Читаем без скачивания Необычайная коллекция - Бернар Кирини

Общими усилиями мы подняли его и усадили, как могли, в холле под почтовыми ящиками. Бедолага бормотал что-то невнятное, пуская слюни на воротник.

— Хотя бы в тепле будет, — обронил Гулд.

Я рассмотрел этого человека — разгульная жизнь наложила отпечаток на его облик. Ему было лет пятьдесят, но выглядел он на двадцать старше. Щеки все в красных прожилках, подбородок усыпан прыщами. Губы чудовищно растрескались, синеватые мешки набрякли под глазами. Единственное, что было в нем приличного, — одежда, сшитая из дорогой ткани, но измятая и вся в пятнах. Какому безумцу пришло в голову дать такой хороший костюм пьянице?

Гулд тоже посмотрел на это печальное зрелище и вздохнул.

— Вы его здесь оставите? — встревожился я.

Гулд обернулся:

— А что с ним делать? Пусть проспится. Утром проснется и поднимется к себе.

Я вздрогнул:

— Он живет здесь?

— Конечно. А вы не помните? Мы же встретили его сегодня. Плейбой с шестого этажа, в лаковых башмаках.

Я с сомнением посмотрел на забулдыгу. Давешний красавчик? Не может быть!

— Идемте, я вам все объясню.

Мы поднялись к Гулду, он заварил чай и рассказал мне о необычайной жизни своего соседа.

Его звали Монро; это был очень занятой молодой человек, работал комиссионером у галериста. Он был богат и обладал хорошим вкусом, о чем свидетельствовал его гардероб. В общем, мечта любой тещи — если бы не его пьянство. Пил он каждый день и частенько перебирал. Часов до шести это был юноша трудолюбивый и энергичный, с юмором и отменными манерами. Но едва наступал вечер, как Монро было не узнать: он становился рассеянным, нервным и агрессивным, к тому же начинал сильно потеть. Тогда он направлялся в ближайшую пивную — и ситуация окончательно выходила из-под контроля. Монро напивался методично, забывал поужинать, быстро пьянел и возвращался домой в том состоянии, в каком мы его видели. В хорошие вечера он еще ухитрялся вскарабкаться на четвереньках по лестнице и добраться до своей кровати. Но порой, как сегодня, его находили мертвецки пьяным на улице. Проспавшись к середине ночи, он вставал и брел домой. На следующий день все начиналось сызнова.

— В сущности, обычное дело, ничего особенного, если бы не действие, которое оказывает алкоголь на его организм. Это что-то необычайное. В считанные часы его тело меняется на глазах: он стареет, заболевает, еле дышит. Спиртное разрушает его печень и почки с необыкновенной скоростью. Возраст Монро удваивается, и он превращается в старого забулдыгу со всеми признаками разгульной жизни. Вы сами могли в этом убедиться: с полудня, когда мы встретили его в нормальном состоянии (если можно так сказать, ибо не факт, что норма для него — трезвость, а пьянство — исключение), до этой ночи он совершенно преобразился. А между тем это один и тот же человек. За какие-то полсуток он прошел все стадии деградации, на что обычно уходят десятки лет. Вплоть до жалкого алкаша, которого мы с вами видели.

— Но ведь тот молодой красавчик...

— Не беспокойтесь: завтра он снова будет тут как тут. Это гений алкоголизма Монро: спиртное сражает беднягу наповал в считанные часы, но его пагубные последствия быстро исчезают. У Монро целая жизнь в запое умещается в одну ночь, а десяток лет лечения от алкоголизма и воздержания в пару часов сна. Это ходячая демонстрация того, что такое пить — пить по-настоящему, и уникальный случай ускоренной дезинтоксикации, которая каждое утро возвращает ему молодость и крепкое здоровье.

Гулд задумчиво отхлебнул чаю.

— Я напился с ним однажды, встретив его случайно у паба. И могу сказать, пьет он серьезно.

— Я думаю.

— Поначалу он напоминал мне доктора Джекила и мистера Хайда — плейбой днем, забулдыга ночью. Но вообще-то он больше похож на Дориана Грея. Да, Монро — своего рода многократный Дориан, жертва иного варианта тех же колдовских чар: доказательства его пороков, вместо того чтобы перемещаться на полотно Бэзила Холлуорда, где они, накапливаясь со временем, проявляются каждый вечер на его собственном теле и разрушают его так, будто он пил горькую всю жизнь. Дориан Грей распылял свою гнусность в пространстве, Монро же сжимает свою во времени.

Я нашел этот анализ весьма интересным, но промолчал. Обычно я легковерен, когда выпью, однако в этот вечер спросил себя, уж не смеется ли Гулд надо мной. Мы легли; я еще подумал с недоверием о Монро и его фантастических запоях, потом провалился в сон без сновидений.

Наутро я проснулся около девяти часов. Гулд еще спал, и я, как настоящий друг, вышел купить на завтрак английских пирожных, которые он обожает. На лестнице я встретил вчерашнего молодого щеголя, одетого в прекрасно сшитый серый костюм. Сразу вспомнив всю историю, я так и застыл перед ним столбом. Как поверить, что этот мускулистый парень, одетый с иголочки, был тем опустившимся пьянчугой, которого мы подобрали прошлой ночью? Чувствуя себя полным идиотом, я глупо улыбнулся. Он изящно склонил голову и посторонился, пропуская меня; однако, когда я чуть задел его, вдруг схватил меня за руку и шепнул: «Спасибо», после чего пошел дальше вверх по ступенькам, легким шагом, почти бегом.

Путешествие Гулда. Я встречал Гулда на вокзале. Он выглядел озабоченным и то и дело оглядывался, как будто искал кого-то; в то же время на губах его играла странная улыбка, словно он готовился удачно сострить. Я спросил, что с ним случилось, и вот что он мне рассказал:

«В купе напротив меня сидел маленький лысый человечек, очень возбужденный. Как только поезд тронулся, он достал из своей дорожной сумки блокнот, компас и карту, которую развернул, как мог, на столике между нами. Карта была старинная, почти пергамент. Я узнал на ней Францию. Он внимательно рассматривал ее, время от времени поглядывая на компас. Потом снова порылся в сумке, извлек оттуда циркуль и сделал на карте какие-то замеры; результат, судя по всему, его удовлетворил. Меня так и подмывало спросить, что все это значит, но я постеснялся его беспокоить. А он продолжал свои странные действия: выложил на столик еще один компас, побольше, и еще какой-то замысловатый инструмент, кажется секстант. Интересно, подумал я, есть ли у него с собой также армиллярная сфера, астролябия и волшебная палочка? Так прошло два часа до прибытия поезда. Мы вышли из вагона на перрон; он с недоверием огляделся так, словно высадился с каравеллы на побережье Санто-Доминго. Оставив его, я пошел вам навстречу, но на полпути остановился и оглянулся на него: он стоял на перроне среди толпы и протягивал к пассажирам руки, полные каких-то мелких стеклянных вещичек. Дорого бы я дал, чтобы узнать, откуда он взялся».

Анекдот от Гулда. Однажды утром я застал Гулда за бритьем, лицо его было наполовину покрыто пеной. (У него роскошная опасная бритва с серебряной ручкой и помазок из натурального волоса и рога буйвола.) Он все же впустил меня в дом и, развеселившись, сказал, что ему вспомнился к случаю анекдот, вычитанный у Монтескье, который он тут же и рассказал: «Принцесса Португалии была просватана за Карла Второго, и он послал за нею флот. Ему доложили, что она готова к отплытию и что ее побрили. Он ответил, что ему этого не надо: он не любит бритых передков. Министры, убоявшись, как бы он не отослал ее назад или не проникся к ней отвращением, приказали адмиралу подождать, пока выбритое не отрастет вновь, и подсчитали, во сколько каждый волосок обошелся казне».

Досуг Гулда. Среди клубов, членом которых состоит Гулд, есть своеобразное общество любителей детективной интриги, которое собирается дважды в год во Франции и в Англии. Члены его задают друг другу увлекательнейшие задачи, принцип которых объяснил мне однажды Гулд. Например, тот, кто «водит», описывает придуманную им картину преступления и просит игроков развить интригу; тот, у кого сценарий самый правдоподобный, выигрывает. Или же водящий, выбрав всем известный детективный роман, предлагает переделать сюжет и поменять виновного, изменив при этом как можно меньше слов; побеждает тот, чей текст ближе всего к оригиналу, а развязка при этом сильно от него отличается. У них есть десятки подобных игр, которые доставляют им колоссальное удовольствие.

Однажды, когда я зашел к Гулду без предупреждения, он как раз работал над одной из таких задач. «Условия таковы, — сказал он мне, — синий кит, двадцать восемь метров и сто тридцать тонн, выбросился на берег по неизвестной причине. Его нашли на пляже апрельским утром, мертвого, огромного, в каплях морской воды. Каждый игрок проводит свое расследование и должен выстроить правдоподобный сценарий, чтобы объяснить его гибель». Удивившись простоте задачи, я ответил, что мне это кажется не особенно сложным. «Вы меня не дослушали, — возразил Гулд. — В задаче также указано место происшествия: Нан-су-Сент-Анн в Дубсе[4], в семистах километрах от Атлантики. — Подняв брови, Гулд добавил: — При таких условиях, сами понимаете, найти разумное объяснение — это уже другая история. — Он шмыгнул носом, трубно высморкался и вздохнул: — Вот такая игра...»