Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В одну из мартовских ночей, кажется 5-го или 6-го, нас сняли с передовой. Оборону сдали другой вновь подошедшей части. Мы отошли в свои тылы. И почти сразу же на машины. Снова в дороге. Проехали около полусотни километров. Остановились в сосновом бору и сразу же приступили к постройке землянок. Здесь помылись в холодной бане, все перемерзли. В общем, приводили себя в полный порядок.
Дня через три было общебригадное построение. После короткой речи командира бригады полковника Храповицкого, побатальонно начали зачитывать список…Кто был в этом списке, выходили из строя и строились в одну колонну. Была в этом списке и моя фамилия. Из числа отсортированных бойцов сформировали отдельный мотострелковый батальон. Этот батальон был полностью укомплектован командным составом, транспортом и боевой техникой. Но этот батальон уже не будет входить в состав 26-й мотострелковой бригады. Он придается 32-й стрелковой дивизии, которая в настоящее время находилась на побережье Балтийского моря, где-то около города Клайпеды. Вот туда наш батальон и перебрасывают.
Командиром батальона назначили капитана Дащенко, заместителем по строевой части – капитана Поликарпова, парторгом батальона – ст.лейтенанта Корейшу, комсоргом батальона – мл.лейтенанта Комарова, начальником штаба – ст.лейтенанта Лаптева, командиром взвода управления – лейтенанта Базжина Женьку. Фамилии остальных офицеров, ротных и взводных командиров не сохранились в памяти.
Машины нам выделили, можно сказать, самые плохие. Это как правило: отдают то, что похуже, а себе всегда оставляют лучшее! Во вновь сформированном батальоне были только стрелковые роты. Ни минроты, ни роты ПТР, ни батареи 45-ти миллиметровых пушек не было. Врач тоже не положен. Только военфельдшер и санинструктор. А в ротах – по одному санинструктору, без санитаров. Никому не хотелось уезжать из бригады. Привычка. Я в этой бригаде с осени 1943 года. Был в ней ранен, потом контужен. Я уж, можно сказать, прирос к ней. Ничего не поделаешь, приказ есть приказ! Его не обойдешь и не объедешь.
На следующий день, как сформировали новый батальон, мы выехали. Впереди нас ожидает неизвестность. А бригада, по слухам, должна уехать на формировку в глубокий тыл.
10 марта мы прибыли в город Паланга, расположенный на самом берегу Балтийского моря. Какая разница…Откуда уезжали было еще много снегу в лесах, а на дорогах непролазная грязь. А в городе Паланге, как на юге. Совершенно сухо. Уже пробивается травка. А солнце пригревает, как в мае. С первого же дня сняли шинели и ходили в одних гимнастерках. Да и сам город красивый. Здесь был курорт. Город почти не разрушен. Наш батальон разместился в двухэтажном здании санатория. В здании навели идеальную чистоту. Каждый солдат получил койку и постельные принадлежности. Такого еще не бывало! Офицерский состав жил по отдельным квартирам у жителей. Базжин Женька и я жили на одной квартире. Занятий никаких не было. В обязанности нашего батальона входило: охрана аэродромов, складов, разных важных объектов, а также патрулирование улиц города.
В городе находилось много военных, но в основном это были моряки и морские летчики. Серошинельников было совсем мало. Каждый день и вечер в кинотеатре демонстрировались картины. Часто и концерты были. Пока мы здесь находились, раза три был концерт, поставленный московскими артистами. Здесь мне второй раз довелось увидеть Леонида Утесова. Баня в городе работала ежедневно. Давненько в таких банях не мывались. В бане душ и парная, есть и отдельные номера. Офицерский состав питался в столовой 32-й стрелковой дивизии. Кормили хорошо. В солдатских кухнях тоже замечательно готовили. В офицерской столовой мы питались не особенно долго. Ходить было далеко. Перешли на солдатскую кухню. В ней с каждым днем все лучше и лучше готовили. Дело в том, что зав. продуктовым складом в нашем батальоне был какой-то старшина и, видать, хороший плут. Он частенько куда-то ездил на машине и каждый раз привозил множество продуктов. У него всегда на складе было мясо, сало, яйца, картофель…Не знаем, как он все это доставал. Тогда этим меньше всего интересовались. Возможно, реквизировал у богатых латышей. С военного склада такие продукты не получали. Вместо мяса там давали мясные консервы. А картошку – только сушеную. Этот пройдоха-кладовщик и спирту частенько доставал. В общем, батальон жировал. Никаких норм. Так и должно. Раз здесь курортный город, должны и питаться по- курортному. А сколько тут было молоденьких девушек! Кажется, они сбежались в Палангу со всей Прибалтики. Знакомства завязывались с ними обычно в кинотеатре. Перед кино и после кино там бывали танцы. Никогда мне не приходилось отдыхать за время войны так, как здесь в Паланге. В наряд я никуда не ходил. В основном, следил за чистотой в казармах. Чистоту там поддерживали идеальную. Следил и за приготовлением пищи, делал записи в книге снятия проб. Делал заявку на счет бани. Серьезно больных водил на прием врачей в одну из санрот 32-й дивизии. Если кто нуждался в стационарном лечении, клали в госпиталь. В городе был не один госпиталь. В этой санроте был замечательный врач Иван Иванович. У меня с ним завязалась хорошая дружба.
В последних числах марта в море, не особенно далеко от Паланги, вражеская авиация сбросила бомбы и обстреляла наши сторожевые катера. Два катера им удалось повредить и поджечь. В воздухе появились и наши самолеты. Завязался воздушный бой. Пострадавшим на катерах с воздуха сбросили резиновые лодки. В воздушном бою сбили три немецких самолета. Все они упали в воды Балтийского моря. Экипажи из двух самолетов успели выпрыгнуть с парашютами. Вскоре появились гидросамолеты и сели в районе катастрофы катеров. Туда же направились от берега катера. Часа через полтора катера вернулись и привезли спасенных моряков. Привезли сюда и немецких летчиков.
А дня через два после этого происшествия, в море был уничтожен немецкий корабль. Этот корабль обстрелял город Палангу. К счастью, от обстрела никто не пострадал. Кто и как уничтожил корабль, я точно не знаю. Сильный взрыв был слышен даже в городе, а затем далеко в море виднелся пожар. Это горел немецкий корабль. Через некоторое время к берегу стали подходить шлюпки с немецкими моряками. По ним не стреляли, так как они сдавались в плен. Все они были мокрые,
