Читаем без скачивания Чемпионат - Андрей Ваон

— Добро! Ну чего, тогда вперёд! — Тимур пожал руки всем игрокам и тренерам, и ушёл в ложу.

Близнецы продолжали заниматься своими играми, бегая под ногами взрослых.

— Андрей и Никита, идите сюда! — позвал их отец. — Сейчас посидите тихо, поиграйте с игрушками. Мы сейчас все ненадолго отойдём, вы здесь будем одни — не шалите. — Мальчуганы закивали в знак согласия. И Юра знал, что это совсем не детское обещание — всё будет так, как он попросил.

Команда пошла на разминку. Для Боброва это была ещё и разминка другого рода. Он вышел на поле, озираясь по сторонам — будто и не было этих лет, проведённых на ставшем родным стадионе. Как в первый раз, он выходил на обозрение тысяч людей. Он смотрел вокруг, вновь и вновь содрогаясь от волнительного момента. Люди заполняли собой пространство, наполняя шумом и гулом нишу. Всё было привычно и необычно одновременно. Встряхнув головой, попытался скинуть этот морок и принялся усиленно разминаться, в голове прокручивая заученные слова. Краем глаза увидел на бровке Леру, спустившуюся и приведшую мальчуганов. Те внимательно смотрели за отцом — футбол им нравился. Но только лишь, когда играл папа. На его действия с мячом они могли смотреть взамен любых игр. Заметив взгляд Юры, они втроём помахали руками. Он подбежал к ним.

— Ну, чего вы тут? Я скоро приду, и выйдем сюда уже вместе, да? Как договаривались, помните?

— Помним!

— Лерусь, а ты чего не ведёшь репортаж?

— А почему ты думаешь, что не веду? Очень даже веду, — заулыбалась Лера.

— О! То есть я в прямо эфире? — подтянул воображаемый галстук Юра, пятернёй пригладив взлохмаченные волосы.

— В своём роде, — она тоже поправила что-то несущественное в его облике. — Как твоё волнение?

— Да вот, вас увидал — отпустило маленько. Правда, теперь… если в прямом эфире… прямо чувствую, как накатывает снова, — засмеялся он, на самом деле нисколько не тушуясь того, что его снимают, а звук транслируется по каналу «Возрождения», к которому, без сомнения припали многие тысячи граждан. — Я всё же ещё чуть тут побегаю, нужно понастраиваться. Пусть ребята здесь на бровке посидят, ладно?

— Хорошо, беги. А мы тебя поснимаем отдалённо.

Он отбежал, а Лера что-то скомандовала в передатчик, прикреплённый на воротнике курточки.

На экранах возникло красивое лицо Боброва, замершее в эдакой мужественной напряжённости. Даже Лера, привыкшая к облику своего мужа больше других, почувствовала красоту момента, слегка похвалив себя и оператора.

«Артподготовка» к самой «атаке» шла полным ходом. Вскоре вышли разминаться и мексиканцы, на которых мало кто обращал внимание — лишь горстка гостей из посольства пыталась докричаться до своих, подбадривая. «Московиты» же поприветствовали в очередной раз трибуны (те отозвались дружным эхом) и скрылись в раздевалке, чтобы появиться уже вновь к стартовому свистку.

И вот Юра стоит в коридоре, держа за руки сыновей, ожидая момента выхода. Судья скомандовал, и они пошли, встречаемые рёвом почти ста тысяч населения. Замелькали вспышки камер, операторы наводили видео. Послушав гимн Чемпионата, пожали руки, и возникла пауза…

Бобров отбежал к бровке и нацепил микрофон, вышел к центру поля, подхватив на руки Никиту и Андрейку.

— Друзья! — его призыв эхом прокатился по вмиг притихнувшим трибунам. — Я хочу отнять у вас немного времени, оттянув начало игры. Надеюсь, что вы меня простите, обещаю отдать должок в игре. — Зрители, вначале озадаченные, зааплодировали своему любимцу. — На самом деле, хотел сначала зайти издалека. Но что-то мне сейчас расхотелось размусоливать тему, да и тут ребятишки на руках совсем уже немаленькие, чтобы с ними тут расхаживать, — он поворачивался в центре круга, дабы уделить внимания всем. Люди снова довольно захлопали. Неожиданная задержка интриговала и совсем не тяготила даже самых отъявленных любителей игры. — Так что буду рубить с плеча. Роль мне досталась не совсем скромная, но опять же, надеюсь, что вы меня простите и будете снисходительны — кому-то да надо было это сделать. А посему вопрошаю у вас, у тысяч, смотрящих трансляцию вне стадиона… хотите вы былой славы Руси? Хотите объединения осколков былого могучего образования? Хотите сменить вялый курс разбазаривания и размежевания? Хотите видеть во власти страны людей «Московии», «Возрождения» и Империи? — вокруг висела просто бетонная тишина, но Бобров в запале разгорячился и плохо замечал, что происходит вокруг. — Считайте это референдумом, голосованием, как угодно, но нам очень нужна ваша поддержка и одобрение. — Юра стоял в центре поля, держа за руки своих мальчуганов, горящими глазами перебирая по трибунам. Те по-прежнему молчали. Тут он увидел Леру, спускавшуюся к полю и расступающихся перед ней «секьюрити». Тут, словно из маленького снежка зародилась лавина — стадион охватил нарастающий гул. Люди вскакивали со своих мест, взмахивая руками, флагами, шарфами и шапками. Неупорядоченный шум начал складываться в скандирование: «Московия! Московия!». — Я бы счёл это за знак согласия, — вновь подал голос Юра, и его слова потонули в громогласном «Ура!» десятков тысяч глоток. Лера так и осталась около бровки, изумлённо озираясь на ликующий народ.

Потом был игра, мало что значившая. «Московия» чуть натужно и без привычной домашним стенам лёгкости переиграла робкую Мексику. Но зритель этого будто и не заметил — все будто ждали финального свистка, чтобы ринуться на улицы города, донести до всего мира своё мнение и согласие с «референдумом».

А за эти полтора часа уже было готово постановление о скором роспуске правительства и совершенно мирной передачи власти Ахметдинову и Ко. У тех всё было готово, поэтому действовали строго по плану, решительно и быстро. История вершилась одним моментом.

Торжествующие толпы ходили по слякотным улицам, скандируя патриотические лозунги, люди обнимались и улыбались. Блюстители порядка, состоявшие в основном из сотрудников «Рыси», с пониманием относились к некоторым выходкам граждан, всё же усмиряя наиболее буйных. Никакой анархии или массовых беспорядков допущено не было. Смена власти прошла резко, но безболезненно. Мечты и желания многих реализовались. Дальше вновь пошла пахота и рутина.

Этот недельный цикл тренировок в Предновогоднюю неделю отличался даже от последних месяцев. На каждом занятии теперь присутствовал Олег. Лера моталась между базой и Радиозаводом. Они что-то там меняли и выискивали какие-то «крохи» в идее Ганжи. Не всё получалось сразу, как он задумал, возникали неизбежные сложности. Проблем хватало, времени нет. Поэтому вечером Юра ухаживал за ней, уставшей, готовил и кормил, делая массажи и убаюкивая в тёплой постели. Морозы хоть и отпустили, но оставались всё же непривычно крепкими — кутаться в тёплые вещи было приятно, и постель была самым уютным местом для «встреч» супругов.

И Юра, и Лера стали несколько напряжены после событий игры в Лондоне и расслаблялись только будучи друг с другом.

— Лерка, как же я был без тебя эти месяцы, не понимаю.

— Вот и я не понимаю, как ты был без меня, — она смотрела в потолок, привычно устроившись на его груди и перебирая его пальцы, и улыбалась.

— А это связано, что ты вернулась, когда мы снова какую-то «движуху» затеяли?

— Кто знает, кто знает… — задумчиво протянула Лера.

Юра вскинулся и притянул её лицо к себе:

— Это что же, ваше «колдовство» опять было?! Всё подстроено?! Я, значит, как последний опешивший от горя юнец, чуть ли головой об стенку не бился, а вы сами провоцировали эту ситуацию?!

— Ну что ты милый, что? — Лера схватила его голову и начала целовать. — Как выдумаешь небылицу, готов за неё порубить в капусту всех. Мы с Ганжой точно не лезли в наши с тобой неурядицы, можешь не переживать. Но вот возникшее желание всё вернуть, оно в нас, возможно, и было спровоцировано ситуацией. Эта внутренняя тяга так возникла или спровоцировано чем-то внешним, сказать не берусь. После того как открыли мы Систему — я слабо верю в случайные совпадения. Да и вообще, в естественность всяких событий. Но конкретно могу сказать лишь, когда мы проследим цепочку или, тем более, влезем сами и запустим что-то. Но в нашем с тобой случае я ничего такого не видела. Кто знает, может, это наша любовь чем-то движет, а не наоборот, — она глядела в его глаза почти вплотную. Так, что заболело в голове. — Тьфу ты! Как-то пафосно получилось! Но, по сути, я так и думаю…

Юра всё молчал и лишь сдавил крепче Лерины пальцы в широких ладонях, заставив её зрачки расшириться. Она не понимала его состояния и была немного растеряна этой неясностью.

— Ну что ты молчишь? Что тебя тревожит? — она умоляюще продолжала заглядывать к нему в глаза.

Он отвёл взгляд и упал на подушку.

— Да просто поразился глубине твоих глаз и тому, как ты сильно меня любишь, — улыбнулся он, как после удачного розыгрыша.