Читаем без скачивания Безумный корабль - Робин Хобб

Альтия бессильно покачала головой и то ли вздохнула, то ли зашипела. Потом оторвала взгляд от чая в чашке, который все это время бездумно размешивала, просто чтобы чем-то занять руки, и встретилась глазами с Грэйгом. Он ей улыбнулся.

Они сидели за столиком возле булочной в Удачном. Сидели у всех на виду нарочно – затем, чтобы потом не опасаться досужей болтовни: как же, как же, юноша и девушка тайком встречаются! Да без присмотра!

Альтия случайно столкнулась с Грэйгом на улице, когда направлялась в мастерскую Янтарь, и он уговорил ее немножко повременить, а заодно и перекусить с ним вместе. А когда он спросил ее, что такого могло случиться, чтобы она вылетела из дома даже без шляпки, тут-то она и вывалила ему все насчет Малты. Вывалила и теперь слегка стыдилась собственной откровенности.

– Не сердись на меня, – сказала она. – Ты меня приглашаешь на чай, а я принимаюсь тебе плакаться в жилетку, сетуя на племянницу. То-то ты удовольствие получил, выслушивая такое! Да и не стоило мне так распространяться о членах моей семьи… Но эта Малта!… Я знаю, что, когда меня нет дома, она ходит в мою комнату и роется в моих вещах. И… – Но тут Альтия прикусила язык, хотя и с некоторым запозданием. – На самом деле я не должна позволять маленькой паршивке вот так доставать меня. Я и так уже поняла, почему мать и сестра допустили такое раннее ухаживание… Хоть какой-то шанс избавиться от нее!

– Альтия, что ты говоришь, – укорил ее Грэйг, но глаза смеялись. – Я уверен, на такое они все-таки не пойдут!

– Нет. И вообще на уме у них только интересы семьи. Причем не только нашей. Мама, например, мне сказала в открытую: она очень надеется, что Рэйн сам откажется от ухаживания, как только узнает Малту поближе… – И Альтия снова вздохнула. – Честно сказать, если бы я этим занималась, я бы, наоборот, выпихнула ее за него замуж как можно скорее… пока он не очухался.

Грэйг оторвал от стола один палец и коснулся им ее руки.

– Рассказывай мне, – кивнул он насмешливо. – Я-то знаю, что ты не способна на подлость.

– Уверен?… – поддразнила она.

Его синие глаза округлились в наигранной тревоге.

– Ой, давай лучше про что-нибудь другое поговорим. Мне уже кажется – что ни возьми, все будет приятней… Как там продвигается ваша битва с таможней? Согласился уже Совет выслушать вас?

– Совет торговцев оказалось потрудней одолеть, чем всех сатрапских чиновников. Но куда им деваться? Они будут нас слушать. Причем не далее как завтра вечером. Вот так.

– Всенепременно приду, – заверила его Альтия. – И помогу, чем смогу. И все сделаю, чтобы мать с сестрой туда затащить!

– Не уверен, что это поможет… Но хоть выслушают, и то уже хорошо. Не знаю, правда, что собирается делать отец! – Грэйг мотнул головой. – Покамест он упорно отказывается от каких бы то ни было компромиссов. Платить он не желает. И слово давать, что позже заплатит, не соглашается. Так и сидим: груз на борту, купцы ждут не дождутся, таможня не выпускает, отец не платит… и никто из старинных торговцев пока к нам не примкнул. Обидно же, Альтия! Знаешь, как обидно! Если так и будет продолжаться, мы, чего доброго, сломаемся… – И тут Грэйг, в свою очередь, прикусил язык. – Ладно, не буду тебя еще и нашими злоключениями расстраивать, тебе и своих хватает… Но, знаешь, и добрые новости есть! Твоя приятельница Янтарь окончательно разобралась с руками Офелии, и результат, должен тебе сказать, получился весьма впечатляющий! Офелии, бедняжке, правда, пришлось нелегко… Она хоть и уверяет, будто не чувствует такой боли, как мы, но я все равно ощущаю и неудобство, и чувство потери, когда…

Голос Грэйга постепенно угас. Альтия не настаивала на продолжении. Она понимала: рассуждать о сопереживании со своим живым кораблем – значило до предела обнажать душу.

Тупая боль, к которой сама она вроде бы притерпелась в долгой разлуке с Проказницей, неожиданно отозвалась острым приступом страдания. Альтия крепко стиснула руки, лежавшие на коленях, решительно пытаясь отстраниться от снедающего чувства тревоги. Она все равно ничего не сможет сделать до тех пор, пока Кайл не приведет судно домой. ЕСЛИ он его приведет… Кефрия клялась и божилась, будто он нипочем не оставит ни ее, ни детей. Альтия была далеко не так в этом убеждена. Мужик заполучил себе в руки поистине бесценный корабль. Причем такой, владеть которым у него не было ни малейшего права. Если он уведет его на юг, то сможет распоряжаться им как полнейший собственник. Этакий богатей без всяких обязательств и обязанностей перед кем бы то ни было, кроме себя самого…

– Альтия, – негромко окликнул ее Грэйг. Она виновато подхватилась:

– Извини… задумалась.

Грэйг понимающе улыбнулся:

– Я бы на твоем месте тоже места себе не находил. Я, кстати, все время спрашиваю ребят с вновь прибывающих кораблей, нет ли какого известия о «Проказнице». Боюсь, больше я ничего пока сделать не в состоянии… Через месяц мы снова собираемся в Джамелию. Обещаю, что непременно опрошу все встречные корабли…

– Спасибо! – тепло поблагодарила она. Но, когда его глаза засветились нежностью, попробовала его отвлечь: – Я скучала по Офелии. Если бы мне не пришлось пообещать матери, что я стану степенней в своем поведении, я бы обязательно пришла ее навестить! На самом деле я разок попыталась, так сатрапская стража начала расспрашивать, кто я такая и что там потеряла. Ну, я и убралась несолоно хлебавши. – Она вздохнула и добавила совсем другим тоном: – Так, говоришь, Янтарь удачно поправила ей руки?

Грэйг откинулся к спинке стула, щуря глаза на послеполуденное солнце.

– Поправила – не то слово. Ей пришлось их коренным образом переделать, чтобы все пропорции соответствовали. Офелия было забеспокоилась о стружках диводрева, которые приходилось снимать… Так Янтарь приготовила специальную коробочку и каждую щепочку в нее тщательно собирала. И даже с бака эту коробочку никогда не уносила. Офелия, ты понимаешь, очень боялась утерять эти отходы. Я и то поражаюсь, как может человек не из наших коренных так отозваться на беспокойство корабля! А она все сберегла, и не только. Посоветовалась с Офелией, испросила разрешения у моего отца и теперь делает из тех кусочков, что побольше, браслет для Офелии! Она собирается разделить стружки и щепочки на кусочки, а потом хитрым образом составить и соединить воедино. Офелия знай восторгается: «Ни у одного живого корабля нет таких украшений! Изготовленных великим мастером! Сделанных из его собственного диводрева!…»

Альтия улыбнулась, но все же спросила с некоторым недоверием:

– Твой отец вправду позволил Янтарь работать с диводревом? Я слышала, это запрещено…

– У нас не тот случай! – поспешно заверил ее Грэйг. – Это идет как часть починки. Янтарь просто возвращает Офелии как можно большую часть диводрева. Моя семья досконально все изучила и обсудила, прежде чем отец дал разрешение! И должен тебе сказать, что на наше решение сильно повлияла исключительная честность Янтарь. Она не попыталась утаить и присвоить ни единого, даже самого маленького кусочка. Мы, знаешь ли, присматривали за ней, ведь диводрево стоит так дорого, что даже крохотная стружка очень ценна. Но она никоим образом не заставила нас усомниться в себе. А еще она проявила немалую смекалку, с тем чтобы производить всю работу только на борту корабля. Даже браслет она будет делать прямо на палубе, а не у себя в мастерской. Представляешь, сколько инструментов ей приходится таскать то туда, то сюда? И все это – переодевшись потаскушкой-рабыней…

Грэйг откусил еще кусочек сладкой плюшки и принялся задумчиво жевать.

Янтарь, между прочим, ни о чем Альтии не рассказывала. Та не особенно удивлялась. Она успела понять: в душе ее подруги-резчицы было множество крепко запертых дверей, пытаться открыть которые было дело бесперспективное.

– Да. Вот уж личность…-пробормотала она, не столько обращаясь к Грэйгу, сколько себе под нос.

– Вот и мать то же самое говорит, – кивнул младший Тенира. – И, знаешь, это-то меня удивляет больше всего. Моя мать и Офелия… они всегда были необычайно близки. Они подружились еще прежде, чем мать за отца замуж вышла. Ну, и когда она узнала, что у нас произошла заварушка и Офелия в ней пострадала, она аж похудела! А уж как она переживала о том, что какая-то чужачка будет руки ей исправлять! Чуть с отцом не поссорилась: и как он такое безобразие допустил, у нее сперва совета не спросив!

Альтия весело улыбалась: Грэйг очень похоже изобразил свою мать, а уж о характере Нарьи Тенира в Удачном, без преувеличения, ходили легенды. Грэйг расплылся в ответной улыбке. Какой он был все-таки красивый. И, сколько бы он ни притворялся добропорядочным торговцем из старинной семьи, за всем этим был веселый и добрый парень-моряк, которого она так хорошо знала по совместному плаванию. Конечно, здесь, в Удачном, ему приходилось все время помнить и о репутации семейства, и о достоинстве крупного собственника. Моряцкие портки сменились белоснежной рубашкой, темными панталонами и камзолом. Примерно так же одевался и Ефрон Вестрит, когда возвращался в Удачный… В «береговом» одеянии Грэйг выглядел старше, серьезнее и солидней. Но, оказывается, на его лице все равно могла возникать все та же проказливая мальчишеская улыбка. У Альтии даже слегка дрогнуло сердце. Грэйг-торговец был респектабелен и, как бы это выразиться… интересен. Грэйг-моряк был…