Читаем без скачивания История бастарда. Верховный маг империи - Диана Удовиченко

И дисциплинированное войско превратилось в стаю хищников. Обычную эльфийскую утонченность вытеснили самые низменные, кровожадные инстинкты. Они победители, завоеватели, и перед ними добыча — беззащитная, ненавистная, и от этого еще более желанная. Веками копившаяся жажда мести наконец получила выход.

Лей'Иллиолис бродил между домами, спокойно наблюдая за тем, как развлекаются его солдаты. Первыми погибли мужчины, смерть их была простой и незатейливой. Что могли обычные крестьяне противопоставить совершенным воинам народа илльф? Вот высокий, широкоплечий мужчина с вилами бросился на троих первозданных, неторопливо вошедших в его двор. Воины рассмеялись, наблюдая за его жалкой попыткой защитить свою семью. Одно неуловимое движение — и крестьянин, обливаясь кровью, упал к их ногам. Маг, присоединившийся к компании, швырнул молнию в крытый соломой дом. Оттуда, спасаясь от буйно взметнувшегося пламени, выбежала молодая женщина, прижимавшая к груди годовалого ребенка. За руку она держала плачущую девочку лет четырнадцати. Увидев бездыханное тело мужа, крестьянка пронзительно вскрикнула. Ответом ей был серебристый смех первозданных. Красивый эльфийский юноша подошел к женщине, осторожно, почти ласково, отобрал у нее малыша и бросил его в огонь. Брезгливо отряхнув руки, взял бьющуюся в рыданиях женщину за подбородок и внимательно осмотрел ее лицо. На свое несчастье, крестьянка была красива. Молодой эльф удовлетворенно кивнул, приглашая своих товарищей присоединиться к развлечению. Лучшая добыча — девочка — досталась магу.

Немного посмотрев на эту игру, Лей'Иллиолис двинулся дальше. Немолодая женщина, бросившаяся ему под ноги, заставила владыку остановиться. Стоя на коленях, крестьянка вцепилась в край одежды полководца, подняла залитое слезами лицо и, словно молясь далекому, суровому божеству, истово прошептала:

— Пощадите моих дочерей! Прикажите своим солдатам отпустить их!

Полководец брезгливо оттолкнул ее ногой. Она свалилась в пыль и скорчилась, завывая, как избитое животное. Лей'Иллиолис кивком подозвал ближайшего воина. Взмах меча — рыдания прекратились…

В следующем дворе маг и воин затеяли более изысканную забаву. Солдат держал меч у горла согбенной старухи, у его ног на земле, кашляя и задыхаясь, лежал старик. Волшебник же объяснял молодой черноволосой девушке:

— Сделай так, чтобы я остался доволен — и он не станет их убивать.

Голос мага — звонкий, выговаривающий галатские слова с еле заметным чарующим акцентом, был полон обманчивой холодной нежности. Дрожащая девушка пыталась броситься к родителям, но дорогу ей преграждала невидимая стена.

— Идем со мной, и он не убьет стариков. Слово первозданного, — смеялся маг.

Наконец девушка, покорно опустив голову, двинулась за чародеем в дом. Лей'Иллиолис, невольно заинтересовавшись, остановился за забором. Спустя некоторое время маг в расстегнутом камзоле вышел на крыльцо, держа за руку свою жертву — измученную, почерневшую, словно постаревшую на десять лет. Девушка, увидев, что ее родители все еще живы, слабо застонала.

— Первозданные всегда держат свое слово, — ласково произнес волшебник. — Он не убил их. Это сделаю я.

С его руки сорвалась волшба, и тела стариков превратились в ледяные глыбы. Девушка страшно закричала, подняв руки к лицу, в припадке безумия рвала на себе волосы.

— Она твоя, — кивнул маг, с помощью заклятия толкая несчастную прямо в объятия воина.

Повинуясь щелчку тонких пальцев, вспыхнул дом. Чародей отправился искать новое развлечение, а его товарищ, весело хохоча, терзал свою добычу.

Женщины. Человеческие самки. Пышногрудые и крутобедрые, такие непохожие на изящных эльфиек. Уступающие девам первозданных в красоте и изысканности. Быстро стареющие, проживающие мимолетную жизнь, полную боли, лишений и тяжелого труда. Не умеющие прятать свои чувства под маской безразличия и холодности. Искренние и в страхе, и в ненависти, и в любви. Безмерно преданные своим семьям, готовые на смерть ради своих детенышей. Глупые. Примитивные. Почти животные. Горячие. Бесконечно живые. И от этого всего еще более притягательные для мужчин народа илльф. Быть может, они и есть причина вечной ненависти эльфов к людям? И как сладко мстить человеческому племени, подчиняя и истязая пышущие жаром женские тела…

Так думал Лей'Иллиолис, прогуливаясь между пожарищами, над которыми победно реял хрустальный смех первозданных. Насытив плоть, эльфы состязались между собой, изобретая казни для своих жертв. Униженные, растерзанные, потерявшие всех своих близких крестьянки уже даже не плакали. Казалось, они с облегчением принимали смерть, кладущую конец их мукам. Воины делали женщин мишенями для стрельбы из луков, метали в них кинжалы, отрубали руки и ноги, оставляя истекать кровью на обгорелой земле. Маги выращивали на их телах цветы, заставляя их пробиваться сквозь живую плоть. Трудно было представить себе картину более жуткую и противоестественную, чем эти изящные существа с прекрасными лицами, изощряющиеся в убийствах. Они убивали так же вдохновенно, как музицировали. Они творили симфонию смерти.

Лей'Иллиолис не принимал участия в этих игрищах. И женщины не вызывали у него желания. Самым большим наслаждением для него было сознание победы. Но если бы его спросили, зачем он допустил все эти зверства, он не понял бы вопроса. Каждый полководец знает: воины заслуживают отдыха. Им нужно развлекаться после битвы.

Вечер застал на месте людского селения лишь черное пепелище. Эльфы вернулись в крепость, захватив с собой нескольких самых красивых и юных девушек — подарок для тех, кто был оставлен в охране.

Наутро войско двинулось дальше, к следующему людскому поселению. Им оказался небольшой городок Подосиновик, который был захвачен в считанные минуты. Панически напуганные, застигнутые врасплох люди не сумели оказать достойного сопротивления. Здесь повторилась та же картина, что и в деревне. С той только разницей, что убитых осталось в несколько раз больше. Рачительный Лей'Иллиолис приказал сжечь город. Пожарище в ближайшем будущем станет хорошим удобрением для деревьев Аллирила.

Эльфы шли в глубь Лесного края, планомерно уничтожая города и деревни, превращая их в пепелища. Чародеи несли с собой семена и небольшие мешочки с волшебной землей Аллирила. Вдали от родного леса деревья стали бы дополнительным источником магической энергии для эльфов. Чтобы оборонять границу, первозданным не требовалось ни крепостей, ни стен. Аллирил и был их главной крепостью. Скоро в Лесной край придут другие сыновья и дочери народа илльф, будут трудиться, выращивая новые растения, увеличивая свое государство. Полководец уже отправил Элл'Ситайару послание с птичьей почтой. Для освоения земель требовались маги жизни. Корни посаженных деревьев постепенно насытят почву своими чарами. А войско Лей'Иллиолиса будет стоять на страже, пока Аллирил не вступит в свои права на человеческих землях. И в деле защиты им поможет пауроний, запасы которого полководец сумел сберечь.