Читаем без скачивания Полет в глубину - Жорж Колюмбов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Там темно и мутно. Я… зажег себе цветной фонарик.
— Ты серьезно?
— Да, представил себе софиты.
— И помигал ими?
— Ага.
— Слу-ушай, а это может стать решением! Я бы точно до такого не додумалась. Нам бы еще как-то цвет различать. Нужна новая серия экспериментов!
— Что теперь будем там делать?
— Давай начнем с самых простых цветов.
— Детский набор карандашей подойдет? Красный, желтый, зеленый, синий, коричневый, черный.
— Хорошо, но именно в таком порядке. Давай так. Некоторое время висим в темноте. Потом представляем себе, как очень яркий красный цвет заливает все доступное пространство. Через некоторое время гасим его, сидим в темноте. Дальше берем следующий цвет — заливаем все желтым. И так до… э… коричневого, наверное. Черным вряд ли получится залить черноту. Но пять цветов тоже неплохо для начала. В конце гасим коричневый и просто висим в темноте.
— Я думаю, для надежности надо каждому из нас сделать по три таких погружения.
— Да, так даже лучше — надежней распознавание пройдет.
* * *
Теперь, когда Зоя знала, где и что искать, дело пошло быстрее. Для наглядности Зоя снова свела обнаруженные данные в проекцию на плоскость. Вырисовался эдакий узенький полумесяц. Наложив результаты трех погружений Торика, получили тот же полумесяц, но несколько размазанный. Сказывались ошибки — и эксперимента, и измерения.
Для Зои построили свой полумесяц. И поначалу обрадовались, что задачка решилась так легко. Но потом наложили эти два полумесяца друг на друга и поняли, что все не так просто. Фигуры не совпадали. Они даже не были параллельны. Хотя лежали рядом, под углом друг к другу, а частично даже пересекались. Дело оказалось в том, что в глубине души у Зои и Торика разные цвета воспринимались по-разному, соответственно, они давали разные отклики.
Когда-то в детстве Торик задавался вопросом: мы с другом смотрим на красный тюльпан. Мы оба говорим, что он красный, но одинаковым ли мы видим его внутри себя? Их эксперимент точно показал, что нет.
Они принялись пристально исследовать область пересечения. Там оказались цвета от желто-оранжевого, как цвет желтка у деревенского яйца, до желтовато-зеленого, как листья салата. Только этот диапазон спектра они с Зоей воспринимали примерно одинаково. Для надежности договорились использовать классический желтый — «цвет лепестков подсолнечника». Впрочем, Торик для себя решил, что и цвет спелого банана подойдет не хуже.
Зоя дописала программу, настроив ее на отлавливание появления именно такого сигнала. Если сигнал фиксировался хотя бы секунду, срабатывала подсистема срочного выхода в реал. Ее, недолго думая, назвали «стоп-краном». Оставалось попробовать новую систему в деле. Вопросов было два — сможет ли путник заливать мир желтым светом при реальном погружении, и сможет ли программа отловить нужные частоты уже в полном сигнале.
* * *
— Ну, готов? Запускаю?
— Давай. Но поставь авто-возврат минут через десять, мало ли что…
— Хорошо, ставлю. Засыпай.
…Я снова иду до боли знакомым полутемным коридором, где пахнет картошкой, жаренной на старом сале. Прохожу мимо Шурика Карасикова и… словно зависаю на пару секунд, совсем как программа. Что случилось? Где я? Почему? Мир переворачивается, и я вываливаюсь в реальность, не успев даже дойти до своей двери…
— Эй, ты в порядке? — Зоя наклонилась и смотрит мне в лицо. — Выскочил как пробка!
— М-м… — выход из сна нештатный, и Торик никак не может стряхнуть сонную одурь. — Ты меня — досрочно?..
— Это не я. Наша ловушка штатно сработала. Ты зажигал желтый?
— Нет, я еще ничего не успел, даже в комнату не вошел.
— А где был в это время?
— Шел по коридору барака.
— Там было что-то желтое?
— Нет. Стены — темно-зеленые, пол — коричневый, потолок — белый, дверь цвета слоновой кости…
— Все двери такие?
— Дай вспомнить. Нет, только наша. Двери каждый красил, как хотел. Я прошел Карасиковых, у них дверь вообще ярко-жел… Ох! Неужели как раз это сработало?
— Желтая дверь? Запросто! Она большая, наверное, импульс четкий получился. М-да, похоже, одним цветом здесь не обойдешься.
— Я даже не подумал об этом. Значит, «стоп-кран» должен срабатывать от чего-то другого.
— А лучше от одновременного наличия сразу нескольких ключевых элементов.
— Сочетание нескольких цветов? — сразу предложил Торик.
— М-м, пожалуй, не пойдет. Слишком сложно представить, слишком сложно выделить при анализе. Я и так работаю на грани возможностей окна охвата.
* * *
Одной итерацией дело не обошлось. Да и в жизни, точнее, в их призрачных видениях могло встретиться почти что угодно. Они затратили уйму времени и сил, но постепенно научились весьма приблизительно различать некоторые запахи, прикосновения и звуки. Тренировались вызывать у себя во сне нужные ощущения, а заодно учились программно распознавать их — по отдельности и в сочетаниях.
И вот, наконец, нужное и безотказное сочетание было найдено. Теперь «стоп-кран» срабатывал вот на такой сигнал сразу по нескольким каналам ощущений: ярко-желтый, ванилин, резкий высокий свист и прикосновение пальцев к стеклу. Четыре элемента вроде бы уже должны с гарантией опознаваться правильно. И вряд ли совпали бы просто так, случайно.
Дописывая программу, Зоя приговаривала, что современные физиологи отдали бы годовую зарплату за то, чтобы раздобыть себе такую игрушку!
В итоге все получилось. У них обоих «стоп-кран» срабатывал очень четко. При желании путник теперь сам быстренько вывинчивался из погружения и выходил в реальность. Только с одним побочным эффектом они не смогли справиться — с сонливостью после аварийного выхода. Она возникала у обоих — видимо, организм такое пробуждение не считал физиологически нормальным. Но уж с этим ничего не поделаешь. Главное — они нашли способ покидать сновидение, если ситуация в нем становилась невыносимой или опасной.
Вот теперь, имея «запасной выход», можно было двигаться дальше.
Глава 6. Испытания
…И зачем только я согласилась ей помочь? Сейчас Лиана со
