Читаем без скачивания Повелитель Вселенной - Памела Сарджент

Огин выступил вперед.

— Мы пришли с миром, хан.

Тэмуджин прищурился.

— Прежде ты привозил мне послания анды. Хочу услышать, почему теперь ты привез мне его самого.

— Мы больше не могли идти против тебя, — ответил Огин. — Все люди Джамухи покинули его. Мы служили этому человеку, и он завел нас в беду. Мы предлагаем теперь наши мечи тебе. — Он поклонился. Джамуха смотрел в спину молодому человеку, представляя себе оскорбительную ухмылку Огина. — Мы ничего не просим, кроме разрешения служить тебе, но говорят, Чингисхан щедрый человек. Наверно, хан, которому мы теперь будем служить, проявит благодарность за то, что мы доставили его врага.

— Я вознагражу вас по заслугам, — проворчал Тэмуджин.

— Мы ничего не просим, — торопливо сказал Огин, — но разве ты не…

— Хищники схватили птицу, — сказал Джамуха. — Слуги подняли руку на своего господина.

Огин обернулся и посмотрел на него.

— Теперь мы ему ничего не должны, — сказал другой бывший товарищ Джамухи. — Он ведь разбойник, для которого мы добывали пищу. Делай с ним, что тебе угодно, хан, а я готов служить тебе мечом.

— Они напали на меня, — сказал Джамуха. — Я говорил им, что они могут забыть о своей присяге мне, если они собираются присоединиться к тебе, но они предпочли ее нарушить. — Он встретился глазами с Тэмуджином. — Мой анда знает, чего заслуживают такие люди.

Для себя он пощады не ждал. Что бы он ни говорил, значения не имело.

Тэмуджин взглянул на своих людей.

— Вы уже не раз слышали это от меня, — сказал хан. — Как же мы можем доверять таким людям? Как мы можем верить тем, кто предает своего вождя? — Он махнул рукой. Огин подался назад, и его схватили два воина. Другие быстро окружили четырех его товарищей. — Такие люди должны умереть.

Пятерку потащили вперед, мелькнули мечи. Кровь хлестала на землю поблизости от Джамухи. Тэмуджин посмотрел на одну из голов и отбросил ее сапогом в сторону.

Джамуха был готов встать на колени, когда Тэмуджин махнул рукой.

— Развяжите моего анду! — Какой-то человек перерезал бечевки на руках Джамухи. Ободренный Джамуха повеселел. Джурчедэй нахмурился. Хасар, казалось, был готов протестовать. — Джамуха, я дал священную клятву давным-давно, — добавил Тэмуджин. — Мы обещали не позволять ничему становиться между нами, и ныне мой анда снова со мной.

Тэмуджин подошел к Джамухе и обнял его. Джамуха замер, слишком ошеломленный, чтобы ответить тем же.

— Я хотел бы поговорить с ним с глазу на глаз, — сказал хан.

Никто не успел вымолвить и слова, как он увел Джамуху в шатер.

Тэмуджин посадил Джамуху в глубине шатра, а сам сел рядом. Хан долго молчал. Джамуха подумал, что анда хочет поиграть с ним до того, как вынесет приговор.

— Джамуха. — Тэмуджин наклонился к нему, светлые глаза его блестели. — Мы дали друг другу клятву. Когда-то мы были как два колеса у повозки. Даже когда мы расставались, я не забывал своего анду. Как мы были близки когда-то! Когда я сражался против тебя, сама мысль о твоей возможной смерти огорчала меня. Даже когда мы были врагами, ты посылал гонца, чтобы предупредить меня об опасности. Мне никогда не хотелось сражаться против тебя.

Джамуха потерял дар речи.

— Мое величайшее желание теперь, — продолжал Тэмуджин, — сделать так, чтобы мы могли стать братьями опять, чтобы ты мог стать мне самым близким человеком. Ты был моим другом, когда у меня вообще не было друзей. Ты присоединился ко мне, когда мэркиты заставили меня бежать из моего стана. Теперь у меня много нукеров, но ни один не стал мне настолько близким, каким ты был для меня в мальчишестве. Хан часто бывает одиноким, даже среди армии товарищей по оружию. Мне все еще хочется, чтобы анда скрасил мое одиночество.

Сердце Джамухи болезненно колотилось. Когда-то, очень давно, он радовался бы этим словам, но слишком многое случилось с тех пор. Прощение Тэмуджина казалось таким же жестоким, как и любая месть.

— Я клялся быть твоим андой, когда мы были мальчиками, — наконец обрел дар речи Джамуха. — Мы вновь обменялись клятвами под большим деревом, где когда-то плясал хан Хутула, и спали под одним одеялом, а потом другие заставили нас сомневаться друг в друге и полоснули по узам, которые связывали нас. Стыд обжег мое лицо сильнее, чем жесточайший из ветров, и я не хотел срамиться, показывая тебе свое лицо после поражения. Теперь же ты говоришь, что можешь простить все это.

— Я простил тебя, мой брат, и также хочу пощадить тебя, но не могу.

Джамуха отвернулся.

— О, да, — сказал он. — Теперь ты стал более великим, чем Хутула и любой хан прошлого. Теперь, когда ты объединил в улус все племена, я тебе не нужен. Днем тебя будут беспокоить мысли, ночью — сны. Я стал бы насекомым, кусающим тебя в шею под воротником, колючкой за пазухой.

— Мы братья. — Тэмуджин стиснул его руки и отпустил их. — Я оставил тебя, боясь, как бы ты не пошел против меня, а ты оставил меня, думая, что вместе мы не сможем руководить нашим народом. Тогда мы были молодыми и действовали под влиянием молодых страстей, а теперь я говорю себе, что все могло бы быть по-другому. Я хочу, чтобы анда стал на мою сторону. Сознание того, что мы снова могли бы стать друзьями, греет мою душу больше всех моих побед, но я также знаю, что этого не может быть. Между нами опять станут другие.

— Я ожидал, что ты подвергнешь меня пыткам, когда меня привезли сюда, — прошептал Джамуха, — и твоя снисходительность тяжка, как любое ярмо.

— Я не пытаю тебя, высказываясь.

Он все еще проявлял ту слабость, которую Джамуха заметил у него давно, ту нерешительность, нежелание быть твердым, как положено любому хану.

— Ты мог бы освободить меня, Тэмуджин, — сказал Джамуха. — Больше воевать против тебя я не смогу. Но ты не хочешь проявить подобную слабость перед своими людьми. Ты хочешь, чтобы они убедились, что ты благороден и великодушен, даже казня меня.

— Джамуха!

Голос хана был хриплым.

— Твоя мать мудра, у тебя есть братья, много храбрых людей стоят у твоего стремени. Я потерял родителей в младенчестве, у меня нет братьев и веры в людей, которые шли за мной. Ясно, что Тэнгри всегда благоволил к тебе.

Тэмуджин взял его за руку.

— Я бы разделил с тобой все, что имею, если бы ты присягнул мне.

— И ты звал бы меня братом, хотя я был бы всего лишь твоим слугой. В твоем мире нет места для людей, которые не склоняются перед тобой. — Джамуха высвободил руку из рук анды и встал. — Я устал от жизни в мире, которым правишь ты. Прошу лишь разрешить мне умереть без пролития моей крови. И еще я обещаю тебе, Тэмуджин, вот что: когда кости мои будут похоронены, мой дух будет следить за тобой. Мой призрак будет напоминать тебе о том, что ты теряешь ради побед. Призрака так легко не устранишь.

Он произносил эти слова так, словно выкрикивал ругательства.

Тэмуджин медленно встал. Морщины на лице даже в полумраке обозначились резче, глаза потускнели. Они вышли из шатра вместе. Тела предавших Джамуху уволокли, но их головы по-прежнему валялись на земле. Люди, сидевшие у шатра, встали. Борчу и Джэлмэ поспешили стать рядом с Тэмуджином.

— Мой анда оставил меня, ругал меня и воевал против меня, но я не верю, что он когда-либо добивался того, чтобы меня убили. — Голос Тэмуджина дрогнул. — Он говорит мне, что устал от жизни, и все же я боюсь приказать казнить его — он мой анда, и я был бы проклят за это.

Джамуха сказал:

— Когда я впервые пошел против тебя, я забыл свою клятву. — Теперь он не будет просить пощады. — Можно сказать, что я заслуживаю за это наказания.

— Да будет так. — Тэмуджин, казалось, вымучивал эти слова из себя. — Когда Тэйчар, двоюродный брат Джамухи, украл коней у одного из наших людей, который потом получил их обратно, Джамуха забыл о наших братских узах и напал на меня. Наверно, этого достаточно, чтобы сегодня он умер. — Хан поднял руку. — Позволим Джамухе умереть так, как он желает, без пролития крови. Мы похороним его на высокой скале со всеми почестями, и его дух будет следить за нашими потомками.

Воины окружили Джамуху, чтобы увести его. Он услышал, как застонал Тэмуджин.

Воздух был холодный и прозрачный. Когда они были уже вне кольца шатров, один из сопровождавших Джамуху достал из-за кушака шелковый шнур. Тэмуджин будет помнить о нем и скорбеть. Только такой местью и оставалось довольствоваться Джамухе.

Чья-то рука подтолкнула его вперед. Человек, державший шнур, стал позади. Когда петля затянулась на шее, Джамуха улыбался.

91

Кокочу слетал на Небо и вернулся на Землю. Голоса, бормотавшие в его голове, теперь молчали, но он ощущал позади присутствие кого-то. Он обернулся, и ему показалось, что он уввдел какую-то тень. Кокочу был уверен, что это задержался призрак, еще не решившийся явиться ему.