Читаем без скачивания Падение "Галактики" - Вячеслав Шалыгин

— Все зависит от характера боевой задачи, — ответил Гордеев. — Если нам предстоит отразить нашествие, то потребуются более значительные силы, чем остатки полка истребителей…

Я остановился и посмотрел на майора, как на провалившего шоу комика.

— Характер боевой задачи будет именно таким, майор. Суровым. А если серьезно, то вы должны будете загнать нескольких пришельцев внутрь Гексагона.

Гордеев поднял на меня удивленный взгляд и устало покачал головой.

— Внутрь планеты? Вы имеете в виду приемные шлюзы сталеплавильного комбината?

— Вы чрезвычайно догадливы, — согласился я.

— Просто, насколько я знаю, это единственное место на Гексагоне, куда можно упрятать такую громадину, — ответил майор. — Вы хотите переплавить их на столовые приборы?

— Мы хотим их остановить, — просто заявил я. — Гексагон пойдет навстречу стаду, и если мы не сумеем загнать в его импровизированную «пасть» десяток левиафанов, то движение планеты не произведет на пришельцев никакого впечатления.

— А должно? — спросил майор.

— Мы считаем, да, — ответил я.

— План с душком, — вмешался в беседу Сон, — мы это понимаем, но другого шанса может не быть.

— Я не возражаю, господин капитан первого ранга, — мельком взглянув на шеврон Сна, ответил Гордеев. — Однако я не уверен, что знаю, как затолкнуть пришельца в заводской приемник. К тому же почему вы думаете, что левиафан не станет стрелять, когда окажется внутри? Один залп, и половину Гексагона разбросает в пространстве на световой год…

— Мы считаем, что они этого не сделают, — возразил Сон.

— Но почему? — продолжил настаивать Гордеев. — У вас есть опыт в проглатывании дикобразов?

— Только ежей, — ответил баргонец и улыбнулся. — Вы должны заставить выбранных для заклания пришельцев отстрелить все созревшие щетинки и сразу после этого подогнать их к Гексагону. В таком виде левиафаны неопасны. Дальше в ход пойдет совершенно другая тактика, и от вас уже ничего не потребуется.

— При проведении подобных провокаций я снова могу потерять весь полк, — недовольно пробурчал Гордеев.

— К сожалению, это неизбежно, — сказал я. — До встречи с противником у нас есть четыре часа, так что используйте их с толком — потренируйте своих пилотов получше уходить из-под удара…

— Слушаюсь, — обреченно ответил Гордеев и покинул отсек.

— Не слишком он загорелся желанием выполнить боевую задачу, — проводив майора взглядом, скептически заметил Сон.

— Я его понимаю, — ответил я. — План у нас действительно с душком…

— План нормальный, — возразил Викторов. — Майора рекомендовал Сыромятин, значит, он тоже не подведет. Однако вы и сами должны верить в успех, иначе солдаты перестанут вас слушаться…

— Ты просчитал все варианты? — спросил я у Адмирала.

— Даже больше, — загадочно ответил Викторов.

— Это как? — заинтересовался Сон.

— Я только что крепко повздорил с духами, — признался Адмирал. — Они оставили меня в покое сразу после нейтронной атаки, но теперь опять вернулись.

— Значит, мы на верном пути? — с надеждой спросил я.

— Вполне возможно, — согласился Адмирал. — И это означает, мальчики, что нам пора взяться за дело…

— Сейчас они остановятся, — убежденно заявил Сыромятин, рассматривая детали обзорной голограммы. — Просто обязаны остановиться…

Его корабль дрейфовал неподалеку от покрытого бронированными щитами Гексагона. Теперь искусственная планета выглядела не как запутанный клубок металлических нитей и нанизанных на эту основу коробочек жилых отсеков, а довольно цельным чешуйчатым шаром с зияющей чуть ниже экватора «пастью» приемного шлюза. Двигатели планеты уже остыли, поскольку достаточное ускорение Гексагон получил, и теперь, со стороны, его движение казалось вполне устрашающим.

Авангард пришельцев появился всего несколько минут назад. Сыромятин рассматривал левиафанов предельно внимательно, словно боялся пропустить самое малейшее отклонение их поведения от обычного. Истребители загнали в шлюз Гексагона всего лишь четверых из всего неисчислимого стада, однако этого оказалось вполне достаточно. Движение пришельцев замедлилось и, судя по всему, очень скоро могло превратиться в отступление. Сыромятин поймал себя на мысли, что, если раньше невольно сравнивал поход громадин с миграцией стада земных китов, то теперь его представление о повадках и умственных способностях пришельцев серьезно изменилось. Киты никогда не останавливаются при виде китобоев. Они могут отклониться от курса, нырнуть, но никогда не остановятся.

Левиафаны же выбросили перед собой целую туманность какого-то газа, да так и оставались под его прикрытием, пока «выхлоп» от арьергарда не пронесся мимо головных шеренг. Когда туман от тормозных газовых струй скрылся во тьме пространства, Сыромятину стало предельно ясно: пришельцы клюнули. Они проглотили наживку из Гексагона целиком и полностью. Это доказывал еще один примечательный факт. Пятый левиафан был проглочен планетой «полусырым». Сколько ни вились вокруг него истребители, пришелец так и не отстрелил всех созревших щетинок-ракет. Он покорно вошел в шлюз и, вопреки мрачным ожиданиям людей, дал загнать себя в печь без малейших возражений. С этой минуты судьба нашествия стала более определенной.

Правда, шестой жертвой Гексагон едва не подавился. Автоматические резаки и печи работали далеко за пределом допустимых нагрузок, но техники шли на риск. В результате не выдержал один из гигантских резаков. На его ремонт требовалось не больше десяти минут, однако даже этого времени у техников не было. На подходе был седьмой жертвенный агнец, и, судя по тому, насколько покорно левиафаны шли на смерть, встреча с подобными Гексагону чудовищами у пришельцев была описана в ритуалах. Сыромятин не имел ни малейшего понятия, сколько жертв вставшему на пути божеству собираются отрядить чужаки, и опасался, что, если Гексагон их не примет, у стада возникнут вполне обоснованные подозрения. Если планета проглотит больше нормы, то для всеядных межгалактических туристов это будет выглядеть как признак здорового аппетита, если она не справится даже с некой нормой — пришельцы могут и не признать неполноценного бога.

— Семь, — пробормотал себе под нос Сыромятин, заметив, что после седьмой жертвы отчисления в пользу преградившего путь Гексагона прекратились, и стадо начало проявлять признаки активности. Пришельцы, видимо, посчитали, что теперь имеют право продолжить путь.

— Игорь, загоняй еще одного! — крикнул генерал.