Читаем без скачивания Дело лошади танцовщицы с веерами - Эрл Гарднер

– Взгляни на нее, когда ее приведут сюда.

– Для меня, – объявил Дрейк, – лошадь есть лошадь. Черт возьми, это действительно удача, что мы набрели именно на эту. Мой человек сразу опознал ее. Конечно, когда мы занялись ее поисками, Перри, тот факт, что лошадь была оседлана, когда она пропала, дал нам реальную возможность найти ее.

Дрейк выжидал, что Мейсон выдаст какую-нибудь информацию, но Мейсон промолчал.

– Как случилось, что лошадь потерялась, когда она была уже оседлана и взнуздана? – полюбопытствовал Дрейк.

– Я думал, что ты ничего не знаешь о лошадях.

– Я знаю, как бывает в жизни. Когда лошадь седлают, предполагается, что на ней поедут. Когда лошадь взнуздывают, это означает то же самое. А та пулевая рана – ну, давай надеяться, что мы на все это получим нужные ответы до того, как придется отвечать на вопросы властей.

– Ты можешь положиться на того парня, который приведет лошадь, Пол?

– Я ему доверяю всегда и во всем.

– А он не проявляет интереса к обстоятельствам, при которых потерялась лошадь? – спросил Мейсон.

– Поставь слово «потерялась» в кавычки, – сказал Дрейк. – Разумеется, проявляет.

– Как имя владельца ранчо, того, у кого нашли лошадь?

Дрейк взглянул на свои записи.

– Парня зовут Нолан. Подожди-ка минуту, я тебе скажу его полное имя… Фрэнк Лоринг Нолан. Конечно, Перри, когда мой человек возвратится, у нас будет намного больше подробной информации. Мне сейчас известно лишь то, что я успел схватить во время телефонного разговора. А от тебя я хотел бы узнать, как лучше отвечать на вопросы, которые мне зададут.

– Ранчо Нолана обнесено оградой? – спросил Мейсон.

– Черт возьми, Перри, откуда мне знать? Мой человек раздобыл этого коня, и это, в конце концов, главное. После того как он упомянул о тех кусочках металла в седле и об отметине на крупе, я подумал, что было бы неплохо, если бы ты прояснил мне, что все это значит, до того, как парень приведет сюда лошадь.

– Пол, где я могу достать план, которым пользуется налоговый инспектор, с обозначением точных размеров различных частных владений в этой части страны?

Дрейк ухмыльнулся:

– Можешь верить, а можешь нет, но прямо у меня в конторе.

– У тебя есть экземпляр такого плана?

– У меня их две дюжины. Давай поговорим о совпадениях. Несколько недель назад я работал над делом, в котором мне понадобились подробные налоговые планы Вэлли, поэтому, когда ребята приехали, у меня они уже были на руках. Вообще, это хорошо, имея в виду то время, когда ты…

Мейсон прервал детектива и кивнул Делле Стрит:

– Принеси, пожалуйста, планы, Делла.

Делла Стрит выскользнула через заднюю дверь и пошла по коридору.

Дрейк повернулся боком в большом мягком кресле, приняв свою излюбленную позу, уткнувшись поясницей в один подлокотник и положив ноги на другой. Он выглядел как на похоронах. Лицо приняло беззащитное и обиженное выражение, что в совокупности придавало ему еще более пессимистический вид.

Делла Стрит возвратилась с планами, и Мейсон разложил их на столе.

– Ты хочешь найти на этом плане ранчо Нолана? – спросил Дрейк. – Это где-то к юго-западу от Эль-Сентро и к северу от Блэк-Батта. Как раз та местность, где действовал мой человек. Вот здесь. Вдоль этой дороги. Видишь этот участок земли? Примерно акров сорок – Ф.Л. Нолан – вот это самое ранчо и есть.

Мейсон вгляделся в план.

– Что там? – спросил Дрейк, подавшись вперед, как только палец Мейсона остановился у какого-то обозначения, выгравированного на плане.

– Здесь, кажется, написано «Хозе Кампо Колима», – сказал Мейсон.

– Ну да, – подтвердил Дрейк, – здесь живет много лиц мексиканского происхождения, которые владеют землей и…

Мейсон взглянул на Деллу:

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Ну да, конечно. Это тот самый учтивый джентльмен, который увез пострадавшую старую мексиканку к доктору.

– Хозе Кампо Колима, – повторил Мейсон задумчиво, – и у него ранчо в двадцать акров примерно, давай-ка посмотрим, я бы сказал, примерно полторы мили к северу от ранчо Ф.Л. Нолана.

– Ты знаешь этого Колиму? – спросил Дрейк.

– Я встречал его, – ответил Мейсон и добавил со значением: – И это все. Поехали, Пол. Нам надо узнать, как дела у человека в отеле «Ричмелл».

– На твоей машине или на моей?

– На моей, если только нам не удастся взять такси здесь.

Они взяли такси тут же на стоянке, и Мейсон дал адрес отеля «Ричмелл».

Когда они вошли в отель, Пол Дрейк сообщил:

– У меня есть полный доклад обо всем, что здесь происходило после двадцати минут третьего этой ночью, Перри. Именно в это время мой человек приступил к работе.

– Я ознакомлюсь с ним попозже, – сказал Мейсон. – Там нет ничего неожиданного?

– Ничего, если не считать, что твой человек из номера пятьсот одиннадцать, оказалось, занимался до трех часов утра какими-то земельными махинациями. Ты же весь взмок, выселяя парня из пятьсот десятого номера.

Мейсон, который направлялся через холл к лифту, резко остановился.

– Что ты сказал?

– Номер пятьсот десять. Постоялец выписался только через час, после того как ты позвонил.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– Откуда наблюдал твой человек?

– В конце коридора есть чулан со швабрами.

– Ему пришлось подкупить гостиничного детектива?

– Да, черт возьми. Это стоило ему двадцати долларов и сидения в чулане. Затем ему наконец удалось переместиться в пятьсот десятый номер, после того как постоялец выехал. Портье не хотел его вселять, поскольку в это время горничных для уборки номеров еще нет, нельзя было поменять постельное белье и все такое, но ему все же удалось там расположиться.

– И он смог наблюдать из номера за коридором?

– Так точно.

– До которого часа?

– Насколько я знаю, они все еще там, – ответил Дрейк. – Я послал им около пяти утра подкрепление.

– Итак, отправимся в пятьсот одиннадцатый номер, – сказал Мейсон, – а потом остановимся и поговорим с ребятами из пятьсот десятого. Ты установил слежку за тем парнем, что был у меня в конторе?

– Угу. Этот сыщик позвонил несколько минут назад. Твой парень направился к меблированным комнатам на Ист-Лагмор-стрит, 791, и исчез там.

Мейсон задумчиво кивнул:

– Пусть твой человек продолжает, Пол. О’кей, пошли навестим Каллендера.

Мейсон подал знак лифтеру. Они в молчании поднялись на пятый этаж, прошли по кромке ковровой дорожки, покрывающей коридор, и остановились у номера 511.

На ручке двери висела табличка с надписью: «Не беспокоить».

Мейсон взглянул на часы.

– Десять тридцать, – отметил он.

– Ему не понравится, если мы разбудим его, – сказал Дрейк приглушенным голосом. – Не забывай, Перри, он не ложился до трех часов утра, пока у него не перебывали все, кого он ждал.

– Ему это в любом случае не понравится, – ответил Мейсон и постучал.

Никто не отозвался. Мейсон снова забарабанил по двери костяшками пальцев, на этот раз более решительно. Когда и в этот раз никто не отозвался, адвокат дернул за ручку двери.

– Спокойно, Перри, – предупредил Дрейк, – а то сюда заявится гостиничный детектив… О-о, о-о!..

Ручка, за которую дергал Мейсон, поддалась. Дверь приоткрылась дюйма на два.

– Спокойно, Перри, – повторил Дрейк.

Мейсон осторожно отворил дверь.

Комната была окутана таинственным полумраком, как будто часть ушедшего вечера была загнана сюда и не смогла выбраться наружу из-за захлопнутой двери и спущенных портьер. Запах застарелого табачного дыма резанул ноздри.

Дрейк, выглядывая из-за плеча Мейсона, вдруг обернулся и в панике кинулся к номеру 510. Мейсон, который стоял в дверях номера 511, сказал:

– Остановись, Пол. Следи за коридором.

– Надо убираться отсюда, Перри. Прошу тебя! Я не смогу тебя предупредить вовремя, если кто-то…

Мейсон приложил палец к губам, призывая его замолчать, вошел в комнату, тихо притворил за собой дверь и щелкнул выключателем.

На полу распласталось тело Джона Каллендера.

Он лежал на спине, полностью одетый, его правый глаз был почти закрыт, левый, полуоткрытый, пьяно уставился в потолок. Вокруг никаких признаков борьбы.

В грудь его был воткнут японский нож. Рукоятка и часть клинка около семи дюймов торчали из тела.

Что делало сцену еще более мрачной, так это зрелище последней попытки вытащить клинок из груди, которую явно предпринял Каллендер, перед тем как окончательно потерял сознание. Правая рука, уже негнущаяся, сжимала острый как бритва клинок, до самой кости вонзившийся в его пальцы.

Стараясь ни к чему не прикасаться, Мейсон обошел бурое пятно на ковре и огляделся.

Тело лежало в прихожей. За ней находилась комната, которую Мейсон мог видеть через открытую дверь. Постель была застелена. Видно было, что на ней никто не спал. В конце номера располагалась ванная. Там горел свет. Дверь в ванную была приоткрыта.