Читаем без скачивания Проект «Аве Мария» - Энди Уир

Проверяю монитор видеокамеры. Моя задумка требует ювелирной точности, а потому я специально предусмотрел, чтобы камера… Видео с камеры не передается. Боль в запястье заставляет опустить руку. Ах, да. Камеры не предназначены для работы при 210 градусах Цельсия и давлении в 29 атмосфер. А коробка — ну, она из стали. А сталь обладает отличной теплопроводностью. Я даже дотронуться до коробки не могу, настолько она раскалилась.

Вот такой я тупица. Сначала капсула с образцами, а теперь коробка. Мне хочется спать, но Рокки важнее. Да и вообще, я не всегда туплю. Я решительно продолжаю. Понимаю, что не стоит, но упрямо не желаю принимать это в расчет.

Так, видеокамера сдохла, и мне не видно, что творится в коробке. Зато сквозь прозрачный ксенонит прекрасно видно Рокки, лежащего в шлюзе. Придется работать с тем, что есть. Включаю насос высокого давления. Он все еще работает — по крайней мере, гудит. Насос должен выбрасывать мощную струю воздуха на Рокки. Под давлением в 29 атмосфер воздух ведет себя, почти как жидкость. Им можно сшибать предметы. Но аммиак не имеет цвета, и я не знаю, куда он попадает.

Нацеливаю струю с помощью сервоприводов. Интересно, они работают? Понятия не имею. За ревом насоса вообще ничего не слышно. Я методично перемещаю струю влево и вправо, потом вниз и вверх. Наконец, кое-что замечаю. Один из трех рычагов в шлюзовой камере слегка качается. Я оставляю струю на нем. Рычаг вдавливается на несколько дюймов.

— Есть! — ору я.

Теперь я знаю, куда направлен поток! Примерно прицеливаюсь на вентиляционные щели на туловище Рокки. Ничего не происходит, и я решаю планомерно водить струю вверх-вниз, влево-вправо, пока не добьюсь результата. И результат не заставляет себя долго ждать. Я попадаю в нужное место. Неожиданно из спины Рокки начинает валить черный дым. Жуткая грязь и копоть, которые образовались в организме во время горения. Я очень доволен. Это как выдуть пыль из старого компьютера.

Я тщательно выдуваю каждую щель по отдельности, но из них и близко не выходит столько грязи, сколько вышло из первой. Думаю, все они ведут к единому органу — как человеческий рот или нос. Множественные отверстия дублируют друг друга ради безопасности.

Через несколько минут сажа из щелей больше не выходит. Я выключаю насос.

— Ну вот, дружище, я сделал все что мог, — говорю я. — Надеюсь, дальше ты справишься сам.

Остаток дня я провожу, изготавливая вторую и третью стальные коробки. Каждую приклеиваю поверх предыдущей. Эридианскому воздуху придется пробить три гермозатвора прежде, чем он вырвется на мою территорию. Думаю, конструкция надежная.

Только бы Рокки проснулся!

Глава 21

— Мы можем сделать это в индивидуальном порядке, — предложил я. — Я побеседую с каждым лично.

Передо мной на диване сидели трое будущих космонавтов. Специально для нынешней встречи я занял комнату отдыха и запер дверь. В центре дивана сидел Яо, с неизменно строгим выражением лица. Справа от него, демонстрируя безупречную осанку, расположился Дюбуа. Слева от Яо, изредка потягивая пиво, развалилась Илюхина.

— Нужды в личных встречах нет. Среди членов миссии секретам не место, — отрезал Яо.

Я заерзал на стуле. Ну почему Стратт поручила это именно мне? Речи произносить я не мастер и как обсуждать деликатные вопросы, не знаю. Уверяла, будто экипаж симпатизирует мне больше всех. С чего бы? Может, я произвожу впечатление открытого и приятного человека лишь на ее фоне? Как бы то ни было, до запуска оставался месяц, и разговор провести придется.

— Итак, с кого начнем? — спросил я.

Дюбуа поднял руку.

— Если позволите, я готов высказаться, — произнес он.

— Отлично, — кивнул я, проверив, пишет ли ручка. — Ну и… как бы вы хотели умереть?

Да уж. Неловкий вопрос. Но кто-то должен его задать. Эти трое решили пожертвовать жизнью, дабы у всех нас появился шанс побороться за спасение. И наименьшее, что мы могли дать взамен, — позволить героям умереть так, как им хотелось.

Дюбуа вручил мне листок бумаги.

— Я подробно изложил свое пожелание, — проговорил он. — Думаю, вы найдете здесь все необходимое.

На листке оказались тезисы, помеченные пунктами, чертежи и несколько ссылок внизу.

— Что это? — спросил я.

— Я бы предпочел умереть от удушения азотом, — пояснил Дюбуа, указывая куда-то в середину документа. — Насколько мне удалось выяснить, это один из наиболее щадящих способов эвтаназии.

Я кивнул и сделал пару пометок.

— Здесь перечислено оборудование, которое мне понадобится для успешного выполнения процедуры. И оно укладывается в норму допустимого веса личных вещей, — добавил он.

Я сосредоточенно сдвинул брови, просто не зная, что сказать.

Сложив руки на коленях, Дюбуа продолжил:

— Все просто: потребуется баллон с азотом и универсальный разъем для скафандра. Я надену скафандр и вместо кислорода подключу азот. Рефлекс удушения возникает от избытка углекислого газа в легких, а не из-за кислородного голодания. Вентиляционный контур скафандра будет регулярно удалять выдыхаемый мною углекислый газ, и останется только азот. Я почувствую усталость и, возможно, легкое головокружение. А потом потеряю сознание.

— Понятно. — Я стараюсь сохранять профессионализм. — А если скафандра не окажется?

— В пункте номер четыре изложен запасной план. Если нет скафандра, я воспользуюсь шлюзовой камерой. Ее объем позволит избежать неприятных эффектов из-за накопления углекислоты.

— Хорошо. — Я еще кое-что записал. Впрочем, это было излишне: Дюбуа тщательно продумал свой план. — Мы проследим, чтобы на борт доставили большой баллон с азотом и еще один запасной, на случай, если первый протечет.

— Отлично. Благодарю вас.

Я убрал бумагу Дюбуа.

— Ваши пожелания, Илюхина?

Она отставила свое пиво в сторону.

— Я хочу героин.

Все уставились на нее. Даже Яо немного покраснел.

— Простите, что?! — переспросил я.

— Героин. — Она пожала плечами. — Я всю жизнь была паинькой. Никакой наркоты. Секс от случая к случаю. Ну, хоть перед смертью кайфану! Люди сплошь и рядом умирают от героина. Наверняка не самый плохой конец.

— Вы желаете умереть… — я потер виски, — от передозировки героина?

— Не сразу, — уточнила Илюхина. — Прежде я желаю получить удовольствие. Начну с хорошей дозы. Забалдею. Все наркоманы говорят, что первые несколько раз самые-самые. Дальше уже не то. И я хочу ощутить эти первые разы. А потом устрою себе передоз.

— Полагаю… мы можем пойти вам навстречу, — ответил я. — Хотя смерть от передозировки порой мучительна.

— Пусть врачи рассчитают оптимальные дозы, — отмахнулась Илюхина. — Первые несколько раз хочу максимально улететь. А в смертельную дозу, кстати, можно добавить препараты, чтобы я умерла без боли.

Я записал ее пожелания.

— Хорошо. Героин. Не знаю, где мы его возьмем, но как-нибудь разберемся, — пробормотал я.

— На