Читаем без скачивания Воин пяти Поднебесных: Пророчество - Уэсли Чу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто обладал властью говорить с настоятелем так сурово?
— Как смеете вы употреблять насилие в священнейшем месте? — хриплым напряженным голосом спрашивал мужчина в синем.
— Эта женщина убила героя пяти Поднебесных, ваша святость, — запинаясь, выговорил Сану.
— Чушь. Она ни в чем не виновата. Первый посетитель за много лет, интересующийся пророчеством! Наконец мы получили возможность исполнить наш божественный долг — а вы, глупцы, решили ее убить. Вон отсюда и велите остальным не шуметь. Не подобает устраивать такую сумятицу посреди ночи.
Сану низко поклонился.
— Простите нас.
— Я иду спать. Разбудите меня утром.
Настоятель поклонился еще ниже, так что крошечная шапочка в виде наперстка свалилась у него с головы.
Тайши внимательно посмотрела на этого странного человека. Что-то в нем было знакомое. Серебристо-синее одеяние, длинные горизонтальные морщины на лысом черепе, сросшиеся брови, необыкновенно острый кривой нос, синие глаза, мочки ушей, отвисшие почти до подбородка…
Не только у Тайши ожили воспоминания. Цофи осторожно приблизилась к человеку в синем и произнесла:
— Я где-то его видела.
И тут до обеих дошло. Они действительно его видели. Как и все жители Просвещенных государств. Они росли на рассказах об этом человеке. Он был изображен на картинах, на рисунках в книгах, на мозаике. Его фигурки стояли в каждом доме, над каждым очагом.
Тайши потрясенно ахнула:
— Клянусь синим плодоносным чревом Королевы, вы — оракул Тяньди!
Глава 27. Опасное дело
На следующее утро Синьдэ подошел к Цзяню, подметавшему двор, велел ему умыться и забрать корзину с подарками у тетушки Ли. Цзянь должен был отправиться с ним на переговоры, вместо того чтобы прислуживать за завтраком. Такой удаче юноша едва поверил. Он поспешно умылся, а затем бросился на кухню, где тетушка Ли поджидала его с огромной корзиной, полной еды, вина и изящных вещиц, в числе которых была и золотая статуэтка кошечки, приносящая удачу. Тетушка не забыла отложить несколько булочек для Цзяня и Синьдэ. Почти не замедляя шага и жуя на ходу, с корзиной под мышкой, Цзянь вернулся к старшему ученику, который ждал за воротами.
Улицы были еще почти пусты, когда они двинулись в восточную часть города.
— Я позвал тебя, потому что хотел с тобой поговорить, — сказал Синьдэ, когда они прошли несколько кварталов. — Сайык по-прежнему тебе докучает?
Цзянь вспомнил вчерашнее утро и покачал головой.
— Нет, все уже гораздо лучше.
— А другие ученики?
— Иногда, — признался Цзянь, — но меньше.
— Кто тебя обижает? Я их накажу.
— Я сам могу разобраться. Не нужно, чтоб вмешивались старшие.
Синьдэ слегка улыбнулся:
— Я рад, что ты ко мне прислушался. Но все-таки скажи, если будет трудно. Я не хочу, чтобы тебя снова побили.
— Хорошо, старший ученик, — отозвался Цзянь.
Синьдэ усмехнулся и похлопал его по плечу.
— Вот что такое быть частью школы. Узы братства нередко выковываются оружием, особенно во время стычек между разными кланами. Мне сказали, что это ты вытащил меня из толпы после боя с Кейро. Спасибо. Теперь мы братья.
Услышав от Синьдэ слово «братья», Цзянь обрадовался больше, чем сам был готов признать. Губы у него задрожали, и он изо всех сил постарался скрыть слезы. К счастью, кое-что их отвлекло, прежде чем кто-либо успел заметить его слабость.
Кое-что напоминало камушек. Первый пролетел у Цзяня перед носом. Второй над головой, третий тоже. Юноша нахмурился, поднял «камушек» с земли и пощупал.
— Хм… сушеная слива.
Еще три сушеные сливы просвистели мимо. Цзянь повернулся, ища источник, и получил сливой в переносицу. Он пошатнулся и чуть не уронил корзину.
— Эй, перестань! — воскликнул он, протирая глаза.
— Сам перестань! — крикнул сердитый голос, и кто-то быстро устремился к нему, продолжая бросать сливы.
Они летели то справа, то слева. Цзянь поймал сливу и сунул в рот.
Синьдэ помахал рукой.
— Привет, Михе.
Ученица лекарки упрямо швыряла засахаренные сливы в Цзяня.
— Ты ведь должен отдыхать, Синьдэ.
— Если это он нарушает приказы врача, почему ты швыряешься в меня? — спросил Цзянь.
— Потому что он мой пациент, а пациентов надо беречь.
— Я тоже твой пациент.
— Перестань ныть! — велела Михе и повернулась к Синьдэ. — Немедленно возвращайся в лазарет. Нужно сменить повязки.
— Я должен выполнить поручение мастера Гуаньши, — сказал старший ученик. — Когда пойдем обратно, заглянем к вам.
Михе он явно не убедил.
— А сколько займет это ваше поручение? Я очень занята.
Синьдэ пожал плечами и пообещал:
— Потом я угощу вас обеих обедом.
Внезапно Михе обнаружила, что свободна.
— Договорились.
Она пошла рядом с Синьдэ, с томным видом продолжая над ним хлопотать. Они миновали Катуанский квартал и Шафрановую Догму и оказались у входа в квартал Ониксовый Цветок, в самом сердце города. Толпа там стала гуще — и вновь поредела, когда они вошли в квартал Расписанный Горшок, где находились склады и зернохранилища.
Синьдэ взял корзину и отправился к хозяину «Самой лучшей шкатулки». Цзянь и Михе остались ждать снаружи.
Как только Синьдэ ушел, девушка спросила:
— Ну, как он себя чувствует? Быстро устает?
Цзянь покачал головой.
— По-моему, Синьдэ полностью поправился. Вчера он вел три занятия и участвовал в поединках. — Он нахмурился. — Почему у тебя такой вид, как будто я сообщил плохие новости?
Михе прищелкнула языком.
— Сама не знаю. Может, ничего страшного и нет… но у него необычное ранение.
— В рану попала зараза? Синьдэ нужен врач-травник? — встревожился Цзянь. — Это смертельное прикосновение? Я никогда не слышал, чтобы его выполняли оружием! Это вообще возможно?
— Ничего подобного. Даже наоборот. Будь это смертельное прикосновение, Синьдэ бы уже умер… — Михе помедлила. — Рана у него вовсе не опасная. Вот почему я хотела еще раз на нее взглянуть. Убедиться, что она не отравлена и не воспалена. Но очевидно, причина не в ней, раз он встал и ведет себя как обычно.
Цзянь ничего не понимал.
— В каком смысле не опасная? Синьдэ чуть не истек кровью. Ему было так плохо, что нам пришлось отнести его в школу на руках.
— Я не понимаю, отчего он лишился сил. У Синьдэ всегда легко шла кровь, но рана была неглубокая. Честное слово. Мне даже не пришлось шить. Кошки и то царапают глубже.
Они стояли в неловком молчании. Цзянь не знал, что и думать. Старший ученик был самым опытным бойцом в Лунсяне или даже во всем Цзяи, за исключением признанных мастеров — а может быть, он и их превосходил. Почему царапина вывела Синьдэ из строя на два дня?
Цзянь покачал головой. Синьдэ поправился, и это было главное.
Он слегка подтолкнул Михе локтем.
— А еще сливы у тебя есть?
Она достала кожаный мешочек и хлопнула Цзяня
