Читаем без скачивания Наваждение - Татьяна Стекольникова

– Нина, кончай придумывать. Это хозяйство я купил вчера, когда за визой ездил.

Вспомнил, что у моей старой сумки ручка отлетела. Забирай чемодан – или как там его – и иди укладываться. Заметь, твой больше! А я к Скворцову…

Я подошла к Гр-р. Должна же я его поцеловать!

– Знаешь что, – сказал Громов через пять минут, – Скворцов с маньяком могут и подождать…

Когда за Гр-р закрылась входная дверь, я утащила к себе новый чемодан и принялась собираться, выгрузив на кровать половину гардероба – для удобства поиска нужных вещей. К своему удивлению, через два часа я была готова к отъезду. Я успела не только запихать все необходимое в чемодан, но и принять душ, причесаться, накраситься и закачать пару любимых детективов в свой ридер – электронную «читалку». Попутно я посмотрела, какая погода в Праге – сухо и тепло, плюс восемнадцать. Ну и чудненько… Я побродила по дому, разговаривая с домовым, – кошка караулила входную дверь, боясь пропустить момент возвращения Громова, и поэтому в беседе участия не принимала. Я даже заглянула в свою магическую книгу, чтобы узнать, как читать мысли иностранцев, но не нашла никаких рекомендаций. Это меня беспокоило: у Громова в Праге дело, а чтобы ему помочь, я должна каким-то образом переводить мысленные высказывания с чешского на русский. Хорошо бы, конечно, заодно и обычную устную речь понимать, но кто бы мне сказал, как это делают маги?

В час я начала волноваться – Громова нет. Через десять минут я уже клокотала, как Везувий, собирающийся затопить лавой Помпеи, а заодно Геркуланум, Оплонтию и Стабии.

Гр-р явился в час пятнадцать и помчался под душ, прокричав, что он что-нибудь бы съел.

No problem, как говорится… И я понеслась на кухню разогревать мужу обед.

Наш багаж уже стоял в прихожей, документы придирчиво проверены Громовым, мой внешний вид одобрен им же, когда приехали Устюжанин с Олей. Без лишних слов мы присели на дорожку, Морковка наконец отцепилась от Гришкиной сумки, а Тюня помахала нам ручкой.

– До поезда час, поехали, – сказал Громов, усаживая нас с Ольгой на заднее сидение Серегиного вранглера.

– Нина, ты за салон не переживай, все будет нормально! – говорит Оля.

– Да я и не переживаю – ты же остаешься, а ты лучше меня знаешь, что делать.

– А я вот тебе приготовила, чтобы ты не расслаблялась!

И подруга вручила мне небольшой этюдник.

– Самый маленький из тех, что у меня есть, можешь в сумке носить. Я все что надо положила – ты только найди время порисовать!

– Спасибо. Звони, пиши на мыло, Громов ноут взял.

На вокзале нас уже ждали Шпиндель с Жанной. У ресторатора в руках прямоугольная корзинка с крышкой – с такой хорошо на пикник ездить.

– Это чтобы вы в вагон-ресторан не вздумали пойти и какой-нибудь мерзости не нажрались! Знаю я вас – наверняка с собой кроме колбасы в батоне ничего не взяли, – высокомерно добавляет Вовка.

Эх, Шпиндель, никак не хочешь верить, что я маг! Я же твои мысли прочитала, когда ты еще только собирался свои деликатесы в корзинку укладывать. Я даже кое на что тебе намекнула – типа не забудь положить… Сам подумай, зачем мне в таком случае батон?

Но я не стала разочаровывать ресторатора и изобразила радостное удивление при виде корзинки. Я только предупредила, что назад корзину он не получит – у нас же еще самолет. Вовка был согласен расстаться с корзиной навсегда.

– Гришка, – вопит он, – наверняка ты себя молодоженом чувствуешь! Какой там у вас по счету медовый месяц? В корзине презент – замечательное вино! Страшно модное в этом сезоне! Чилийское!!! «Пеньялолен» называется, 2008 года. Я знаю, Нинка любит сухие красные вина – это как раз такое, каберне совиньон. Когда разольете, обратите внимание на цвет – темно-рубиновое! А вкус! А аромат какой – вишня, сухоцвет, лакрица и мята! И к этому вину – мясное ассорти: ягненок, дикий кабан и мясо страуса!

– Шпиндель, – дергает Вовку за рукав Оля, – ты сумасшедший! Ты где страуса взял?

– Страус – это просто! – продолжает галдеть Вовка. – «Пеньялолен» гораздо сложнее было достать! Но для друга я готов хоть землю рыть!

Я нажала на свою синюю кнопку, чтобы узнать, говорит ли Шпиндель правду, но не услышала комариного писка, которым всегда сопровождается вранье. Удивляясь этому обстоятельству, я от чистого сердца обняла своего родственника.

Вовка, привыкший получать от меня виртуальные пинки и подзатыльники, так поразился моему порыву, что на пару секунд замолчал, а потом прошептал мне на ухо:

– Зря ты это сделала, Гришка тебя замучает ревностью: будет пилить до самого Екатеринбурга.

– Не будет, – также тихо сказала я. – Я способ знаю, как его заставить замолчать.

– Расскажешь мне потом, а то у меня Жайка такая ревнивая, просто жуть, – засмеялся ресторатор.

Громов с Серегой уже отнесли наши вещи в вагон, и Гр-р торопил меня – прощание затягивалось.

– Хочешь попробовать догнать паровоз? По-моему, шансов нет, у нас последний вагон! – Гришка всерьез боится отстать от поезда.

Я быстренько обняла всех по очереди, Ольга даже смахнула слезу. Громов подсадил меня в вагон, мы только успели помахать компании из окна, как поезд тронулся.

– Ну, все, едем, – Гр-р усаживает меня на полку и плюхается рядом. – Дождемся проводника и закроемся…

– Гринь, я в поезде никогда…

– Все когда-то бывает в первый раз, – со смехом перебивает меня Громов.

А я только хотела сказать, что никогда не ездила в поезде с любимым мужчиной. А уж о том, чтобы чем-то ТАКИМ заниматься в купе, я вообще говорить и не собиралась.

Вот, значит, что представляет собой СВ – спальный вагон, думала я, разглядывая наше купе. Чище, чем в обычном вагоне, и, как мне показалось, просторнее: мягкие спальные полки, застеленные хрустящим постельным бельем, определенно шире, а верхних нет. Ковры, шелковые шторы, зеркала не только на двери, но и на стенах, а осветительных плафонов в купе аж пять штук.

– Нравится? – спрашивает Громов, ухмыляясь.

– Это я скажу потом, сначала прогуляюсь до туалета…

И я отправилась на экскурсию. Первое, чему я поудивлялась, – это отсутствию вечной очереди в вагонный сортир. Я протопала к туалету в гордом одиночестве. Еще один позитивный момент – смеситель, из которого вода течет, стоит открыть кран, и не надо без конца нажимать на клапан, как в привычном для меня плацкарте.

Но выйдя из туалета и оказавшись в вагонном проходе, я превратилась в девушку с веслом. И какое у нас купе? Вот корова, обругала я себя, выскочила, дверь закрыла, понеслась… А нет чтобы запомнить, где едешь! Всего девять купе – я прошлась из конца в конец вагона. Не первое – это точно… Второе? Нет, мы в купе по проходу дольше шли… И что? Во все купе подряд заглядывать, пока Громова не увижу? Проводник, парень лет двадцати пяти, в белоснежной рубашке и черных наутюженных брюках, уже трижды прошел мимо меня, пока я изображала крайнюю степень интереса к пейзажу за окном. Хоть бы кто-нибудь вылез, чтобы на одно купе меньше открывать, – никому в клозет, что ли, не надо? И тут за моей спиной лязгнула дверь.

– Вот ты где! А я думал, пошла по поезду гулять, собрался за тобой идти.

Гр-р, слава Богу!

– Гриша, я не посмотрела, какое у нас купе, а ломиться к людям постеснялась…

– И сколько бы ты так стояла, если бы я не вышел? Четвертое у нас купе… Но мы тут, в СВ, вообще-то одни едем.

– Как это – одни?

– Так… Никого, кроме нас, нет.

И ведь правда, я вспомнила, что, действительно, в вагон кроме нас никто не садился. Я еще подумала, что все пассажиры заблаговременно заняли свои места.

– Сюда билет раза в два дороже, чем в купированный вагон – и никого желающих не было, если уж так необходимо ехать? Полный перрон пассажиров, все вагоны забиты. Я видела, как народ проводникам деньги совал, чтобы уехать, – билеты люди не могли купить.

– Нина, я тоже не смог билеты на этот поезд купить! А следующий – только через день.

– А как тогда? Мы же едем…

– Я очень постарался – и к поезду прицепили СВ. Можно сказать, я арендовал вагон…

Он арендовал вагон! А я снова парковая скульптура. На этот раз – с полотенцем на шее и мыльницей в руке – не люблю то сопливое мыло, которое бывает в общественных туалетах.

– Громов, ты с ума сошел? Ты что, миллиардер?

– Нет, ты же знаешь. Даже не миллионер. Но это был единственный способ уехать сегодня. Мне надо попасть в Прагу как можно скорее. Согласись, так даже лучше получилось – никаких соседей, и ты не будешь стесняться. У нас же все-таки свадебное путешествие, хоть и с опозданием на полгода.

Свадебное путешествие…

Пока Гр-р ходил мыть руки, я открыла шпинделевскую корзину. Что касается еды и сервировки, тут нашему ресторатору нет равных. Он предусмотрел все: накрахмаленные белоснежные салфетки, два хрустальных бокала, тарелки, ножи и вилки, не говоря уже о деликатесах, упакованных в пластиковые контейнеры. Когда я сняла с контейнеров крышки, Вовкиными закусками заблагоухало, наверное, по всему вагону, а в нашем купе запах копченостей и пармезана можно было резать ножом.