Читаем без скачивания Численник - Ольга Кучкина

25 июля 2004

«Угли потухли…»

Угли потухли.Обмякли иглы.Как кегли, куклы.Как иго, игры.Потухли угли.Углы протухли.Из кожи угрипролезли в туфли.

Рассыпан пепел.Алмаз утерян.Считает петлисудьба-тетеря.

27 декабря 2004

«Тезка полная, Ольга Андревна…»

Тезка полная, Ольга Андревна,творог, ряженка, масло домашнее,разнотравье, корова, деревня,все сегодняшнее, свежайшее.Пышный стан и рука огрубелая,сероглазая тетка спокойная,и косынка повязана белая,и скотинка достойная дойная.Рынок полнится снедью-продуктами,ароматы, что в знатной таверне,я иду меж колбасами-фруктамипрямо к фермерше Ольге Андревне.Мы знакомы лет пять или более,часты наши свидания краткие,тетя Оля, зову, тетя Оля, я,и смеюсь над собою украдкою.Тетка младше и не улыбается,поведенья скупого и верного,на весах то не творог качается,то кончается время Андревнино.На дороге заснеженной хреновойзаскользила машина убойная,и убило в ней Ольгу Андревнувместе с мужем и третьей покойною.Где вы, где же вы, Ольга Андревна,творог, ряженка, масло домашнее,разнотравье, корова, деревня,все вчерашнее, все вчерашнее!..Тем же днем, не доделав полдела,оскользнувшись и руку ломая,я в осколок, как в воду, глядела,ничего еще не понимая.

27 декабря 2004

«Знай форси…»

Знай форси,если знаешь фарси.А не знаешь фарси,обойдись хоть польским,накось выкуси.

27 декабря 2004

Новогоднее

Ююнныююры,Ююрыююнны,де факто, де юредрожат ваши струны.С любовью, и болью,и снова с любовью,ваш ангел склоняетсянам к изголовью.В две тысячи пятом,родные ребята,наш ангел шлет вашемувсе, что нам свято.И с криком петушьим,и смыслом пастушьимв две тысячи пятомопять отчебучимчего-либо эдакого!

Валероли. 31.12.2004

Перепелки

Олегу Чухонцеву

Лучевая кость правой руки сломаласьтринадцатого декабря,кость в горле времени встала, малостьлучом пространство посеребря.Лишенка пера, руля и зубной щетки,ушла в себя, как уходят под воду,серебряный след уходящей подлодкиподоспел аккурат к Рождеству и Новому году.

Движенья скованы, дыханье сперто,давленье в крови рвет перепонки.Внезапным цунами время стертотысяч жизней, дешевых, как перепелки.

Мне гусь не брат,свинья не сестра,утка не тетка,а своя – пестрая перепелка.

Родная косточка, поломанная досточка,лучевая кость,запоздалый гость —поэт, застрявший в душе, как гвоздь.

Он вошел в замкнутое пространство,перекрыв лучи, что шли с экрана,как лекарство мы приняли пьянство,заговорив о простом и сложном пьяно.

Левой рукой я поднимала рюмкуза всех ушедших и оставшихся жить,а сломанной правой ковыряла лунку,соображая, как всплыть.Я дышала под водой тем, что было с нами,мой перелом был перелом,за моим плечом поднималось цунами,а мы продолжали, и все было в лом.

17 января 2005

«Но знает ли Земля, что звать ее Земля?…»

Но знает ли Земля, что звать ее Земля?Что имя ей Титан – Титан-планета знает?Небесного хлебать за версты киселя —от нас посылка к ним прочь в ночь летит, чумная.Как будто дамский зонт, да нет, не зонт, а зонд,откуда-то с Земли – а это что за чудо? —и пробует на вкус какой-то там мезонкакой-то там метан и остальные блюда.Пыль, камни, густота и пустота обочь,ни костерка, ни речки, ни собаки,нигде нет жизни, жизни нет, и ночьне отзывается на наши знаки.Картинка входит в дом за тридевять земель,ощупывает щуп титановое что-то,а следом на Земле – собранье пустомель,а следом – у старух отобранные льготы.Какое время здесь, и знает ли оно,как называется, и кто его проверит?Я наблюдаю жизнь как будто бы в кино,включая собственные риски и потери.Титан метаном, или чем там, разойдясь,цепляет зонда щупальца и панцирь,обратную метановую связьустановив невидимо с посланцем.И вот уже титановый народ,народец или просто мю-мезоныспокойно лезут в наш домашний огороди знают наши цели и резоны.Да мы-то их не знаем! Заведяпривычки, огороды, клюкву с чаем,мы отличаем снег и ветер от дождя,а больше ничего не различаем.Мы, правда, можем Солнце Солнцем звать —и что?

20 января 2005

Парижский салон

Сиротка Хася пишет детективы,пришла свобода для сиротки Хаси,убийственно-корыстные мотивыпреследуют герой и новый классик.В Париж сиротка Хася вылетает,в кармане чуть позвякивают евро,границу отпирает Хасе стерва,на фото в ксиве Хася, как влитая.Какие у нее дела в Париже,на родине б сидела да молчала,овечка с виду, та еще волчара,зато мы с ней к Европе стали ближе.Сиротка Хася пишет детективы,открылся Божий дар в сиротке Хасе,кремлево-криминальные мотивызакладывает в текст и бурно квасит.Издатели французские ретивы,как пес цепной, реакция цепная,пассивы превращаются в активы,чей выигрыш – ей-богу, я не знаю.Издатели французские небрежноопять загадку русскую решают,и евро шелестят в кармане нежно,и жизнь, как сумма, впереди большая.

Март 2005

«О себе не хочется…»

О себе не хочется,о тебе не можется,в промежутке вечностичто-нибудь да сложится.

Позади безмолвие,впереди безмолвие,сказанное-сделанноепромелькнуло молнией.

Слово было – звонница,колос в поле клонится,в ясном небе поутрупроскакала конница.

Апрель 2005

«Заговорили заодно…»

Заговорили заодно,духовна или материальнавина пригубленная тайнаи пищи, смоченной вином.Блестели речи и глаза,искрила искренность озоном,и было место всем резонам,и отпускали тормоза.Он вспоминал, как век тому,разгорячившись, отвечала,все, как тогда, все, как сначала,гимн сердцу, воле и уму,когда привычный бедный столс работой, не достигшей блеска,застолью уступали место,где наливали всем по сто.И возрожденчество опятьнад вырожденчеством победуготово праздновать…К обедусъезжались гости.Било пять.

Апрель 2005

Ночной пейзаж

Красный глазокна потолке,классный мазокна полотне.Холст моей памяти пуст,мусора слой над ним густ.

Ночи набросок —черный квадрат,уголек папиросы —в углу рта.Дождь смоет следы на песке,мольберт и художник в одном виске.А море насосом,как пылесосом,с возгласом sosили безголосо,втянет во тьме в общий мусор,утром придут – а ты ноль с плюсом.

6 мая 2005

«Идут бессмертные старухи…»

Идут бессмертные старухи,шагают по проезжей части,упорно, в вёдро и ненастье,свои проделывают штуки.Пересекают рю и стриты,бульвары, трассы, переулки,осуществляют, кляты, квиты,свои бессмертные прогулки.Задравши к небу подбородки,по сторонам не озираясь,как перед смертью обираясь,идут, давно уж не молодки.Глядит водитель очумело,из-под колес встает старуха,бессмертье лезет вон из уха,и девочка идет несмело.

9 мая 2005

«Возвращалась домой с покалеченным взором…»

Возвращалась домой с покалеченным взором,разоренным нутром, затрудненным дыханьем,не облегчить ни жалобой, ни разговором,обойтись крепко стиснутым ртом и молчаньем.Прежде были счастливые ссоры до крови,страсть наружу рвалась, молода и всевластна.Помолчи. У судьбы, как у вредной свекрови,не допросишься воли, а слабость напрасна.Нет, не перешибить того обуха плетью,нетерпение больше не верховодит.Телефонный звонок: я забыл вам заметить,ваше мужество нынче проверку проходит.

23 мая 2005

«Я хороший человек, это важно…»

Я хороший человек, это важно.Ах, не стоило б писать мне такое!Просто кто-то произнес это нежно,когда вовсе я лишилась покоя:ты хороший человек, это важно.

Я запомнила – и стало легче.

5 июня 2005

«В деревянном дому…»

В деревянном домуне бросают зажженные спички.Я себя не пойму,у какой я стою перемычки.Дом медовой доскив полыхающих солнечных пятнах.Жилы рвет на куски —что с того: нету ходу обратно.Пересмотры житьязапретить бы железным указом,чтобы точно статья,если тень на плетень, ум за разум.Говорила, клялась:все, что есть, то как есть принимаю.Отреклась, мордой в грязь,бунтовщица, черница чумная.Неумна, негодна,из нелепостей и оговорок,голодна и жадна,как пацанка, в прыщах и повторах.Бог однажды простил,отведя от жестокого краха.Деревянный настил —то ли пол, то ли все-таки плаха.

6 июня 2005