Читаем без скачивания Глаза Фемиды - Аркадий Петрович Захаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот этому примерному семьянину и партийцу и передали на перевоспитание Володю Романова две кумушки-соседки. История умалчивает о совершенно секретных обстоятельствах первого совместного плавания Виктора и Владимира за пескарями. Однако одно можно утверждать совершенно достоверно: из похода Володя вернулся в глубоком утомлении и задумчивости. Остряки с лодочной станции уверяли, что перемена с ним произошла из-за того, что адвокат по неосторожности крепко стукнулся лбом то ли о штурвал, то ли об якорь, после чего у него мозги сместились, и он заболел морской болезнью в резкой и неизлечимой форме.
Володина вялость не ускользнула от женушки, и она довольно похихикивала на кухне. Ночью Владимир проговорился о причине задумчивости: «Хорошо бы и нам мотолодку купить. Стали бы на пляж и на рыбалку ездить». «А пьянствовать бросишь?» — насторожилась Нина. «Пьянка за рулем — преступление», — квалифицированно напомнил адвокат. Нинель простодушной себя не считала и на дешевые приманки не покупалась. В глубине души она осознавала, что муженек ее пытается провести и проведет обязательно. Опасения к тому возникали основательные. Одновременно и поверить ему хотелось для достижения спокойствия и стабильности. А еще мечталось о семейном мире, уюте и любви. А во имя этого женщина готова поверить в невероятное, как бы ее ни остерегали. И ничто ей тогда не преграда и никакой причине и никакому барьеру ее желанию не противостоять. Поэтому никто особенно не удивился, когда в один распрекрасный денек Ниночка преподнесла своему муженьку великолепный подарок — мотолодку «Обь» с подвесным мотором. Подарок благоухал свежей краской, сверкал бликами на лобовом стекле и взывал к дальним странствиям по неизведанным речным просторам.
В годы, о которых я повествую, водно-моторный туризм взлетел на самый гребень моды на активный отдых. И совершенно справедливо, поскольку как бы ни превозносили автомобилисты свои «Москвичи» или «Жиги» с прицепами и без оных, им никогда не сравниться с моторной лодкой по полноте доставляемых экипажу ощущений. Написав слово «экипаж», я не оговорился, ибо оно наиболее точно отражает взаимоотношения в группе водномоторников. Внутри любой легковушки следующей к месту отдыха из пункта А в пункт Б по асфальтовым испарениям и дорожной пыли, роли распределены изначально и окончательно «Правилами дорожного движения»: водитель и пассажиры. Не то в моторной лодке или катере: здесь идет деление на капитана и экипаж, каждый из членов которого обязан понимать свое место, роль и значение в общем деле, которое называется совместным плаванием. И еще — в отличие от автотуризма, изматывающего и пассажиров и водителя в пути следования к месту отдыха, водномоторники раскрепощаются и открываются для отдыха и общения с природой немедленно после отхода судна от причального бона. И когда летит над легкой рябью реки навстречу солнцу и ветру глиссирующая «на одной пятке» моторка, капитан, экипаж и зрители испытывают ощущения ни с чем не сравнимые.
Но вернемся к нашим Володе и Нине. Если появилось судно — следует плавать. Причем обязательно с компанией и ночевкой, чтобы сидеть у костра до полуночи и петь озорные песни сверхпопулярного Высоцкого под непременную гитару:
«Четыре года рыскал в море наш корсар — В боях и штормах не поблекло наше знамя. Мы научились штопать паруса, И затыкать пробоины телами…»Или еще что-нибудь покруче и позабористей. И чтобы непременно были шашлыки и уха. И все, что к ним полагается. Короче говоря, после приобретения лодки Володька выпивать меньше не стал, хотя и не выходил из нормы, которая ему жить и работать не мешала, а Ниночке почему-то казалась чрезмерной. Наверняка она была по-своему права. Жены всегда и во всем по-своему правы. Часто из-за желания утвердиться в этой своей правоте, они вопреки здравому смыслу и общественному мнению принимают решения заведомо неверные, в результате которого будут потом страдать всю дальнейшую жизнь, но зато упиваться сознанием своей необыкновенной несчастности и страданий и взахлеб оделять своими горестями подруг, тщетно взыскуя к участию и состраданию, но какая из них сможет понять? У каждой своя беда в дому и свое одиночество в миру. В общем, стала Нина задумываться и подолгу молчать на кухне. После одного такого особенно длительного раздумья, она вдруг напомнила Владимиру, что дом ее мамы в скором времени пойдет под снос и взамен ей обязательно дадут благоустроенную квартиру. «И что из этого следует?» — отвлекся от адвокатских бумаг Владимир. «А то, — улыбнулась загадочно Нина, — что и мы могли бы улучшить свои жилищные условия. Две комнаты на четверых — маловато. Вот если бы мы с сыном были прописаны у матери в доме, а ты с дочерью в нашей квартире, тогда при сносе маминого дома горисполком обязан выделить не одну, а две квартиры: однокомнатную матери и двухкомнатную нам с сыном». — «Милая, но для этого нужно, чтобы мы были в разводе,» — понял суть интриги адвокат. — «Ну и какие сложности? — нимало не смутилась Ниночка. — Все так делают. Кто фиктивно женится, кто фиктивно разводится. Мы как-бы разведемся и разъедемся. Ты останешься в квартире, а я перееду к маме. А после того, как получу новую квартиру, снова съедемся в четырехкомнатную, путем обмена. И тогда у тебя будет отдельный кабинет для работы», — выкинула последний козырь Нинель.
Владимир, хотя и слыл дотошным юристом, в быту был простодушным добряком. Надо ли пояснять, что на подкинутую приманку он старательно, как карась, клюнул и затрепыхался на крючке. Развестись, при обоюдном желании сторон и связях в суде, труда не составило и через некоторое время Нина с вещами и сыном откочевала в дом матери, чтобы прописаться на жительство. Володя с дочерью остались вдвоем в двухкомнатной «хрущевке». Взрослеющая дочка некоторое время повживалась в роль хозяйки, но вскоре готовить, мыть и стирать ей
