Читаем без скачивания Охотник за приданым - Конни Мейсон

— Ты кого-то ищешь, детка? — с грубоватым добродушием поинтересовался он, и с его пышных усов посыпались крошки.

— Да, Клариссу Хартли. Надеюсь, она еще не ушла?

— Тебе повезло, она здесь, в своей гримерной, но не думаю, чтобы ее обрадовал твой приход.

— Не понимаю, — нахмурилась Лили. Ведь не мог же этот человек знать о цели ее визита! Или у нее все написано на лице?

Мужчина прочистил горло, с сожалением отложил бутерброд и хитро подмигнул ей.

— Так уж и не понимаешь?.. Ну ладно, скажем так: в настоящий момент мисс Хартли принимает посетителя.

Теперь понятно? Нет? Хм! Ты что, детка, с луны свалилась? Они с этим.., э-э.., посетителем заняты.., э-э-э… очень серьезной беседой и вряд ли захотят, чтобы их прерывали. Дошло наконец?

Лили только пожала плечами.

— Не дошло, — вздохнул усатый. — Видать, ты, детка, только вчера из пеленок. Бог с тобой, если у тебя что-то важное, можешь подождать под дверью. Гримерная мисс Хартли там, — он махнул в сторону левой кулисы, — вторая дверь направо.

— Спасибо, — поблагодарила Лили. — У меня к ней тоже серьезный разговор, как и у того посетителя.

Мужчина выкатил на нее глаза, потом его лицо побагровело, и он разразился таким оглушительным хохотом, что в окнах задребезжали стекла.

— Простите, сэр, я сказала что-то не то? — удивилась Лили.

— Ой, так и помереть недолго… — еле выдавил сквозь смех усатый, вытирая слезы. — Ты уж лучше иди, детка, а то совсем уморишь старика. Я уж подумал было, что мисс Клари… Ха-ха-ха!

Когда Лили взбежала по ступенькам и скрылась за кулисой, он все еще хохотал.

Дверь гримерной была закрыта, и из-за нее доносились приглушенные голоса. Не желая показаться нескромной, девушка прошла по узкому коридору туда, где среди наваленного театрального мусора стояло одинокое кресло. Она села в него, и ее серое прогулочное платье слилось с царящим вокруг полумраком, так что проходящий мимо мог ее вообще не заметить.

Со стороны гримерной по-прежнему слышались голоса.

Лили и не догадывалась, что один из них принадлежал Мэту.

Мэт пришел в театр чуть раньше. Кларисса была на седьмом небе, решив, что ее обаяние и красота наконец победили и отныне она правит бал.

— О, дорогой! — томно воскликнула она, падая в его объятия.. — Я знала, знала, что ты вернешься ко мне! Ведь я люблю и понимаю тебя гораздо больше, чем любая другая женщина. Ты никогда не пожалеешь об этом, клянусь!

Мэту вдруг стало тошно, но он обнял свою лживую подругу, понимая, что лишь лицемерием может достичь своей цели.

— Милый, теперь все время принадлежит только нам. — Ее пальцы принялись расстегивать пуговицы на его рубашке. — Поцелуй же меня! — экзальтированно процитировала она две реплики из нашумевшей пьесы.

Мэт чуть тронул губами ее щеку и мягко отстранился:

— Нет, Клари, ты ошибаешься, времени у нас не так уж и много. Я пришел поговорить.

— Мэт, дорогой, ты слишком серьезен, — промурлыкала она, прижимаясь щекой к его груди, — но у меня есть одно замечательное средство.., впрочем, ты его знаешь.

— Конечно, знаю, Клари, но подо; ,и немного. У меня есть к тебе серьезный разговор.

— Хорошо, господин мой, — покорно склонилась она, вспомнив несколько фраз из старого спектакля на восточный сюжет, где играла наложницу султана. — Я покорна твоей воле.

— Перестань, Клари, ты же не на сцене! — : воскликнул Мэт, от ее кривляния его просто мутило.

— Хорошо, дорогой, как скажешь, — откликнулась она уже совсем иным тоном и соблазнительно улыбнулась. — Но, может быть, хватит слов, не пора ли заняться любовью?

— Это откуда? Из твоей сегодняшней пьесы? Или вчерашней? Послушай, хватит играть, я хочу задать тебе один очень серьезный вопрос. Ты бы не хотела отправиться со мной в Калифорнию?

— О, Мэт, с тобой — куда угодно! Хоть в Калифорнию, хоть на край света!

— Край света здесь ни при чем, а вот в Калифорнии у тебя могут быть неплохие перспективы. Там очень много богатых мужчин, и они, как говорят, особо ценят брюнеток.

Кларисса быстро взглянула на него и обиженно надула губки.

— Ты ведь шутишь, правда? Ты достаточно молод и богат, чтобы снова стать моим.., покровителем. А другие мужчины, как бедные, так и богатые, мне, честно говоря, нравятся куда меньше тебя.

Мэт пропустил ее слова мимо ушей.

— Ты готова отплыть сегодня же, с ночным приливом?

— Господи, ты это серьезно? Ну, конечно же, готова! Но почему ты уезжаешь? Или выяснилось, что в Калифорнии дела идут лучше и там можно заработать больше денег?

— Мне просто захотелось сменить обстановку, — уклончиво ответил Мэт.

— О, понимаю… — с притворным сочувствием вздохнула Кларисса. — Твоя жена. Дело в ней, ведь так? Она наконец-то призналась, что Клэй Уинслоу ее любовник?

Мэт готов был убить ее, однако сдержался и даже сумел изобразить на лице подобие улыбки.

— Я все тебе расскажу, когда мы отплывем. «Гордость Хоуков» готова выйти в море. Груз уже в трюмах, и я пришел узнать, сможешь ли ты бросить сцену и уехать со мной.

— Неужели ты сомневался?

— Да как тебе сказать… Не опаздывай, мы снимаемся с якоря ровно в полночь.

— О, я приду вовремя, будь уверен! И обещаю, ты не пожалеешь, что позвал меня с собой.

Мэт коротко кивнул и, развернувшись на каблуках, без дальнейших слов направился к выходу.

22

Мэт остановился на пороге и обернулся:

— До полуночи предстоит еще многое сделать, Клари.

А сейчас мне пора.

Кларисса бросилась ему на шею и наградила нежным поцелуем.

— Я сделаю тебя самым счастливым мужчиной на свете, — многообещающе прошептала она. — До вечера, любимый.

Мэт закрыл за собою дверь и довольно ухмыльнулся, не догадываясь, что за ним пристально наблюдает пара янтарных глаз. Странный звук, напоминавший то ли приглушенное рыдание, то ли глубокий вздох, привлек его внимание, и в тот же момент он заметил, как от стены коридора отделилась и устремилась прочь маленькая хрупкая фигурка. Мэт успел разглядеть золотистые локоны, разметавшиеся по узким плечам, и на его горла вырвался изумленный возглас:

— Лили?!

Как она здесь оказалась? В его планы вовсе не входило, чтобы она о чем-то догадывалась, пока дело не доведено до конца. Выругавшись, он бросился следом за нею, сбивая по дороге замешкавшихся актеров, и нагнал лишь на улице, возле стоящей у обочины коляски.

Лили резко обернулась, ее глаза излучали презрение.

— Пусти меня, Мэт! Ты недостоин даже того, чтобы с тобой разговаривать!

Мэт схватил ее за руку и буквально втолкнул в коляску.

— Залезай, Лили, — сухо бросил он и сел рядом. — Какого черта ты здесь делаешь?

— Я могла бы задать тебе тот же вопрос, но, кажется, уже знаю ответ.