Читаем без скачивания Прем Сагар - Лаллу Джи Лал

Вы с умыслом свершили столь великий грех!

Забыли стыд людской вы, сына взяли в плен!

Теперь такая гордость обуяла вас,

Замучили его вы! Это общий глас!„»

Махарадж! Услышав это, кауравы пришли в великий гнев и молвили: «Баларам джи! Довольно! Довольно! Не восхваляй нам больше Уграсену! Не нам такие речи слушать! Немного времени прошло с тех пор, когда никто не знал и не хотел знать Уграсену. С тех пор как с нами он в родство вступил, с тех пор и силу получил! Как смеет он теперь к нам посылать с такими дерзкими речами? Не стыдно ли ему? Вишь в Дварке поселился он, и сделался царем, забыл он обо всем былом и что на ум взбредет, все велегласно говорит! Те времена он позабыл, когда в Матхуре с гвалами[521], с гуджарами[522] сам жил и с ними ел и пил! Ведь мы его-то подкормили, породнились с ним и царство помогли добыть! И вот за это нам награда! Когда б мы путному кому такую милость оказали, то он всю жизнь бы славословил нас! Да, кто-то правильно сказал: „Что подлого приязнь, что из песку стена — одно и то же!“»

Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи продолжал: „Махарадж! Такие и подобные им речи говорились там. А Карна, Дрона, Бхишма, Дурйодхана и Шалья и все другие кауравы с великим возмущеньем встали и разошлися по домам. А Баларам джи слушал-слушал речи эти, улыбался и остался там сидеть. В душе ж он говорил себе: «Вишь возгордились царством, силою своею, что говорят такие речи! Не то бы не посмели поносить так Уграсену, перед которым голову склоняет сам владыка Брахмы, Рудры, Индры! Не буду больше называться Баладевом, коль я не потоплю здесь в Ганге кауравов всех вместе с городом!»

Махарадж! Сказав так, Баладев пришел в великий гнев и, плугом зацепив весь город вместе с кауравами, притащил на берег Ганги, хотел уж потопить! Как вдруг в великом страхе и боязни все кауравы бегут. Сложивши поднятые руки, склонивши головы свои, с смиренною мольбою говорят: «Махарадж! Благоволи простить вину ты нашу! Мы все пришли искать защиты у тебя! Спаси ты нас! Что скажешь, все мы сделаем! Мы навсегда останемся в повиновеньи Уграсене!» Царь! Когда они сказали это, гнев Баларама джи прошел. И как он плугом притащил на берег Ганги город, так и оставил там. С того-то дня град Хастинапур и стоит на берегу у Ганги. Прежде был не там он. Потом они немедля Самбу отпустили, и царь Дурйодхана, почтив смиренно дядю и племянника, повел их во дворец, велел устроить пир. Он сочетал царевну с Самбой браком по ведийскому закону. В приданое за ней он отдал много всякого добра“.

Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи сказал: „Махарадж! Так, Баларам джи, отправившися в Хастинапур, смирил всю гордость кауравов, освободил племянника, женил его и наконец привез домой. Настала радость во всей Дварке! А Баладев отправился немедля к Уграсене и рассказал ему он обо всем, что было в Хастинапуре“.

Так гласит глава шестьдесят девятая „Повесть о браке Самбы“ в „Прем Сагаре“, сочиненном шри Лаллу Лалом.

Глава 70

Нарада джи посещает три Кришну с его супругами

Шри Шукадева джи сказал: „Махарадж! Однажды у шри Нарады в душе такая мысль явилась: «Пойду-ка я да посмотрю, как поживает там шри Кришначандра и шестнадцать тысяч и сто восемь жен его!» Подумав так, он шел-шел, да и прибыл в Дваркапури. И что ж близ города он видит? Там в садах стоят, качаются различнейших пород громадные высокие деревья, зеленые, покрытые цветами и плодами. На них сидят, воркуют нежно горлицы и распевают попугаи, чатаки, павлины и другие птицы. Там на прекраснейших прудах раскрылись лотосы: над ними пчел рои жужжат; на берегах перекликаются повсюду лебеди и журавли и много разных птиц. Там, в цветниках садовники все звонко, стройно распевают; то опускаяся, то поднимаясь, поливают гряды. Там над колодцами различными подъемные колеса, ведра ходят неустанно: на спусках у колодцев всюду там толпятся толпы водоносов. И красоту всего нельзя и описать, ей можно только любоваться!

Махарадж! Налюбовавшись этой красотою рощ, лесов, шри Нарада джи входит в город, смотрит: блистают чудные дворцы златые, украшенные самоцветными камнями; над ними развеваются знамена, стяги; вдоль всех домов протянуты гирлянды из цветов; рядами, как колонны, у ворот стоят платаны с ветками, побегами. Из всех домов через решетчатые окна и отдушины исходят клубы дыма благовоний, словно тучи темные; и средь него, как молнии, сверкают златые куполы и шпили; во всех домах свершается служение богам, читаются священные молитвы, приносятся торжественные жертвы и расточаются дары; повсюду почитание, молитвы с четками и пение, сказания, идут беседы о пуранах. То здесь, то там, повсюду восседают ядавы, как будто на совете Индры. Весь город осенила радость и блаженство“.

Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи сказал царю Парикшиту: „Махарадж! Вступив в сей град, шри Нарада джи, радостный, сказал: «В какой же прежде мне дворец пойти, чтоб в нем шри Кришначандру джи найти?» Махарадж! Сказав так про себя, шри Нарада пошел сначала во дворец шри Рукмини. Там во дворце блистал шри Кришначандра. Увидев Нараду, он встал пред ним, а Рукмини джи принесла кувшин, наполненный водой. Господь омыл ему немедля ноги и, предложив сидение, поднес ему светильник, благовония и снедь и, совершивши пуджу, сложивши поднятые руки, так сказал шри Нараде:

«В чей дом святого старца ноги попадут,

Хозяину богатство, счастие несут!

Для нашего спасенья, нас всех возлюбя,

Пришел ты в дом, позволив нам узреть себя!»

Махарадж! Когда такое слово мудрое сошло с уст господа, то Нарада джи дал ему свое благословение: «Владыка мира! Здравствуй много лет!» и пошел немедля во цворец к царице Джамбавати. Вошел в чертог шри Джамбавати джи и видит: Хари там играет в чаупар. Когда, увидев Нараду, господь немедля встал, то Нарада джи, дав ему благословение, вышел из чертога. Потом отправился он к Сатьябхаме, видит: шри Кришначандра джи сидит и умащает тело маслом, мазью благовонной. И Нарада джи муни поспешил уйти оттуда незаметно, ибо в шастрах значится, что во время умащенья тела ни царь не должен кланяться, ни брахман не дает благословенья. Немедля Нарада пошел в чертог Калинди и видит