Читаем без скачивания Мой любовник - Дж. Уорд

Спустившись в фойе, он огляделся в конце изгиба перил и нырнул в потайную дверь. В туннеле учебного центра, он начал пробежку как разминку, не замедляясь, выбежав через заднюю дверь раздевалки. Тренажерный зал остался единственным местом, которое он сейчас мог вынести. Целый час или около того на StairMaster[66] и все что он будет чувствовать — это свою кожу, которую словно скоблили ржавой ложкой.

Выбежав в коридор, он приостановился на секунду, увидев фигуру, прислонившуюся к бетонной стене.

— Хекс? Что ты здесь делаешь? — Ну, кроме того, что разглядываешь дыру в полу.

Женщина подняла взгляд и ее темно-серые глаза казались бездонными дырами.

— Привет.

Блэй нахмурился, приближаясь к ней.

— Где Джон?

— Он там. — Она кивнула в сторону двери в тренажерный зал.

Что объясняло доносящиеся оттуда глухие звуки. Кто-то явно работает как угорелый на одном из тренажеров.

— Что случилось? — спросил Блэй, проследив за ее взглядом «и что здесь делают Найки Джона? — связанные с огромным количеством дерьма».

Хекс прислонилась головой к стене, в качестве опоры помогающей ей держаться в вертикальном положении.

— Это все, что я могла сделать, чтобы вернуть его сюда.

— Почему?

Она метнула на него взгляд.

— Позволь просто сказать, что он жаждет добраться до Лэша.

— Ну, это понятное дело.

— Ага.

Когда слово слетело с ее губ, он понял, что не знает и половины из случившегося, но было ясно, что она не собиралась пускаться в объяснение.

Неожиданно, ее мрачный взгляд остановился на его лице.

— Итак, ты причина того, что сегодня ночью Куин был в таком паршивом настроении.

Блэй отпрянул, а затем покачал головой.

— Это не имеет ко мне никакого отношения. Куин, как правило всегда в дерьмовом настроении.

— Люди делают неправильные выводы, видя подобное. Круглые колышки просто не укладываются в квадратные отверстия.

Блэй откашлялся, думая, что симпаты, даже один из которых не был против тебя, не входил в число тех, кого бы ты хотел видеть рядом, будучи расстроенным и уязвимым. И особенно, когда мужчина, которого ты хочешь, собирается сделать здравую вещь с Избранной с ангельским личиком и телом, созданным для греха.

Только одному Богу известно, что Хекс выудила из его головы.

— Ну… пойду, потренируюсь. — Тем более, когда его защитные механизмы были в неисправном состоянии.

— О'кей. Может, тебе удастся с ним поговорить.

— Я поговорю. — Блэй заколебался, подумав, что Хекс выглядела немногим лучше, чем он себя чувствовал. — Слушай, мне кажется ты только зря тратишь здесь свое время. Может, тебе лучше подняться в гостевую комнату и немного отдохнуть?

Она покачала головой.

— Я не оставлю его, но остаюсь ждать здесь, потому что это я причина его ярости. Поэтому оказываться мне сейчас в его поле зрения… не лучшая затея для его психического равновесия на данный момент. Я надеюсь, что это продлиться долго, после того, как он сломает вторую беговую дорожку.

— Вторую?

— Я довольно чертовски уверена, что взрыв и последовавший после этого запах дыма приблизительно пятнадцать минут назад означали, что он изнурил одну из них своим непосильным трудом.

— Проклятье!

— Ага.

Напрягшись, Блэй проскользнул в тренажерный зал…

— Иисус… Христос. Джон.

Его голос не был услышан вообще. С другой стороны монотонный рев механизма и топот шагов Джона заглушили бы и взрыв автомобиля.

Огромное тело парня на дорожке было абсолютно безумно, его футболка и торс обливались потом, капли которых смахивались тыльной стороной сжатого кулака создавая по обе стороны от себя две равные лужицы на полу. На обоих его белых носках краснели алые полосы, спускающиеся с его пяток, как будто он стер участок кожи, а черные нейлоновые шорты, хлопали как влажное полотенце.

— Джон? — прокричал Блэй, глядя на сгоревший тренажер рядом с парнем. — Джон!

Когда парень не повернул голову на окрик, Блэй подошел и замахал руками в поле зрения Джона. А затем пожалел об этом. Взгляд, встретившийся с его, пылал ненавистью настолько порочной, что Блэй отступил на шаг назад.

Когда Джон перевел свой взгляд обратно в пространство перед собой, стало чертовски ясно, что ублюдок собирается продолжать в том же духе, пока не сотрет ноги по колено.

— Джон, как насчет того, чтобы остановиться! — крикнул Блэй. — Прежде, чем свалишься?

Нет ответа. Только скрипучий визг беговой дорожки и бомбардирующий звук ног.

— Джон! Давай! Ну же! Ты убиваешь себя!

«Нахер все».

Блэй зашел за аппаратную и выдернул шнур из стены. Резкое замедление заставило Джона проехаться и накрениться вперед, но все же он удержался руками за консоли. А может просто навалился на них.

Его тяжелое дыхание врывалось и вырывалось изо рта, когда голова упала на руку.

Блэй подтащил скамейку и приземлился на нее так, чтобы мог заглянуть в лицо парня.

— Джон… что, черт возьми, происходит?

Джон отпустил консоли и свалился на задницу, вытащив из-под себя ноги. После серии вдохов, он провел рукой по своим мокрым волосам.

— Поговори со мной, Джон. Я сохраню это только между нами. Клянусь жизнью моей матери.

Прошло довольно много времени, прежде чем Джон поднял голову, и когда он это сделал, его глаза оказались мокрыми. И не от пота и нагрузки.

— Расскажи мне и это никуда дальше не уйдет — прошептал Блэй. — Что случилось? Расскажи.

Когда, в конечном итоге, парень начал показывать жестами, движения его были беспорядочными, но Блэй отлично разобрал слова.

«Он причинил ей боль, Блэй. Он… причинил ей боль».

— Ну, да, я знаю. Слышал в каком состоянии она была, когда…

Джон зажмурился и покачал головой.

В напряженном молчании, последовавшем за этим, кожу на затылке Блэя начало покалывать. «О… дерьмо».

Должно быть это не все. Было что-то еще.

— Насколько все отвратительно? — прорычал Блэй.

«Настолько, насколько это вообще возможно представить», — промолвил губами Джон.

— Сукин сын. Гандон, сучий крысенышь, ушлепок!

Блэй не был силен по части клятв, но иногда это было единственным, что можно предложить ушам собеседника: Хекс не была его женщиной, но ответить за пережитую боль, причиненную противоположному полу, он был более чем заинтересован. По многим причинам… а сейчас, как никогда прежде.

Боже, ее убитое горем выражение лица было не только по поводу беспокойства за Джона. Это было из-за воспоминаний. Ужасных, отвратительных воспоминаний…

— Джон… мне так жаль.