Читаем без скачивания Срочно требуется муж! - Саша Майская

Наплевать! Завтра все будет иначе. Взойдет солнце, к вечеру Петечка вернется, а на выходные можно взять тайм-аут и поехать к родителям. Телефон мобильный выключить к чертям, или нет, оставить только голосовую почту… Да, и еще надо перестать валять дурака и сыграть нормальную свадьбу с Петечкой. Будет она тогда Ольга Александровна… Минуточку… Господи, как же его фамилия?

С этой мыслью Ольга заснула.

3

РАЗЛУКА. СЛЕЗЫ. ДАМА ПИК

Утром ее разбудил будильник, и она в темпе собралась на работу. В обед честно пыталась дозвониться Петечке, но «абонент временно не обслуживался», а телефон Тиребекова она наизусть не помнила. Вечером ее пригласили на банкет, на банкете она договорилась со строителями завтра с утра сгонять в Краснореченск, посмотреть площадки под новые объекты — областной проект, доблестно уведенный опять же из-под носа Прохора Петровича. Потом она немножко перебрала шампанского, и поздно вечером в квартиру ее практически внес водитель, дядя Миша, ласково гудя в ухо насчет рассольчика и аспирина.

Среду она провела в Краснореченске, невыразимо страдая от пошлого похмелья, вернулась опять в темноте и вместо того, чтобы мучиться угрызениями совести, разозлилась на легкомысленного Петечку. Что он, в самом деле, не может денег на телефон положить? А вот сейчас она возьмет — и позвонит Тиребекову! И устроит нормальный, дамский такой скандальчик — со слезами и криками.

В ящиках стола было непривычно пусто, но она не обратила на это внимания. Петечка не очень любил канцелярщину. Свою записную книжку Ольга нашла быстро, а в ней — размашистую запись, сделанную почему-то чужим почерком: Сарухан Тиребеков.

Набрала номер и мстительно улыбнулась часам над каминной полкой. Часы показывали половину третьего. Сейчас она устроит им побудку…

На пятнадцатом гудке в трубке раздался сонный и недовольный голос с сильным акцентом:

— Слюшай, настойчивый какой, да? Или палец тибе в дырка застрял? Купи кнопочный себе, недорого. Чего хочишь?

— Сарухан, доброй ночи, извините, что так поздно звоню. Мне срочно нужен Петеч… Петр.

Трубка издала изумленное кудахтанье, а потом Сарухан рассыпался в цветистых извинениях.

— Ай, Оля-джан, прости, пожалуйста, не узнал тибе. Зачем извиняешься — ты в этом дом хозяйка, када пожелаешь звони. Я и не спал совсем, мамой клянусь, книжку читал. Так, задремал немного. А что Петр Василич случилось, почему ищешь его?

Сердце Ольги тревожно стукнуло, но она заставила себя успокоиться. Она просто все не так поняла. Это из-за акцента. Сарухан просто не хочет зря будить Петечку…

— Сарухан, дорогой, я три дня работала, ни секунды покоя. Нужно было сразу вам позвонить, но я замоталась. Как ваша авария?

— Авария? Какой авария? Петр Василич авария? Где, какой клиника, сейчас бежим-едем…

— Нет, нет, вы не поняли, это не с ним авария, это у вас дома авария. Ну… как ее… протечка!

— Протечка? Ничего не понимаю. Какой протечка? У, злой баба, овчарка, наврала опять, злится на мине, денег мало ей. В жек пишет, в управа пишет, префектура-шмефектура, скоро совсем наверх напишет…

— Погодите! Тиребеков, замолкните! У вас трубу не прорывало три дня назад?!

— Что ты, Оля-джан! Сантехника совсем вся менял, трубы тоже все менял, клапана вставлял, краны вставлял — хороший, шаровые! Ни один маленький-маленький капля не капает, даже, извини меня, Оля-джан, за грубое слово, унитаз стал шепотом вода набирать!

Ольга медленно осела мимо стула на поя и жалобно пискнула:

— Так, значит… Петеч… Петр Василия… не был у вас в понедельник?

— Не, какой понедельник! Вторник был!

— Слава богу!

— Вторник, сразу после двадцать третий февраля. Тогда был, книжка брал, сказал пылесосить полки чаще. Я с тех пор через день делаю, честное слово…

Ольга медленно и осторожно опустила трубку на рычажки.

Через некоторое время она опомнилась, бросилась в комнату и стала лихорадочно рыться в ящиках стола, потом бросила, подбежала к шкафу…

Впереди всегда висели ее костюмы и платья. Петечка, как истинный интеллектуал, гордился небольшим количеством вещей — правда, фанатично любил хорошую обувь. Обувь! Восемнадцать пар, вечно вываливающихся из элегантной обувной сушилки! Ольга помчалась в коридор.

Сушилка была девственно чиста и пуста. Ольга села рядом на пуфик и призадумалась.

Через полчаса, сидя уже не в прихожей, а на кухне, Ольга Ланская пришла к окончательному выводу, что Петечка ее бросил. Это была настолько удивительная и дурацкая мысль, что она едва не расхохоталась, но вовремя одернула себя, решив, что это будет слишком похоже на истерику.

Она перебирала события их совместной жизни — и с удивлением понимала, что событий, как таковых, никогда и не было. Петечка просто таскался за ней хвостом, когда это было необходимо, а в остальное время был полностью предоставлен самому Себе. Ольга изо всех сил пыталась отыскать внутри себя хоть каплю отчаяния — но абсолютно ничего не находила. Утро застало ее на том же месте и в той же позе, только глаза были крепко закрыты.

В четверг и пятницу она красиво страдала на рабочем месте. Это выражалось в том, что она неожиданно замирала, вперившись взглядом в противоположную стенку, и по красивому лицу пробегала судорога боли…

К вечеру пятницы она настолько убедила себя в своих страданиях, что даже расплакалась по-настоящему. К этому времени вся контора стояла на ушах, передавая друг другу на ухо, что Железная Леди сломалась и рыдает взахлеб у себя в кабинете. С целью пресечения распространения слухов Ольга неожиданно вышла в люди и вынесла сотрудникам три предупреждения и два выговора.

В субботу она запретила себе страдать и просто улеглась на диван, носом к стенке. Сначала спала, потом молча ужасалась тому, что ей уже тридцать пять, потом уговаривала себя, что это не возраст, а чепуха, потом опять спала. В воскресенье вечером лежать стало невозможно уже ни на каком боку, Ольга встала, спрятала немытые волосы под элегантную, вязаную крючком шапочку и отправилась погулять по центру.

По дороге она привычно составила себе план на ближайшее время. Разумеется, родным ни слова — они расстроятся по-настоящему, и жалеть придется уже их. Подругам — тем более, потому что сочувствие одной женщины другой женщине — вещь, в природе практически не встречаемая…

Размеренные мысли прервал громкий и праздничный голос из динамика, висевшего над дверями большого фирменного магазина «Мир книги». Жизнерадостный женский голос прямо в лоб вопрошал прохожих:

— У вас неприятности на работе? Дети не слушаются? Начался климакс? Вас бросил муж? Поссорились с любовником? В химчистке испортили любимую кофточку? Жить надоело? В современном мире так много проблем, что бывает трудновато справиться с ними в одиночку. Но не волнуйтесь! Отныне у вас есть верный друг. Заходите к нам! Приобретайте новую книгу всемирно известного психолога, экстрасенса, магистра оккультных наук, любимой ученицы Далай-ламы и почетной папессы римской Марион Диксон! Марион Диксон — ваш свет в конце тоннеля!