Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев

Госпиталь готовится к эвакуации. Уже возят разнообразный груз на станцию. 10 октября началась эвакуация больных в санитарный поезд. Вагоны были даны пассажирские. И союзники в этот эшелон угадали. Видимо, с нами решили в Россию поехать. Пусть… Ночью эшелон тронулся со станции Фокшаны.

Ехали почему-то очень медленно. На многих станциях стояли долго. В г. Яссы простояли почти целый день. Еще дольше стояли на советско-румынской границе. Проверяли каждый вагон, нет ли каких других пассажиров, кроме больных военнослужащих. Здесь же заменили румынские леи на советские рубли. Даже предупреждали, что если кто не обменит, то уже на следующей станции румынские деньги теряют силу. Их тогда можно будет просто выбросить. Отсюда уже едем по своей родной земле. Длительная остановка в г. Кишиневе. Здесь многие не утерпели и вышли из эшелона. Давно ведь не видали свой народ. Но народ здесь мало чем отличался от румын.

Куда нас везут, в какой город, никто не знал. Не знали и врачи, которые ехали с нами. Когда еще были в Фокшанах, врачи говорили, что госпиталь эвакуируют в Среднюю Азию. Сейчас врачи говорят, что маршрут меняется. А куда? Неизвестно. Несколько часов простояли в Одессе. Короткие остановки были в Киеве, Кировограде, Полтаве. Затем долгая остановка в Харькове. Здесь сказали, что повезут в Крым. Неплохо, если только туда. Лучшего и желать не надо! Из Харькова поехали на Курск, потом на Орел…Все! Крым отпадает. Куда-то, видимо, повезут в другое место.

Такой неизвестный маршрут просто нервирует больных. Ведь едем уже несколько суток, и до сих пор никто не знает, куда нас везут! Сейчас уже врачи говорят, что все точно узнаем, когда прибудем в Москву. Осталась позади и Тула. И вот, наконец, прибыли в Москву. Сколько здесь будет стоять эшелон, неизвестно. Многие офицеры поехали посмотреть Москву. Я не поехал, побоялся отстать от эшелона.

На московском вокзале, конечно, пришлось побывать. Но далеко от вокзала я не отходил. Вот уже в третий раз мне приходится проезжать через Москву, а город по-настоящему я так и не видел. Вообще-то, на этот раз напрасно не съездил в город. Эшелон стоял долго. Те, кто ездил в город, ни один не отстали от эшелона. Здесь уже окончательно узнали, куда нас повезут. Ни Крыма, ни Средней Азии, ни Кавказа нам не видать, как своих ушей. Едем в Кировскую область. Где-то на ее территории для больных туберкулезом уже приготовлен госпиталь. Действительно, придумали – лучше некуда! В северную область…Вот тебе и Крым, и Кавказ…А заодно и Средняя Азия… Без сомнения, такому сообщению никто не обрадовался.

Осталась позади Москва. Еще была длительная стоянка в г. Горьком. 26 октября прибыли на станцию Свеча Кировской области. Доехали до конечного пункта. Эшелон наш, видимо, ждали. На станции находились медработники из госпиталя. Приказали выходить из вагонов. Но никто не выходил. Когда выехали из Москвы, то договорились чтобы в Кировской области не выходить из вагонов. В каждом вагоне побывали офицеры, провели беседы с солдатами. По вагонам ходили врачи и медсестры, они уговаривали больных следовать в госпиталь. Но все было напрасно. Прибыл и начальник госпиталя и сразу в офицерский вагон, начал грубо разговаривать с нами, назвал даже бунтовщиками. Несколько офицеров его подхватили под руки и вытолкнули из вагона. После этого он ушел и больше не появлялся.

Трое офицеров решили сходить и посмотреть этот госпиталь. Об этом госпитале они узнали все. Госпиталь был приготовлен для депортированных, а совсем не для нас. Врачей-специалистов по туберкулезу почти не было. Решили дать телеграмму в Москву. Кажется, в военное Министерство или военно-медицинское управление. Ответ пришел в этот же день. Сообщалось, что выезжает комиссия. Идут вторые сутки, как мы находимся в вагонах. До сих пор все еще никто не уехал в госпиталь. Из Москвы приехала комиссия. В первую очередь обследовали госпиталь, а затем явились в наш офицерский вагон. Началась беседа. Мы спросили, почему нас завезли в северную область? Неужели для защитников Родины не нашлось больше места, кроме Свечи? Разговор был напрасный. Приказали немедленно освободить вагоны и следовать в госпиталь. В ближайшие дни обещали прислать квалифицированных врачей. Мы попросили заменить начальника госпиталя, который назвал нас бунтовщиками.

Вскоре мы были в госпитале. В первую очередь проходили санобработку. Большинство больных разместили в главном корпусе, в большом деревянном двухэтажном здании. Остальных больных разместили в другом корпусе, расположенном в 300 метрах отсюда. Первые три дня неважно обстояло дело с питанием. Да и лечения почти никакого не было. Но вот прибыл новый начальник госпиталя, майор медицинской службы Гмыря. Он был пожилой, уже весь белый. Он оказался толковым руководителем. Сразу навел порядок в госпитале. Прибыли и специалисты. Особенно резко изменилось дело с питанием, начали очень хорошо готовить и кормить больных. Направилось дело и с лечением. Госпиталь этот был под номером 3164.

Офицерский состав разместили на втором этаже в двух больших палатах. В нашей палате было 15 человек. В короткий срок состав нашей палаты превратился в одну дружную семью. Если надо было идти в клуб, то шли чуть ли не всей палатой. Если решили выпить, то такое решение поддерживалось почти единогласно. И что интересно, что все здесь считались холостыми. Конечно, иной раз и спорили о чем-нибудь, но это ничуть не влияло на нашу дружбу. В этом составе и в этой палате мы прожили несколько месяцев.

Коротко о составе нашей палаты.

Баев Клавдий Степанович, 1921 года рождения. Из Курганской

области. Лейтенант медицинской службы. Военфельдшер. Холост.

Скрипин Василий Иванович, 1914 года рождения. Из г.Горького.

Почти всю войну прослужил в Москве. И не где-нибудь, а в самом Кремле. Хороший враль и хвастун. А в остальном, и лучшего желать не надо. На фронт попал в самом конце войны. Воинское звание ст. лейтенант, а должность занимал по политической линии. Кажется, был парторгом. До сих пор холост, хотя уже за тридцать.

Карпов Иван Петрович, 1915 года рождения. Капитан. Родом из

Воронежской области. На фронте был командиром стрелковой роты. Тоже холостяк.

Зуев Антон Романович, 1914 года рождения. Ст. лейтенант. Из

Брянска. Артиллерист. Холост. Сильный псих и скандалист, но безобидный.

Соловьев Виктор Иванович 1918 года рождения. Питерский. Так

он сам себя называет. Ст. лейтенант железнодорожных войск. В окопах не лежал и порох не нюхал. Самый мелочный человек из всей палаты. В клуб не ходил. Презирал карты и домино. Принимал участие в коллективных выпивках только по