Читаем без скачивания Дыши со мной (СИ) - Снимщикова Татьяна

— У вас есть дети?

— Нет. К сожалению, и не будет.

— Усыновите моего внука, — вдруг предложил Жилин. Его глаза заблестели. Идея пришлась кстати. Совесть не давала покоя, потому что сопротивлялась желанию оставить ребёнка в стороне. — Вы будете обеспечены до конца жизни.

— Нет. Родная кровь, есть родная кровь. Дети из воздуха не берутся. Я найду отца вашего внука, если вы всё же не передумаете. Кстати, у вас есть предположения, кто мог им быть?

— Кто ж его знает. Вита уже полтора года не живёт здесь. Жила. Предпочитала слоняться по чужим квартирам, по мужчинам. Ты же почти священник. Перед тобой, как на духу. Пока была жива жена, мы пытались возвращать Виту домой, искали по ночным клубам. Дочь закатывала истерики и сбегала. У жены на нервной почве случился инсульт. Вита даже не похороны не пришла… Ей было всё равно. Шлялась со своей Извековой.

— Подружка?

— Да, со школы. Вита обладала даром влипать в истории. У неё это получалось фантастически ярко. Если срывала уроки в школе, то обязательно с приездом МЧС. Но нашу девочку любили. Её невозможно не любить, — печально произнёс мужчина.

— Не знаю. Мы с ней не были знакомы. Могу поверить на слово, если нужно. Только нужно ли? Я верю тому, что вижу. И я верю вам. Знаете, родительская любовь прощает всё. Сложнее всего простить себя. Сможете простить себя? Отказавшись от внука, вы, вполне вероятно, больше никогда не услышите о нём. Вы не узнаете, каким он вырастет, кто его полюбит вместо вас, кто подарит ему заботу, кто поцелует на ночь и почитает сказки. А ещё он никогда не узнает, что у него была замечательная мама, не назовёт вас дедом. Сможете себя простить? — Слава поднялась с кресла и медленно направилась к двери. В замке торчал ключ.

— Мне уже будет всё равно.

— Не говорите гоп, пока не умерли, — посоветовала она и повернула ключ. Дверь поддалась без всякого напора. Напоследок девушка повернулась и вздохнула. — Я медик, а потому знаю, что диагноз — не приговор, а врачи — не боги. Как будет, так и будет.

Она вышла за дверь и тихонько прикрыла дверь. Жилин смотрел в пустоту и понимал, что незваная гостья права. Как будет, так и будет. И всё же не хотел рисковать. Он всегда просчитывал шаги, прежде чем принять решение. Взгляд опустился на клочок бумаги с написанными цифрами. От него не убудет, если он позвонит доктору и узнает о состоянии ребёнка. Рука потянулась к телефону…

Слава подозревала, что разворошила в душе человека горящие угли, однако не испытывала угрызений совести. Ориентируясь по памяти в огромном доме, она спустилась в холл и вышла во двор. Никто не остановил. В голову пришло сравнение со склепом, дорогим, красивым прибежищем мёртвых. Хотелось убежать, сверкая пятками.

— Попытка провальная, но шанс ещё есть, — констатировала она, собираясь исчезнуть максимально быстро.

Мотоцикл завёлся, руки крепко держали руль. Почему-то Слава была уверена, что её выпустят без труда, и пробивать дыру в заборе не придётся. Чуйка не подвела. Как только гостья вырулила к выезду, ворота поползли в сторону, выпуская её на свободу. На сердце легче не стало, в голове царил сумбур. Ощущение отпуска так и не нахлынуло, несмотря на то, что мысли о работе исчезли. Перед глазами мелькали машины, в уши набилась несуществующая вата. Дико хотелось спать, словно позади несколько бессонных ночей, а домой ехать не хотелось. Слава притормозила возле небольшого кафе. Голода не чувствовалось, однако от чашки крепкого чая или кофе девушка не отказалась бы. Потрясающий аромат последнего коварно забрался в нос и прошмыгнул напрямик в мозг, стоило переступить порог заведения общепита.

— Доппио, пожалуйста, — попросила Слава, когда проходила мимо барной стойки. — И стакан воды.

— Пирожное, десерт? — поинтересовалась девушка в чёрной униформе с логотипом в виде чашки со змейком дымка на кармане.

— Нет, спасибо. Только кофе.

Слава любила крепкий напиток в больших дозах. Позволяла его себе редко и неизменно в кафе. Дома всегда присутствовал соблазн сварить ещё одну порцию, а на людях довольствовалась одной чашкой двойного эспрессо. Девушка смаковала его неторопливо, поглядывая на жизнь за стеклом. Она всегда выбирала столик у окна, и в этот раз порадовалась, что народу в кафе отдыхало немного. Обед уже закончился, а вечер ещё не наступил. Пристроившись за маленьким столиком, рассчитанным на двоих, Слава достала телефон и погрузилась в просторы Интернета, отыскивая информацию о Вите. Очень быстро имя Вита Лайт высветилось в социальных сетях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не кисло, — выдохнула Слава, рассматривая фотографии на личной страничке и обнаруживая плюс виртуального существования налицо. Человек в жизни умер, а в глобальной паутине продолжал жить. Все, кому не лень, оценивали посты, писали комменатрии. — И никто ей не посочувствовал.

Слава с грустью смотрела на красивое лицо девушки, искала признаки наркотической зависимости во внешности, внимательно рассматривала репосты с рекламой ночных заведений и баров. Где-то в одном из них проводила своё время Вита Лайт. Вспомнился семейный портрет в мёртвом доме.

— Ваш кофе, — донёсся весёлый голос, отвлекая от мыслей.

— Спасибо, — Слава улыбнулась подошедшей девушке с подносом в руке и с удовольствием втянула носом потрясающий аромат, тянувшийся от белоснежной чашки. Верхнее нёбо защекотало от предвкушения. — Божественно.

— Наслаждайтесь.

— Непременно, — кивнула Слава и неожиданно решила попытать счастья. — Знаете её?

Она повернула телефон экраном к официантке, внимательно наблюдая за реакцией.

— Конечно. Это же Вита Лайт. Я подписана на её инстаграм. Там всё так круто, — охотно разоткровенничалась девушка, с восторгом глядя на эффектное фото. — У неё такая жизнь!

— Какая?

— Ну… — официантка запнулась, подбирая правильное слово, и мечтательно закатила глаза. — Неземная!

— Согласна. Неземная, — подтвердила Слава и угрюмо насупилась, подумав, что ещё одна жертва светской жизни готова к выходу в люди. Кофе почему-то стал невероятно горьким, вызвав разочарование. — Счёт принесите, пожалуйста.

Поклонница Виты упорхнула. Слава продолжила листать фотографии Виты. Везде одна и никакого намёка на мужчину. Откровенные снимки вызывали смущение. По большому счёту часть из них можно было смело отнести к пикантной эротике: вызывающие позы, соблазняющие виды. Вита позировала обнажённой, элегантно прикрывая интимные места, словно приглашая всех желающих дотянуться до оригинала и утолить сексуальный голод. Идеальное тело без целлюлита могло вызвать приток слюны у любого мужчины. Завораживающие голубые глаза светились неземным светом. Лишь одно менялось на фотографиях с завидной регулярностью — цвет волос.

«Ей идёт… шло абсолютно всё. Даже не могу сказать, что мне больше нравится. Ирка права. Эта Лайт — красивая стерва. Интересно, если бы выжила, забрала бы ребёнка? Может, её папаша наврал с три короба, и она жива-живёхонька. Просто скрыл дочулю от сплетен где-нибудь за границей. Кто их знает этих миллионеров, какие у них причуды. Никому нельзя верить. Я свой шанс попытала. Что ж, раз не нужен ребёнок, значит, не нужен. Этот вариант закрыт. А вот папашу разыскать — отличная идея. В конце концов, если сейчас он найдётся и откажется признать сына, то тогда подумаем о приёмной семье», — подумала Слава. Мысли уводили всё дальше.

Расплатившись за не выпитый кофе, она вышла из кафе и зажмурилась. Ослепительное солнце знаменовало начало лета. Деревья утопали в зелени, рабатки и клумбы пестрели цветами. Шум города знаменовал жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет худа без добра, — вздохнула Слава.

Благие намерения завели её в никуда. В душе поселилось разочарование. От встречи с господином Жилиным осталось двоякое впечатление. Он обладал харизмой и с этим не поспоришь. В его компании сердце не уходило в пятки, а благодушно постукивало, несмотря на его упрямую позицию в отношении внука. Серые глаза умело прятали эмоции, но не всегда. Порой в них проскакивали искорки. Да и в целом для своего возраста мужчина неплохо сохранился. Даже не верилось, что дни его сочтены. Может, всё, что он сказал, ложь. С другой стороны, почему бы словам не быть правдой.