Читаем без скачивания Воин пяти Поднебесных: Пророчество - Уэсли Чу

— Ну, что скажешь, катуанское отродье? Отдавай оружие, или мы снимем его с твоего трупа.

Цисами потянулась за ножом. Это большое пухлое тело представляло собой прекрасную мишень. Какая рана заставит его вопить громче? Цисами пыталась выбрать между правой подмышкой и поясницей, когда, к сожалению, ее лишили права выбора.

Катуанка бросилась вперед. Два стремительных удара в мгновение ока повергли наземь сразу несколько человек. Она схватила за запястье солдата, который вытаскивал меч, и с такой силой ударила коленом в живот, что бедняга подлетел в воздух. Избежав удара в спину, она развернулась и одновременно сорвала с пояса длинное оружие, похожее на кнут. Он закружился и щелкнул одноглазого по лицу, заставив его рухнуть навзничь.

Один из солдат схватился за огромный боевой молот, однако кнут обвился вокруг рукояти и резко выдернул оружие у мужчины из рук. Он получил собственным молотом по зубам, когда катуанка потянула кнут к себе. Голова у солдата запрокинулась и стукнулась о каменную стену. Скорее всего, он умер, прежде чем сполз наземь.

Цисами понадобилось три секунды, чтобы достичь места драки, — ровно столько времени потратила катуанка, чтобы расправиться с тремя уцелевшими солдатами. Двое валялись у ее ног без сознания, а третий был, очевидно, мертв, судя по тому, как неестественно изогнулась его шея. Катуанка стремительно обернулась к Цисами; свернувшийся кольцами кнут, казалось, был готов ударить вновь.

Цисами вскинула руку.

— Подожди. Я любовалась тобой… — произнесла она, сияя. — Я увидела стычку и решила присоединиться к веселью, но, похоже, тебе и самой не терпелось подраться.

Катуанка поколебалась.

— Спасибо, — произнесла она. — Мне не нужна помощь…

Черный нож Цисами мелькнул у нее над плечом. Катуанка тут же вскинулась, а затем обернулась и увидела, как сабля выпала из рук солдата, — он хватался за горло, булькая кровью.

Катуанка опустила кнут, но продолжала подозрительно смотреть на Цисами, которая подошла к убитому, выдернула нож и вытерла лезвие о рубаху солдата. Переступив через два трупа, Цисами вернулась к катуанке.

— Лучше уноси ноги, умница. Магистрат сильно злится, когда городских солдат находят мертвыми.

Женщина кивнула:

— Прими мою благодарность.

Она направилась в противоположный конец переулка.

— Эй, — позвала Цисами. — Как тебя зовут?

Катуанка обернулась:

— Не твое дело.

И исчезла.

Вот язва. Цисами это оценила.

— Еще увидимся.

Она не сомневалась, что их пути однажды пересекутся. В Цзяи таких женщин было немного. Насвистывая, Цисами вышла из переулка и взглянула на ясное небо, в котором стояли три луны. Ночь наконец настала. Пришло время наведаться в Лунсянь.

Она остановилась у двери «Пьяного монаха» и заглянула внутрь. Может, вернуться в трактир? Подождать еще немного, чтобы все в школе крепко заснули? И заодно протрезветь? Цисами подумала, что примет окончательное решение, как только сядет.

И тут в небо взмыла сигнальная ракета и взорвалась калейдоскопом желтых и красных огней. Как красиво. Что за праздник?

Краем глаза Цисами заметила, как несколько крючьев взлетели и зацепились за крышу школы. Полдесятка теней вскочили на стены. Как она и думала, черепица кое-где сорвалась и с грохотом хлопнулась наземь.

Спустя несколько мгновений ночную тишину разорвали вопли.

Глава 36. Внезапное пробуждение

Цзянь проснулся от шума. Он открыл один глаз и моргнул. За дверью простучали шаги. Вдалеке послышался крик. Юноша зевнул и перевернулся на другой бок. Где-то хлопнула дверь. Ночные шалости в школе не были чем-то неслыханным, хотя обычно озорники старались себя не выдавать. Хулиганы непременно получат по заслугам утром. Цзянь был рад, что накажут не его. Если повезет, кто-то другой будет мыть уборные. Он закрыл глаза.

Раздался громкий пронзительный вопль.

Цзянь открыл глаза. Это уже не походило на шутку, даже неудачную. Кому-то досталось всерьез. Он вскочил и потянулся за дубинкой, стоявшей у постели. Цзянь стащил ее некоторое время назад, чтобы тайком упражняться. Мечи выдавали только средним и старшим ученикам.

Громкий треск и новые крики дали понять, что происходит нечто очень скверное. В темноте Цзянь зашарил вокруг, ища штаны.

Жар охватил его, как только он открыл дверь. Пахло дымом, трещало горящее дерево. Случилась настоящая беда. На школу напали.

Цзянь застыл. Может быть, это пришли за ним? Он окинул взглядом стену, выходящую в переулок. Не лучше ли сбежать, пока есть время? Или остаться, узнать, в чем дело, и помочь однокашникам? Внутренний голос приказывал уносить ноги. Несколько дней назад он и сам собирался уйти, не так ли? Какая разница, что творится в школе?

Соблазн был сильный. Цзянь уже шагнул к стене, но тут в голове у него зазвучали слова Синьдэ. Какое решение будет верным? Простит ли он себя, если убежит? Нет. Только бесчувственный трус бросает братьев и сестер, нуждающихся в помощи. Если он удерет, значит, он ничему не научился.

Цзянь собрался с духом и осторожно двинулся на шум. Отчаянно сжимая дубинку дрожащими руками, он крался вдоль сараев и дворовых построек. Сад он пересек почти ползком. Цзянь старался укрыться за грядкой помидоров, когда из заднего окна кухни кто-то вылез и неуклюже свалился наземь.

Цзянь подбежал к старшей ученице Гвайе, которая корчилась, лежа на земле. Лицо у нее было искажено болью, она часто и мелко дышала.

— Что случилось?

Он увидел алые пятна на руках девушки, судорожно хватавшейся за бедро. Рубаха на ней была располосована — очевидно, клинком.

— Во имя Тяньди, вы ранены? Будь проклят Южный Крест…

— Гиро, это не… — Она замолчала и несколько раз коротко выдохнула. — Лучше беги. Их слишком много. Зови на помощь. Найди стражу!

— Кто это сделал? — спросил Цзянь, помогая Гвайе встать.

Из окна высунулась голова, полностью замотанная серой тряпкой, не считая глаз, и посмотрела на них. Цзянь оттащил Гвайю в сторонку, но старшая ученица сделала лишь несколько шагов, прежде чем у нее подкосились ноги. Она упала, зажимая бедро. Фигура в маске спрыгнула наземь, раздавив дыню, и занесла саблю.

Цзянь замахнулся дубинкой.

— Гвайя, уходи! Спасайся!

Не оборачиваясь к ней, он шагнул навстречу человеку в маске. И сразу заметил, что тот держит саблю неловко, как будто это оружие было ему непривычно. Из-под маски смотрели необычайно темные глаза.

Незнакомец атаковал. Саблей он орудовал, как коротким копьем. В голове Цзяня зазвучал резкий голос Тайши, но он не слушал и не думал — тело вспоминало само. Приемом, известным как Девушка, танцующая весной, он оттолкнул клинок в сторону и опустил дубинку на плечо нападавшего, заставив того споткнуться. Послышалось сдавленное ругательство, однако разбирать сказанное было некогда — противник бросился вперед. Цзянь отразил второй удар и на сей раз хватил врага дубинкой по