Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошло два месяца, как закончилась Великая Отечественная война. Пожилые солдаты ждут демобилизации. Готовятся…Делают самодельные чемоданы, кто из фанеры, а кто из жести. В лагере этого материалу хватало. Покрывали чемоданы масляной краской. Всех, кто только нуждался, направляли в госпиталь на лечение. Пусть подлечатся. Многие были направлены на медкомиссию. А комиссия уже решала, служить еще солдату в армии или ехать домой.
В конце июля произошел интересный случай. Король Румынии
Михай I ездил на охоту со своей многочисленной свитой. Когда он возвращался с охоты, на него было совершено покушение. Трое военных в форме офицеров Советской Армии бросили гранату и открыли огонь из автоматов, а затем решили скрыться. Из королевской свиты трое были убиты и несколько человек ранены. Сама король чудом остался жив. Преступников удалось задержать. Ими оказались обыкновенные румынские молодчики, переодетые в форму офицеров Советской Армии. Провокация не удалась. Убийством Короля Михая I, они хотели вызвать ненависть румынского населения к Советской власти.
Спустя некоторое время, последовал второй случай. На этот раз исчезла любимая лошадь короля. И что интересно, при конюшне была военная охрана. Лошадь короля найти не удалось. Даже в воинских частях нашей армии была проверка всего конского поголовья. Много позже были слухи, что лошадь была перекрашена в другой цвет.
В кинотеатрах города демонстрировались картины, больше всего наши, советские. Почти не сходили с экрана такие картины, как «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «В 6 часов вечера после войны», «Два бойца» и ряд других. Мы с Женькой Базжиным и другими офицерами ходили в кино или в пивную, иногда в ресторан.
Еще хочется рассказать об одном случае. День был очень жаркий. После нескольких часов занятий, наш батальон купался на Дунае. Старшина одной из рот на берегу среди солдатского обмундирования увидел широкий матерчатый пояс. Старшину заинтересовало, зачем такой пояс солдату? Решили его посмотреть. Пояс был разделен на несколько кармашков, и в каждом кармашке пачки советских червонцев. В присутствии офицеров и самого хозяина пояса, старшина пересчитал деньги. Там было несколько десятков тысяч. Деньги только в сторублевых бумажках. Откуда столько денег? Не иначе, как ограбил банк, или ухлопал начфина? Короче говоря, солдата взяли под стражу. Не сильно верили, что деньги его собственные. Вспомнили Крым, когда наш начфин потерял деньги. Солдатом занялись следственные органы. Но прошло примерно полмесяца и солдата освободили. Вернули ему и деньги. Тот, кто его подозревал, извинились. Солдат тогда не врал, а говорил чистую правду. Деньги действительно были его. Дело обстояло так. У солдата на родине в деревне была жена. Родители умерли еще до войны. Детей, братьев, сестер не было. В 1942 году солдат был тяжело ранен и долгое время находился в госпитале. В это время его жена спуталась с каким-то инвалидом и вышла за него замуж. После госпиталя солдату дали отпуск, и он поехал домой. Через суд было разделено все хозяйство и имущество. Дом с пристройками остался за солдатом, а делили только скот и совместно нажитое имущество. Солдат продал дом и все остальное, что ему досталось по суду. Деньги на хранение в сберкассу класть не стал. Жив останусь, никуда не денутся, а если убьют, тогда они ни к чему, достанутся какому-нибудь солдату, думал он. После этого недоразумения солдат деньги положил на книжку. Война кончилась, нет никакой надобности хранить при себе такую большую сумму денег.
Надолго останется в памяти румынский город Джурджу. Здесь мы отпраздновали Победу над фашистской Германией. Здесь мы провели два первых послевоенных месяца. Здесь мы по-настоящему отдохнули за все четыре года войны.
В середине июля мы переехали в другое место. В составе всего корпуса мы расположились в большом военном лагере рядом с железнодорожной станцией Михау Брау. Здесь, пожалуй, не лагерь, а самый настоящий военный городок. Все постройки были каменные. На территории городка было много зелени. Но вся она была захламлена. Пришлось засучить рукава и поработать, как надо. Одни производили ремонт и побелку казарм. Другие оборудовали кухню и столовую в большом каменном корпусе. Третьи оборудовали клубы. Они были сделаны почти для каждого подразделения. Кроме того, был заново построен летний театр со сценой и местами для зрителей до нескольких сот человек. Через неделю лагерь было не узнать. Вся территория была очищена от хлама и мусора. Все помещения отремонтированы и побелены. Была отремонтирована ограда вокруг лагеря. Было несколько ворот в лагерь, и все они охранялись часовыми. Всем был лагерь хорош, но только далеко от Дуная. Купаться ездили за 5-6 километров на какую-то небольшую речушку. Зато Бухарест был отсюда недалеко. В выходной день можно было уехать в Бухарест, провести там весь день и к вечеру вернуться в лагерь. Станция тоже расположена рядом с лагерем. На территории лагеря работали ларьки военторга и разные киоски. Продавалось все, в том числе и спиртное.
В летнем клубе часто показывали кино сразу для всей бригады. Часто были и концерты. С концертами приезжали артисты из крупных городов Советского Союза. Была и своя самодеятельность. Можно смело сказать, что концерты, поставленные своими силами, были лучше тех концертов, которые ставили приезжие артисты. В одном из таких концертов была исполнена песня о нашей 26-й мотострелковой Сивашской ордена Кутузова бригаде. Концерт смотрела почти вся бригада. В первых рядах сидело командование во главе с комбригом полковником Храповицким. Текст песни, сочиненной солдатами. Я привожу здесь полностью:
Гроза над Родиной гремела,
Жестокий враг топтал ее поля.
Мы шли на бой, в нас ненависть кипела,
Звала нас к мести русская земля.
Комбриг полковник Храповицкий
Бригаду в бой на подвиги водил
И мы дрались с отвагой большевистской,
Великий Сталин нас благодарил.
В боях под Севском выросла бригада,
Ей дали скромный номер 26,
С тех пор, не ведая преграды,
Несли врагу немаленькую месть.
Враг навсегда запомнит эти встречи
В Орловско-Курских огненных боях,
Турецкий вал геройскими делами
Страницей яркой заблестит в веках.
На Сиваше свирепо вьюги вили,
Но мы все шли, и враг от нас бежал,
Мы двери в Крым широко отворили
И Сталин нас Сивашскими назвал.
Джанкой, Алушту, город Севастополь
Из вражьих рук освободили мы,
Свободным стал цветущий Симферополь,
А нам наградой был салют Москвы.
Мы побеждали в плавнях Приднепровья,
В Прибалтике и у балтийских вод,
Топили в море банды гадов в море,
Лавиной грозной двигались вперед!
Нас в путь победный партия водила
И
