Читаем без скачивания Два шага до любви - Татьяна Алюшина

Я посмотрела в зеркало заднего обзора: джип Range Rover, новье, последней модели. Классный. Люблю джипы, но, кажется, я уже об этом упоминала. Открылась водительская дверь, и из «Ровера» вышел Сергей Константинович Берестов собственной значимой, как утверждает Игорь, персоной.

Не, ну не засада, а?! Ну, полное… то, куда охранник отлучился!

Пришлось выбираться из машины, ну не игнорировать же господина Берестова, будь он неладен! Я прислушалась к себе — вроде ничего, в норме, дребежь внутренний хоть до конца и не прошел, но поутих до вполне терпимой стадии.

— Это опять вы! — констатировал Сергей Константинович очевидный факт, когда я подошла к его автомобилю. И оставалось неясным: не то пожурил, не то подивился, и тут же ошарашил, заявив теперь уже совершенно понятным, без вариантов, недовольным тоном: — Я собираюсь накатать кляузу вашему руководству!

— Это ваше полное и неоспоримое право, — кивнула я и живенько поинтересовалась: — А в чем суть кляузы?

— В принудительном стриптизе, — без тени юмора уведомил он и пояснил: — Ваша помощница, или не знаю, кто там из вашей конторы, утром звонила мне на домашний номер и разговаривала с моей бывшей женой, и именно с ней договаривалась о времени встречи со мной. При этом прекрасно зная, что она не проживает в этом доме, и мало того — именно она подала в суд иск о своих материальных претензиях ко мне.

— Та-а-ак, понятно, — протянула я, мгновенно внутренне напрягаясь.

Нечто такое я и предполагала, делая вывод из «ралли» его бывшей на «Форде» и распахнутых настежь дверей, но где-то очень надеялась, что все не так фатально для нас, может, простое недоразумение….

Но такое! За такие промахи выгоняют из профессии поганой метлой, с полной потерей имени, доверия, вплоть до лишения лицензии! Все, такого адвоката больше нет! Растворился в природе, исчез! А на безупречную репутацию фирмы-работодателя ложится пятно, и попробуй потом отмойся — запаришься! Лучше бы наша девонька сразу этой блондинке тупой лично в руки документы передала, тогда уж факт делового шпионажа налицо, и Леночке прямая дорога под суд, а у защитника господина Берестова еще один козырь на руках! Ну, (простите мне мой французский!) бля, Леночка!!! Ну, коза драная!!! Я тебе устрою! И Игорю заодно, до кучи!

— Видите ли, — помолчав и оценив степень потрясения, отразившуюся на моем лице, продолжил господин Берестов, — моя бывшая жена прекрасно осведомлена о распорядке моего дня и о том, что ровно в полдесятого утра я выхожу из душа и одеваюсь только после того, как пройду в кухню и выпью стакан сока, вот она и подгадала со временем и все двери открыла, а уезжая, еще и стырила у меня из портмоне наличность.

— Это будет трудно доказать, если только у вас в доме не понатыкано видеокамер, зафиксировавших момент кражи, — адвокатствовала я.

— Не понатыкано, — отмахнулся он и еле заметно скривился. — Да это-то ерунда, за ней такой грешок водится, не в первый раз приезжает сюда рано утром. Это у нее называется «обсудить наши дела», требует что-то несусветное, устраивает показательные истерики и, если я не замечу, тащит деньги из кошелька. Такая легкая форма клептомании. Я и внимания не обращаю. Но то, что она устроила в этот раз, перешло уже все границы, и я намерен разобраться и с ней, и с вашей конторой.

— Ну, Сергей Константинович, — примирительным, легким тоном предложила я перейти на шутливую волну, — разве вы старательно качаетесь и занимаетесь спортом не для того, чтобы женщины восхищенно вас разглядывали и растекались лужицей у ваших ног? «Давид» по сравнению с вами отдыхает в кустах, я, например, оценила.

— Я не посещаю тренажерные залы и не накачиваю фигуру, чтобы поражать девушек, — не принял моей шутливой подачи он и даже где-то отчитал: — Бегаю каждое утро, занимаюсь на турнике, отжимаюсь и хожу в бассейн три раза в неделю, а все остальное — просто хорошая генетика, и не более.

А я вдруг совершенно непроизвольно разулыбалась, словно он мне самый желанный подарок в жизни преподнес или одарил всеми бриллиантами мира. Хорошая генетика — это знаете как здорово! Это просто замечательно!

— Что вы улыбаетесь? — буркнул недовольно господин Берестов.

— Вспомнила, как вы усердно вытирали голову и что-то напевали, по-моему, «Rammstein», — бухнула я, прежде чем успела сообразить, что неосторожно напоминаю о неприятном для него моменте.

— А вы знакомы с творчеством «Rammstein»? — необычайно удивился он, даже брови приподнял.

— Знакома, — скромненько призналась я и вторично призвала к замирению посредством юмора: — Ну, согласитесь, ситуация была скорее комичная, чем трагичная, и я в ней более пострадавшая сторона по сравнению с вами. Потому что мне было ужасно неудобно.

— И поэтому вы на меня пялились и совершенно бесстыдным образом разглядывали? — позволил-таки себе легкий намек на улыбку Сергей Константинович.

— Это от неожиданности, — быстренько оправдалась я.

— Слушайте, вы мне все время кого-то напоминаете, — вдруг огорошил он неожиданным заявлением. — Кого-то очень знакомого, никак не могу сообразить. Может, вашу маму или сестру?

Меня он не узнал, это абсолютно сто процентов, да и не мог бы. Я очень сильно изменилась с того времени, когда мы виделись последний раз, приблизительно как гусеница в бабочку, а моего полного имени он никогда не знал. Но даже намек, тень подозрения, что господин Берестов мог бы меня узнать, резко испортили мое настроение и крайне неприятно насторожили.

— У меня нет сестры, а мама моя, уверяю вас, точно с вами не знакома, — довольно холодно ответила я.

— Я здесь! — прокричал от будки охранник.

И я, радуясь ему, как родному, за своевременное вмешательство в наш разговор, поспешила ретироваться в свою машину, не забыв про политес:

— Всего доброго, Сергей Константинович, — чуть склонив головушку свою, замученную сегодняшними событиями, пожелала я.

— И вам того же, — хмыкнул он и напомнил: — А кляузу я таки настрочу вашему начальству, хоть вы и пытались тут всячески льстить моему мужскому тщеславию.

— Пишите, — пожала плечиками я, садясь в машину.

Когда мы выехали с проселочной дороги на шоссе, он обогнал мою машину и, на прощание мигнув аварийкой, прибавил скорости и умчался вперед. А я внезапно почувствовала такую вселенскую усталость, как будто вагон картошки одна разгрузила.

Навалились разом все посттравматические реакции, и умученные нервы сдались, да так, что свинцово налились руки-ноги. Пришлось съезжать на обочину, чтобы немного переждать, пережить это состояние.

Нет, работать я сегодня больше не смогу, факт.