Читаем без скачивания Я подарю тебе любовь - Татьяна Алюшина

— Я не сильно интересуюсь людьми, — слегка пожав плечами, признался Денис. — Мне интересна ваша работа, а смотреть фото, извините, нет.

— Но я могла вчера хотя бы предположить, что вы Арбенин! Не так много в Москве Денисов Васильевичей!

— Я думаю, мы не будем обсуждать вчерашнюю нашу встречу! — с нажимом произнес он.

— Денис Васильевич, — улыбаясь, предложила Лена, — а давайте обсудим! Посмеемся, пожмем друг другу руку и забудем о неловком происшествии! Чтобы это не мешало нам с удовольствием и искренне говорить о деле!

— Да все это ерунда, Елена Алексеевна, и нечего тут обсуждать! — недовольно и явно с предупреждением возразил Арбенин.

Она уж собралась возразить, скорее из вредности, спровоцированная этой его отстраненностью холодной, но более чем вовремя подошел официант, принес их заказ. Лена откинулась на спинку стула, пока официант расставлял на столе бутылки с водой, стаканы и чашки с кофе, рассматривала Арбенина и думала: «Какой закрытый, мрачный мужик! Как при этом он умудряется делать такие произведения искусства? Парадокс!»

Отпивая воды из стакана, Денис Васильевич перехватил этот Ленин изучающий взгляд, усмехнулся.

— Не нравлюсь я вам, — не спросил, констатировал.

— И не надейтесь! — отвергла оценку Лена. — Нравитесь, и еще как! Ваши работы — это… — Она развела руками, демонстрируя невозможность подобрать слова, чтобы в полной мере описать восхищение. — Это не просто гениально! Это что-то невероятное!

— Лена, почему вы все время воюете? — сбил влет ее пафос, ошарашив вопросом, Арбенин.

Ленка аж задохнулась от неожиданности, как рыба, выброшенная на берег. Выпучила на него глаза, забыв прибрать куда-нибудь руки, так и повисшие в воздухе.

А он, сделав глоток кофе, поставил чашку на блюдце и посмотрел на нее невинно-ожидающим, даже скучающим немного взглядом, словно про погоду в Неаполе спросил.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя от растерянности, опустить руки, осмыслить это его простецкое «Лена» и сам вопрос.

Обнаружилось, что ответить ей нечего, — ничего подобного, никакой такой воинственности она за собой не замечала! Но он же обратил внимание! А он, между прочим, художник, да еще какой!

Сбитая со всех своих настроев, мыслей и толков толковых, она посмотрела за окно и неожиданно, без внутренних предупреждений и без всяких видимых причин, почувствовала такую огромную, как плита бетонная, усталость. Такую, что и обдумывать ее сил не было.

А он молчал, пристально рассматривал Елену Невельскую. Что он там думал? Пойди разберись!

— А знаете, — каким-то старческим голосом, без напора, без эмоций, сказала Лена. — К чертовой матери все это. Мне многие ваши коллеги говорили, что с вами нелегко беседовать. По большому счету интервью с вами мне уже и не нужно.

— Зачем же вы согласились на встречу? — чему-то нахмурился Арбенин.

— Всегда интересно поделиться с профессионалом своими находками, открытиями, узнать от него нечто новое, особенно если восторгаешься его работой. А разговора, Денис Васильевич, у нас с вами не получается. Думаю, если бы не вчерашняя встреча, то сегодня мы бы прекрасно пообщались к обоюдному удовлетворению. На работе я не воюю, я всех люблю и уважаю. И еще, как я сказала вчера вашему батюшке, я не желтая пресса и о личной жизни людей не пишу. Только если они сами считают нужным о ней рассказывать и эти факты имеют прямое отношение к теме. Вы зря так боялись со мной встречаться.

— Я читал ваши статьи. И в журнале, и те, которые вы писали ранее, работая в газете. Остро работали, бесстрашно, на грани фола, я бы сказал. Тогда вы и про личную, и про финансовую, и про криминальную жизнь писали.

— Денис Васильевич, — тем же состарившимся голосом спросила она, — а почему вы согласились со мной встретиться?

— Книгу вы написали хорошую. Мне захотелось познакомиться с неравнодушным автором. И — как вы там сказали?.. — поделиться своими находками и открытиями и узнать что-то новое. Тем более вы человек не из «цеха», и вам многое по-другому видится, может, лучше и яснее.

Лена пригляделась к нему. Он злился. Что-то там ворочалось у него в голове, очевидно малоприятное, судя по напряженной позе, сведенным бровям и прищуренным темно-зеленым глазам.

— Такое ощущение, что мы с вами на похоронах и произносим надгробные речи, — постно заметила она.

— Это разочарование, Елена Алексеевна, — пояснил Арбенин отстраненным тоном. — Это когда ожидания не сбываются.

Лене захотелось посмеяться над глупой нелепостью их обоюдных претензий и разочарования, «когда ожидания не сбываются». Усталость, неизвестно откуда свалившаяся, никуда не делась, улеглась в сознании осадком, а вот настроение, как говорит Гришковец, улучшилось! И она решила переиграть это, испорченное с самого начала, деловое свидание заново, совсем по-другому! Так, как хотелось, мечталось Лене долгое время!

— А мы можем это исправить! — поделилась улучшенным настроением Лена.

— Как? — не выказывая особой заинтересованности, поинтересовался Денис Васильевич.

— Для начала плюнуть! — решительно утвердила госпожа Невельская. — И, как говорят в Одессе, смачно! Вы завтракали, Денис Васильевич?

— Так, перекусил, — скорее от неожиданности вопроса признался он. — Вы предлагаете поесть?

— Нет, вернее, да, но не здесь. В свете моего первичного заявления «А к чертовой матери все это!» предлагаю туда же задвинуть наше недовольство от знакомства, а заодно и политес с протоколом иже с ними. Приглашаю вас в гости, прямо сейчас. Мы вчера вечером экспериментировали в кулинарии и приготовили вкуснейшую кулебяку, есть чем угостить! Но главное, мне очень хочется показать вам фотографии, которые не вошли в книгу. Среди них есть совершенно уникальные вещи, вы таких, может, и не видели! Я их мало кому показывала. Например, поморские кадушки для вещей, там такая резьба! Поехали, а?

Она снова загорелась, зажглась оптимизмом. Ну, усталость, и что теперь? Да и бог с ней, потом разберется, откуда что взялось и объявилось. А не разберется — задвинет куда поглубже и будет жить дальше.

— А это удобно? — сомневался Арбенин. — Вы живете не одна?

— Я живу не одна, и это удобно! — спешила осуществить задуманное Лена.

— Ну, поехали, — не стал сопротивляться Денис.

Он ехал за ее машиной и размышлял.

Странная ситуация. И женщина странная.

Он читал все ее статьи в журнале и ждал их выхода, удивляясь, насколько точно она видит, понимает и освещает предмет, с любовью, проникновенно рассказывая о мастерах и их произведениях. Когда о старине, допетровской и более ранней, — погружает читателя своим описанием в атмосферу суровой, сдержанной красоты; в постпетровском времени — в легкую моцартовскую ажурность, иногда вычурность.