Читаем без скачивания Криминалистика: теоретический курс - Айгуль Фаатовна Халиуллина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Установочные версии могут быть построены как следователями, оперативными работниками, так и сведущими лицами — экспертами и специалистами. В основной своей массе установочные версии сведущих лиц основываются на данных, переданных в их распоряжение следователем (судом, адвокатом), либо полученных в процессе выполнения этими лицами порученной им работы.
По степени общности подлежащих установлению обстоятельств уголовного дела различают общие и частные версии. Это их соотношение весьма условно и выражает лишь уровень взаимозависимости ряда версий, объединенных общим логическим основанием (или относящихся к общему предмету). Версия, например, об убийстве, является общей версией по отношению к частной версии об умышленном убийстве; версия об умышленном убийстве является общей версией по отношению к частной версии об умышленном убийстве из корыстных побуждений и т. д. Иными словами деление версий на «общие» и «частные» раскрывает их генетическую взаимосвязь как рода и вида версий.
Употребляя те же термины — общая и частная версии — некоторые авторы вкладывают в них, однако, иной смысл, предлагая их различать как «целое» и «часть». Например, А. Н. Васильев, предложив в качестве основания классификации признак юридической значимости версий, разделил их на:
а) общие версии — предположения о предмете доказывания в целом;
б) версии об отдельных юридических признаках преступления (объекте, объективной стороне и т. д.)
в) частные версии — о доказательственных фактах.[596]
Выделение наряду с общими и частными версиями еще одной группы версий, характеризующих отдельные элементы состава преступления, было поддержано и А. М.Лариным.[597] Предложенной А. Н.Васильевым классификации версий придерживаются и многие современные криминалисты,[598] для которых, судя по всему, их разграничение по принципу различий целого и части, также представляется единственно возможным.
Вряд ли, однако, выделенную в предложенной классификации группу общих версий можно реально представить себе в виде конкретных предположений о подлежащих выяснению обстоятельствах дела. И прежде всего, потому, что в целом о предмете доказывания построить версии невозможно. Такая версия в любой своей гипотетически возможной формулировке неизбежно будет содержать предположения только об отдельных обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, но не о «предмете в целом», который описан в ст. 73 УПК РФ. Поэтому вряд ли можно сомневаться в том, что объяснить на уровне неких «общих» предположений предмет доказывания в целом способен только комплекс версий.
Примерно тот же смысл вкладывают в понятия общих и частных версий Ермолович В. Ф. и Ермолович М. В., подразумевая под первыми «версии, объясняющие сущность и содержание всего события…», а под вторыми версии, объясняющие «происхождение и содержание отдельных сторон события, его обстоятельств, связь между ними (кем могло быть совершено преступление, содержание умысла, его влияние на действия подозреваемого, виновность субъекта и другие обстоятельства)».[599] Здесь также как и по классификации А. Н.Васильева невозможно представить себе формулировку ни одной общей версии в соответствии с её авторским определением.
Дело в том, что «всё событие» обладает бесчисленным множеством элементов, деталей, свойств, значительная часть которых на начальном этапе расследования следователю, как правило, неизвестна. Сформулировать в одной общей версии предположение, которое могло бы объяснить всю их совокупность, нереально. Поэтому правильнее классифицировать версии на общие и частные, представив их не как целое и часть, а как род и вид версий. При таком понимании их взаимосвязи любая версия в соответствующем контексте может выступать и как общая и как частная версия.
Из всех версий, которые выдвигают по конкретным уголовным делам, наибольшей степенью общности обладают версии об обстоятельствах, установление которых составляет главную задачу органов, осуществляющих раскрытие, расследование преступлений и разрешение уголовных дел. Решению главных задач и достижению основных целей должна быть подчинена вся работа следствия и суда по уголовному делу. Ими — главными целями и задачами расследования и определяется необходимость в собирании фактических данных о преступлении. Для этого, прежде всего, строятся версии, обладающие наибольшей степенью общности. Как говорят философы, имея в виду научное познание, «с этой точки зрения сбор данных становится бессмысленным, если нет руководящей гипотезы».[600] Таковыми в криминалистике следует считать версии, отвечающие на вопрос о том, что произошло и кто виновен в совершении преступления. Эти версии и должны играть роль руководящих криминалистических версий, которым подчинены все остальные частные предположения «по поводу самых незначительных предметов».[601]
Например, по факту обнаружения трупа в принципе можно построить четыре руководящие версии о характере имевшего место события: версию об убийстве, о самоубийстве, несчастном случае или о естественной смерти. Без подтверждения руководящей версии о криминальном характере события, нельзя строить и частные версии об элементах состава преступления и об отдельных его обстоятельствах.
Так, только обнаружив фактические данные, подтверждающие версию об убийстве, можно строить версии о лицах, совершивших это преступление. Преждевременное построение и проверка версий о личности преступника при отсутствии достоверных сведений о самом факте совершения преступления нередко приводили к тому, что к уголовной ответственности привлекались невиновные лица.
По отношению к руководящим версиям все версии об отдельных обстоятельствах события являются частными версиями. Например, по отношению к версии об убийстве версии о том, что убийство совершено из ревности, из мести или из корыстных побуждений и т. д. являются версиями частными.
Тем не менее, в большинстве своем частные версии выдвигаются как необходимый элемент проверки более общей версии, относящейся к тому же предмету. Потребность в частных версиях обусловлена тем, что для подтверждения или опровержения любой общей версии необходимы эмпирические данные, собирание которых сопровождается необходимостью выяснения вопросов, которые, отличаясь неопределенностью, также требуют гипотетической реконструкции. Например, для подтверждения общей версии о самоубийстве с применением огнестрельного оружия необходимы фактические данные, свидетельствующие о производстве выстрела с близкой дистанции. Таковыми могут быть,
