиной и женщиной, шокирующие, вызывающие недоумение, а иногда и неприязнь.

Лето круглый год, ощущение свободы, жажда развлечений, ласковое солнце, теплый океан и восхитительные пляжи – атмосфера, способствующая максимальному раскрытию внутренних желаний отдыхающих, не самых лучших и достойных.

Джерома я никогда бы не поставила в ряд ни с одним из людей, с которыми сталкивала меня жизнь. В этом заключается моя главная ошибка. Джером такой же грешный, обожжённый жизнью, укомплектованный личными пороками, как сотни других, добивавшихся свидания со мной. От них Джерома отличает только одно – я люблю его, люблю любым, вместе с грехами и пороками, но что-то внутри меня сопротивляется требованию сердца, предостерегает, наполняя тревогой. И я безумно хочу, чтобы он дал шанс на счастье не только мне, но и себе самому.

Джером усаживает меня на край постели, окидывая нетерпеливым горячим взглядом. Его чувственная улыбка становится плутоватой, мальчишеской, и он щелкает меня по носу совершенно не эротичным жестом.

– Алкоголь плохо на тебя влияет, Эби, – замечает мой «внимательный муж» с иронией. – Выпьешь потом. Сейчас ты нужна мне трезвая, – добавляет хриплым шепотом, от которого по спине бежит табун мурашек. Я пытаюсь прикрыться руками, но он останавливает меня, опрокидывая на спину и фиксируя мои запястья над головой одной рукой, вторая настойчиво гладит грудь, вызывая томление и беспокойство. Мужские губы снова накрывают мои, и я позволяю себе сдаться, впуская его развратный язык, отвечая на страстные алчные поцелуи так, как умею. Но ощущение неуверенности в своих навыках, а точнее их полном отсутствии не исчезает. И чем настойчивее становятся прикосновения Джерома, тем сильнее я закрываюсь. Даже в первый ужасный раз мне не было так страшно, как сейчас. Возможно, потому что я не знала, что меня ждет…

– Что не так? – замечая мою отстранённость, Джером останавливается, отпускает мои запястья и, опираясь на локти, возвышается надо мной своим мускулистым сильным телом. Тяжелое дыхание, раздувающиеся ноздри, в потемневших синих глазах голая похоть. Его бедра между моих, слишком тесно, чтобы я не чувствовала размер… хмм, его желания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Мне страшно, – жалобно признаюсь я, презирая себя за трусость и слабость.

– Больно не будет, – его взгляд темнеет еще на пару оттенков и мрачно сканирует мое лицо.

– В прошлый раз ты говорил то же самое.

Глава 3

Джером

– В прошлый раз ты была девственницей, изображающей из себя особу лёгкого поведения, – напоминаю я, и ее тело, еще пару минут назад такое отзывчивое и чувствительное, напряженно застывает подо мной.

Перемена слишком ощутима и разительна, чтобы не заметить. И, черт, я понимаю, что налажал в ее первый раз, но откуда мне было знать, что сумасбродка играла со мной. Мне стоило остановиться, попробовать исправить оплошность, но я был слишком взбешен очередным женским обманом, а она настолько восхитительно-тесной, что фантастические ощущения затмевали голос разума.

Юная или взрослая, невинная или опытная – женщина никогда не изменяет своей натуре, нуждающейся в манипулировании мужчиной. Эби осознанно провоцировала меня, дразнила. Я среагировал так, как и большинство мужчин. Пьяный, обозленный, морально опустошенный, я не заметил никаких признаков неопытности, но не собираюсь оправдываться, посыпая голову пеплом.

Случившееся является обоюдной ошибкой, которую исправлять также придется вдвоем. Не совсем честный расклад, ведь в итоге я получил невероятный кайф, а она – боль и унижение. Но что поделать, в некоторых вопросах жизнь несправедлива к женщинам, что частично является компенсацией за наши мучения, в которых повинны коварные соблазнительницы.

– Теперь я не девственница, значит, мне ждать от тебя такого же отношения? По-взрослому, как ты выразился…, – затаив дыхание, она смотрит на меня огромными изумрудными глазищами, наполненными неподдельным страхом.

Мне хочется улыбнуться, но глупышка воспримет это как насмешку, и я просто ласково провожу губами по ее щеке, обхватываю мочку уха, касаясь кончиком языка, двигаюсь между раздвинутых ног плавно и ритмично, постепенно усиливая трение о самую чувствительную часть женского тела. Она вздыхает, шумно задышав, в глазах мелькает смятение. Опускаю одну руку на вздымающуюся грудь с твердым соском, потираю, пощипываю, пока с губ девушки не вырывается протестующий всхлип.

– Все еще страшно? – спрашиваю низким шепотом. От усиленного контроля над реакциями тела на лбу и спине появляется испарина. Она закусывает губы и кивает. Ох уж эти губы, так восхитительно принимавшие меня почти полностью… Я не помню ее слезы и отчаянные попытки вытолкнуть мой член из своего горла, только потрясающие крышесносные ощущения и оргазм невероятной силы. Я конченый подонок, раз меня заводят мысли и воспоминания о том, что для нее является самым страшным кошмаром в жизни.

– Эби, просто расслабься. Второй раз боли не будет. Не уверен, что ты сможешь кончить, но никакой боли. Сто процентов, – бормочу, снова погружаясь в горячие воспоминания о том, как неистово трахал ее беззащитное тело, умопомрачительно-тугое.

Несмотря на испытываемую боль, Эби была трогательно-нежной, это я тоже запомнил. Я разрывал девушку на части, как эгоистичный похотливый ублюдок, а она со слезами обманывала, что ей не больно, и просила не останавливаться. Я и не собирался. Слишком хорошо она ощущалась.

Дрожь проходит по позвоночнику, и, хрипло застонав, утыкаюсь губами в изгиб ее шеи, снова делая мучительный для меня толчок бёдрами, и немного отстраняюсь. Черт, придётся постараться. Держись, приятель, не скоро тебе удастся забраться между этих потрясающих ножек. Не посрами мое эго преждевременным белым флагом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Под губами бешено бьётся венка, и пульс только усиливается, когда я забираюсь в ее бикини. Ноги Эби непроизвольно сжимают мои бедра, когда пальцы задевают чувствительные складочки. Она предсказуемо влажная, но это лишь реакция тела. Возбуждение женщины завязано на комплексе причин, и не все они базируются на физиологии. Сейчас я имею дело с внутренним психологическим блоком, который смогут разбить только терпение и нежность. Где бы еще пополнить их запасы, чтобы не растерять в процессе свой самоконтроль.