Читаем без скачивания Больше собственной жизни - Натали Патрик

Его распирало от гордости, когда люди замечали явную связь между ним и ребенком, и тогда забывал о боли. Коб еще никогда не испытывал такого подъема, даже когда завоевывал чемпионский титул. Чистая радость, которую он чувствовал, наблюдая за малышкой, открывала ему что-то новое в себе. Два года назад он вряд ли был готов для подобного чувства. Но два сезона успеха, купленного одиночеством и мучительной тоской, изменили его. Теперь Коб знал, что сумеет быть хорошим отцом, хотя двадцать четыре часа назад и понятия не имел о существовании своей дочери.

Алиса бросила использованную салфетку в ближайшую урну. Интересно, заметила ли она в нем перемену? Нет, он не надеялся, что она снова будет относиться к нему как к мужу. Право на повторный шанс он не заслужил. Но вдруг она снизойдет к его отцовским чувствам и позволит принять хоть какое-нибудь участие в жизни Джейси…

При виде задремавшей малышки, словно подушку прижимавшей к щеке маленького игрушечного пони, у него защемило сердце.

— Коб! Что-то случилось? — Алиса внимательно посмотрела на него.

«БУДЬ ВСЕ ПРОКЛЯТО В ЭТОМ МИРЕ», — хотелось сказать ему, но он только покачал головой.

— Эй, Коб! Коб Гудэкр!

— Прайс Уэлмен! — Коб хлопнул ладонью по протянутой руке друга и крепко пожал ее. — Я не видел тебя несколько лет. Помнишь, ты еще серьезно расшибся?

— А то! — Прайс, настоящий верзила — его тень в два часа дня выглядела такой же длинной, как и в пять вечера, — понурил голову и почесал подбородок. — Прости, Коб, что я подвел тебя тогда… Ну с тем ранчо, которое мы собирались купить в складчину…

— Ладно, дело прошлое. — Коб равнодушно пожал плечами.

— Но, похоже, оно и к лучшему. Если бы ты осел на ранчо и занялся хозяйством, родео бы много потеряло. Я ведь слежу за твоими победами… А это Алиса?

— Привет, Прайс. Как поживаешь?

— Прекрасно. Но куда мне до твоего ковбоя.

— Я слышал, Прайс, — напоминание о его победах смутило Коба, и он решил переменить тему, — что ты с семьей переехал на двадцать миль южнее, поближе к своей родне?

— Да. Как только встал на ноги, мы купили клочок земли и дом. Жена там устроила гостиницу «Постель и завтрак».

— Ну ты даешь! — захохотал Коб. — Сидишь у жены на шее?

— Ну да, как же! — Прайс ущипнул Коба за локоть. — Я поддерживаю порядок в доме, слежу за лошадьми — мы даем их напрокат, — устраиваю верховые прогулки и помогаю спонсору каждый год проводить юношеское родео. А жена заправляет в гостинице.

— Так вы настоящие партнеры. — Алиса пригвоздила Коба укоризненным взглядом.

— Выходит, что так, мэм, — кивнул Прайс.

Опершись на ручку коляски, Коб притворился, что не понял намека Алисы.

— Похоже, вы оба тоже кое-что смыслите в партнерстве. — Прайс многозначительно взглянул на спящую малышку.

Алиса сжала губы и покраснела как маков цвет. Коб обнял ее за плечи и привлек к себе: опасался, как бы она не брякнула сгоряча чего лишнего.

Алиса съежилась от его прикосновения, но промолчала. Он мысленно поблагодарил ее, борясь с искушением прижать ее к себе покрепче.

— В конце концов ты нашел для себя дело, — сказал Коб.

— Конечно, дружище, — усмехнулся Прайс. — Кто бы подумал три года назад, что я буду стоять в очереди за сладостями для детей, а ты — толкать коляску с младенцем?

Коб сделал вид, что смеется. Он не находил в этом ни капли смешного.

— Значит, ты наконец остепенился? — Прайс кивнул на коляску. — Надеюсь, не из-за того, о чем ходят слухи. Я слышал…

— Какие слухи? — В голосе Алисы явно звучала тревога.

— Не верь слухам. Ты же знаешь, сколько болтовни вокруг родео. — Коб сжал ее предплечье и бросил Прайсу такой взгляд, что замолчал бы и койот.

Конечно, рано или поздно придется рассказать Алисе о своем здоровье. Но не сейчас. Сначала — последнее выступление, и тогда он завершит карьеру победителем. Ну а уж потом можно и открыться. А пока у них и так хватает проблем. Да и что ей за дело до его травм. Он сам должен с ними справиться.

— Береги себя, Прайс. — Коб пожал руку приятелю.

— И передай от меня привет своей семье, — добавила Алиса.

Коб развернул коляску, направляясь в противоположную сторону.

— Обязательно, Алиса. В субботу и воскресенье мы будем болеть за тебя, Коб, — крикнул им вдогонку Прайс.

— Что это ты вдруг заспешил? Спасаешься бегством? — Алиса ускорила шаг, догоняя Коба.

— Все, что хотели, мы с ним сказали. Зачем стоять и пережевывать жвачку?

Она только поцокала языком на этот ответ.

Прекрасно. Пусть лучше презирает его за плохие манеры, чем интересуется слухами.

— Почему бы нам не найти скамейку в тени, не посидеть и не поболтать? — Всем своим весом он опирался на ручку коляски, которая жалобно поскрипывала под тяжестью его тела.

— Я бы предпочла как следует размять ноги.

— Разомнешь еще. — Взгляд Коба остановился на пустой скамейке. — Хорошее местечко. — Он направил туда коляску, но Алиса перегородила тропинку.

— Послушай, Коб, я не собираюсь здесь сидеть.

— Но, Алиса…

— Нет. И, пожалуйста, не спорь. — Она подняла руку. — Сейчас не время и не место говорить о том, что я считаю жизненно важным.

— Но…

— И никаких «но». Я сяду и буду разговаривать, когда найду нужным, а не когда ты прикажешь. До тебя дошло?

— Ладно, мир. — Он сдвинул на затылок шляпу, чтобы она увидела его светящийся искренностью взгляд. — Я ни на чем не настаиваю. Просто хотел посидеть и посмотреть на нашу малышку.

— Вот как… — Ее щеки слегка порозовели. Она смущенно отвела глаза. — Видимо, я сделала неправильное заключение.

— Это бывает.

Он не собирался выяснять отношения, а она, похоже, именно так истолковала его слова.

— Может быть, в этот раз я ошиблась в тебе. Что делать — опыт совместной жизни! Да еще эта твоя нелепая идея с покупкой пони… Ведь я категорически запретила…

— Проклятье, пони!.. Совсем из головы вылетело. — Он сложил руки рупором, надеясь таким образом перекричать шум толпы. — Прайс?

— Что, дружище? — Тот повернулся на каблуках, стоя в очереди к тележке со сладостями.

— Не знаешь, у кого в этих местах есть на продажу хороший, ласковый пони?

— Горбатого могила исправит, — прошипела Алиса ему в спину. — А я-то надеялась…

— Что я сделал? — пробормотал он, наблюдая, как она пытается пробиться с коляской сквозь толпу.

Должно быть, она сошла с ума. Это единственное подходящее объяснение. Ведь несколько минут… Алиса закрыла глаза, заставив себя признать правду… Нет, не минут, а весь сегодняшний день она втайне надеялась, верила, что они трое — Джейси, Коб и она — снова смогут стать семьей.

Какая идиотка! Алиса стиснула зубы и мысленно вернулась к цепи событий, приведших к этому моменту.

Она хотела — все еще хотела! — только одного: найти тихое, спокойное место, где они с Кобом могут как взрослые, разумные люди обсудить свое положение. И что же получилось? Они провели весь день так, как хотел Коб.

Конечно, она смирилась со своей продиктованной обстоятельствами ролью. Хотя какие уж тут обстоятельства! Это все Коб, он один навязывал ей ее роль, подстраивая так, чтобы все шло по его плану. Не по ее, не по их общему, а только по его! Коб не изменился. Ну может быть, немного смягчился. Но за непритязательной наружностью эдакого благодушного ковбоя скрывается все тот же неумолимый тиран.

— Малыш хочет пони, — передразнила она его, — малыш получит пони… Через мой труп.

— Что?!

Алиса замерла и подняла голову.

— Алиса, малышка, вот вы где! — Долли помахала рукой, звеня браслетами.

Первая мысль — бежать. Но позади, совсем недалеко, Коб, впереди, на противоположном углу улицы, родители.

— Привет, мама. — Алиса тоже помахала рукой.

— Что случилось с твоим ковбоем? Снова исчез? — Это, конечно, папа! Кто же еще будет драть глотку, оповещая весь город о семейных проблемах!

Алиса читала в какой-то книге, что, становясь взрослее, большинство детей перестает испытывать чувство неловкости за родителей. Для многих это только короткая фаза развития. Алиса с ужасом смотрела на блистательную парочку, прокладывающую путь через толпу: Йип литым плечом таранил ни в чем не повинных людей, после чего те долго потирали ушибы, Долли шествовала, словно королева Англии, расточая ослепительные улыбки и звеня, точно рождественская елка. Похоже, для Алисы эта «короткая стадия развития» грозит растянуться на всю жизнь.

Стиснув зубы, она сделала невозмутимое лицо. Не кричать же в ответ, что она понятия не имеет, куда подевался ее ковбой. Этого еще не хватало!

Алиса оглянулась, ища глазами Коба, потом снова обреченно повернулась к неотвратимо приближающимся родителям — все пути были отрезаны. Делать нечего, придется второй раз пережить встречу Долли и Йипа с ее мужем. Эти двое боятся, что Коб может забрать их драгоценную внучку, а тот и не подозревает, что брачные узы еще не расторгнуты, и поэтому у него есть такая возможность. Час от часу уколы совести становились все сильнее, но она по-прежнему хранила свой секрет. От напряжения стучало в висках: удастся ли ей пережить трудный момент, не сделав очередную ошибку? Эти троица самых близких для нее людей постоянно сталкивала ее на грань нервного срыва.