Читаем без скачивания Юг в огне - Дмитрий Петров

Шагая по комнате и думая об этом, Гулден сожалел о том, что произошло.

В последнее время Гулден через Марину тесно связался с Семаковым и Виктором. Он выполнял их поручения, вел работу среди иностранных солдат и офицеров за возвращение домой, в свои страны, распространял среди них большевистские прокламации на английском и французском языках, печатаемые Ростово-Нахичеванским подпольным комитетом. Он не хотел, чтобы оборвалась эта связь. У Гулдена уже была своя крепкая надежная группа из английских и французских солдат, которая помогала ему в его работе.

XIII

Как-то, вскоре после ссоры с Ингомом, который на второй же день перебрался от него на другую квартиру, Джон Гулден решил поехать в Ростов повидаться с Семаковым или Виктором. Весело насвистывая, он отправился на вокзал. Пришел он туда в то время, когда поезд, курсирующий между Новочеркасском и Ростовом, уже тронулся. Гулден на ходу ухватился за поручни и вскочил на подножку вагона, не заметив, как Ингом, переодетый в штатское платье, следовавший за ним по пятам, вскочил на подножку второго вагона.

В Ростове с вокзала, Гулден направился на квартиру Виктора, где он иногда встречался с Семаковым. Виктора дома не оказалось. Хозяйка пояснила, что квартирант ее скоро должен прийти и предложила англичанину подождать его.

Гулден прошел в комнату Виктора и стал просматривать старые экземпляры журнала «Огонек», лежавшие на столе.

Прошел час, Виктор не приходил. Гулден решил, что ждать он больше не будет, и встал, намереваясь уходить. В это время в передней послышались мужские голоса. Гулден оживился: верно, идет Виктор, и он снова присел. Распахнулась дверь, в комнату ворвалось несколько белогвардейских офицеров.

— Руки вверх! — заорали они на Гулдена, наставляя в него дула револьверов.

Англичанин в недоумении поднял руки.

— В чем дело? — спросил он по-русски.

— Обыскать его! — приказал старший офицер в капитанских погонах.

Два прапорщика и один поручик начали обшаривать карманы Гулдена.

— Я — англичанин, — кричал он. — Я протестую!.. Вы не имеете права!..

На протесты Гулдена никто не обращал внимания.

— Так разрешите его в тюрьму отправить? — спросил капитан, оборачиваясь к кому-то.

Гулден глянул туда, куда обращался контрразведчик и вздрогнул. Он встретился с серыми глазами своего начальника Ингома.

— Да, да, — кивнул Ингом, давая согласие контрразведчику.

…Виктор стоял на углу улицы и взволнованно наблюдал, как контрразведчики ворвались в его квартиру, вывели Гулдена. Он пошел вслед за ними.

Убедившись в том, что Гулдена отвели в тюрьму, Виктор сейчас же разыскал Семакова и рассказал ему об аресте англичанина.

— Ах ты, черт! — выругался Семаков. — Большая неприятность. Надо выручать.

— Я думаю, — сказал Виктор, — его как иностранного офицера должны немедленно выпустить.

— Ой, вряд ли! — с сомнением покачал головой Семаков. — Кто узнает, что этого англичанина арестовали? Контрразведчики умеют хоронить концы в воду.

— Мы сообщим! — сказал Виктор. — Мы распространим листовку о том, что контрразведчики арестовали английского офицера… А притом, Марина говорила, что у Джона Гулдена в Новочеркасске есть товарищи — английские офицеры, с которыми он жил вместе на квартире. Надо им немедленно сообщить об аресте Гулдена, они поставят всех на ноги, постараются освободить его из тюрьмы.

— Это, пожалуй, правильно, крестник, — согласился Семаков. — Поезжай в Новочеркасск и сообщи им об аресте их товарища. Самому-то тебе к ним не следует ходить, а через кого-нибудь сообщи.

— Можно через Трубачева, — сказал Виктор.

— Это тот самый товарищ, который помогал выручать нас из тюрьмы?

— Да, — кивнул Виктор. — Тот самый. Только не знаю — в Новочеркасске ли он еще. Если его не найду, то сообщу англичанам через сестру Катю…

— Ладно. Действуй только быстро… Послезавтра мы сделаем попытку освободить из тюрьмы наших товарищей, в том числе и твою Маринку, а если удастся, и англичанина.

Но из их намерения ничего не получилось.

Вечером они от Колчанова узнали, что состоялся закрытый военно-полевой суд, который приговорил Клару Боркову и других подпольных большевиков к смертной казни. Приговор уже приведен в исполнение.

— А Марина? — с замиранием сердца спросил Виктор.

— Про нее ничего точно не знаю, — уклончиво сказал Колчанов.

Виктор опустил голову.

XIV

После трехдневного отдыха в Воронеже Буденный отдал приказ о наступлении корпуса в направлении Касторная — Курск. Для успешного выполнения этой задачи конному корпусу придавались 12 и 16-я стрелковые дивизии VIII армии.

С рассветом 27 октября десятка два орудий и десятка три станковых пулеметов, расставленных по левому берегу Дона, разом начали обстрел правого берега, где укрепились белогвардейцы.

В кустарниках краснотала, обильно разросшегося по берегу, скапливались кавалерийские полки, готовясь к переправе через Дон.

Белые артиллеристы били по красноталу фугасными снарядами и шрапнелью. От разрывов и осколков река клокотала.

По песчаному берегу с криками и шумом рассыпались молодые солдаты, длинными шестами подбирая из воды оглушенную рыбу.

— Го-го-го! — торжественно размахивал огромным сазаном дюжий детина с белесым чубом. — Бачьте, товарищи, який сазанюка. Вот це будэ обед так вже обед!..

— Гляди, Микола, сам не пойди на обед к рыбам, — предостерегал его красноармеец, выглядывавший из краснотала, словно там он сидел за стальной броней.

— А шо зробишь, як убье? — хладнокровно пожал плечами парень с белокурым чубом. — На то ж воно и смертоубийство, братику…

В другой группе, посматривая на правый берег, где засели белые и откуда сейчас с душераздирающим воем и визгом неслись снаряды, бойцы вели неторопливый разговор:

— Смотри, как беляки-то строчат.

— Должно, более тысячи снарядов выпустили беляки по нас.

— Какой там тысячу, небось, уже две…

— Это они от паники, проклятые.

— Чуют, гады, что мы переправляться задумали.

— Да ныне-то вряд ли будем переправляться.

— Ежели приказ будет, то и переправимся в один мах.

— Глянь, братцы!.. Никак, сам Буденный!

— Он!

По берегу скакал Буденный на Казбеке в сопровождении Зотова, Дундича, Лемешко и ординарцев.

— Ура-а! — кричали конники, размахивая шапками. — Ура-а Буденному!

— Где начдив четвертой? — спросил Буденный у красноармейцев.

— Я — начдив четвертой, — подскакал на сером горячем коне Городовиков к Буденному.

— Как с переправой? В чем задержка?

— Только что разыскали брод… Комиссар Ермаков подготовил первый полк к переправе.

— А ну покажи, где брод.

Городовиков молча поскакал вдоль берега. Буденный последовал за ним.

У выгнутой дугой реки, на мысу, Прохор рассматривал в бинокль противоположный берег. Недалеко от него, в кустарниках, стояли конники первого полка, готовые по его знаку ринуться в реку, переправиться на правый берег и с налету выбить белых с их позиций.

— Здесь выбрали переправу? — спросил Буденный, подъезжая к Прохору.

— Да, товарищ комкор, — ответил Прохор. — Здесь самая удобная переправа. Почти через всю реку лошади идут по дну. Вот только на середине саженей двадцать придется плыть…

— Хорошо, — сказал Буденный. — Дальше что вы думаете делать?

— Сейчас дам команду, поведу конников через Дон.

— Самому нет необходимости вести. Лучше, военком, проследи, как будут переправляться кавалеристы. А когда переправятся, тогда и сам переправляйся…

Буденный внимательно оглядел в бинокль правый берег, занятый белыми.

— Нет, друзья, — сказал он, отнимая бинокль от глаз, — так не годится. Если мы начнем сейчас здесь переправу, то у нас много будет жертв напрасных… Все внимание противника сейчас привлечено сюда… Ока Иванович, — сказал он Городовикову, — пошли один полк в село Кулешовку. Пусть он сделает вид, что намеревается там переправиться на правый берег. Этим маневром мы отвлечем внимание противника отсюда, введем его в заблуждение… Как только белые заметят, что мы собираемся у Кулешовки переправляться через Дон, они сейчас же отсюда оторвут часть войска и артиллерию и пошлют к Кулешовке. А нам только этого и надо… Как только белые ослабят здесь свои силы, так мы сейчас же и устроим переправу. Понятно? — посмотрел Буденный на Городовикова.

— Конечно понятно! — воскликнул Городовиков. — О, и хитрый же ты, Семен Михайлович!

— Правильно, хитрый, — согласился Буденный. — А без хитрости и воевать нельзя… Ну, действуйте… Желаю успеха!..

Как и предугадывал Буденный, тактическая маскировка переправы удалась. Белые поддались на обман и послали к Кулешовке значительные свои силы, ослабив тот участок, где в действительности красными была подготовлена переправа.