Читаем без скачивания Мученицы монастыря Святой Магдалины - Кен Бруен

— Хорошая мысль.

Я вернулся с ним в свою гостиницу. Усадил его в кресло.

Подошла миссис Бейли.

— Что с ним случилось? — поинтересовалась она.

— Плохие вести.

— Понятно.

На самом деле ничего ей не было понятно. Перед ней был просто пьяный в стельку мужик.

Я просительно сказал:

— Если бы немного кофе… Потом я поймаю такси.

Миссис Бейли еще раз взглянула на Брендана и удалилась.

Тот подал голос:

— Мы в Дублине?

— Что?

— Шучу. Я совсем не так пьян.

— Тут дело не в выпивке — в необходимости.

Мне показалось, что он слегка оклемался. Кофе все не приносили.

— С тобой все будет в порядке? — Я положил руку ему на плечо.

— А ты как думаешь, Джек?

Мне пришла в голову ужасная мысль, и я быстро проговорил:

— Брендан, послушай, ты ведь не станешь делать никаких глупостей?

Он повернулся, посмотрел на меня:

— Ты имеешь в виду — покончить с собой?

Я кивнул, и он изрек:

— Второй круг ада Данте предназначен специально для самоубийц.

— Это ответ?

Он коснулся моего плеча:

— Джек…

— Я хочу, чтобы ты дал мне слово.

Он не ответил. Тут подошла миссис Бейли и сообщила:

— Я вызвала такси.

Брендан встал:

— Похоже, наша встреча подошла к концу.

— Я могу поехать с тобой, составить тебе компанию.

— Нет, со мной все будет нормально, — заверил он и ушел.

Стоявшая у меня за спиной миссис Бейли пояснила:

— Я про кофе не забыла, но он бы только его пробудил, а трезвым не сделал.

Я не знал, что ей ответить. Во всяком случае, приличный ответ не приходил в голову. Я поднялся в свою комнату, свалился на постель и мгновенно отключился.

Во сне я ходил в магазин «Живаго рекордз». Работал, разумеется, Диклан, который продал мне полный каталог снов. Кошмарная жуть. За прилавком стояла девушка с обстриженными волосами. Она спросила меня, где достать отбеливатель. Когда сон уходил, я могу поклясться, что ясно слышал, как Стайп поет «Я теряю свою религию».

* * *

Разница между алкоголиком и запойным пьяницей в том, что алкоголик считает свои недостатки истинными, а достоинства фальшивыми.

Запойный пьяница держит свои достоинства при себе и уродует других своими недостатками.

Следующие несколько дней были настоящим адом. Жуткое похмелье. Провел я эти дни, в основном лежа поперек кровати. И постоянно виски и пиво взывали ко мне: «Иди к нам, мы тебя вылечим».

Да уж.

На каком-то этапе я очнулся с петлей из простыни вокруг шеи. На комоде стояла маленькая фотография. У меня что, галлюцинации? Я дважды моргнул, но фото не исчезло. Я медленно приблизился. На снимке был запечатлен мужчина в дешевом костюме из твида, с явными следами страданий на лице. Внизу фото стояла подпись: «Мэтт Талбот».

Я перевернул фотографию изображением вниз и снова залез в постель. Когда я очнулся в следующий раз, фотография исчезла. Я никогда не посмею спросить про нее у Джанет. Если не она виновница, то… КТО?

На третий день я был слаб, как котенок. Но принял душ и надел чистую одежду. Меня сдувало ветром с тротуара. Мой мозг зациклился на виски. Я направился в кафе на Проспект-хилл. Заказал яичницу, тост и чай. Столик плыл перед глазами. Я весь был в поту. Может быть, если мне удастся поесть…

Несколько месяцев назад, когда я занимался предыдущим делом, я здорово злоупотреблял кокаином. Но кокаин кончился, и я запаниковал. Кэти еще со времен своей панковской поры знала всех торговцев наркотиками. Я нагло воспользовался нашей дружбой и заставил ее дать мне адрес. Это сильно повредило нашим отношениям, но кокаину плевать на дружеские чувства.

Я нашел этого «Стюарта» и получил то, что хотел. Он был далеко не типичным торговцем. Жил в аккуратном домике недалеко от колледжа и больше напоминал банкира, чем наркодилера. Стюарт держался тише воды, ниже травы, и это приносило ему успех и избавляло от неприятностей.

Я отодвинул завтрак, не мог есть. Официантка забеспокоилась:

— Что-то не так?

Но дело было не в еде. Я даже чай не мог пить.

— Нет… Неважно себя чувствую.

Она одарила меня материнской улыбкой:

— Наверное, желудочный грипп, сейчас весь город болеет.

Я пошел к каналу, причем меня бросало то в жар, то в холод. Я взмолился, чтобы Стюарт оказался дома. Постучал, подождал и, когда тот открыл, проговорил:

— Стюарт, не знаю, помните ли вы меня.

Он прищурился:

— Приятель Кэти… не подсказывайте… вы Джон Тейлор.

— Джек.

Тут возникает интересный вопрос: а надо ли вам, чтобы торговцы наркотиками помнили, как вас зовут?

— Проходите, — пригласил Стюарт.

В доме было идеально чисто, как в витрине. На хозяине были выглаженные брюки, белая рубашка, свободно повязанный галстук. Он предложил мне сесть и спросил:

— Чай, кофе, лекарства?

— Сигареты случайно не найдется?

Я почувствовал уже забытое было томление. Стюарт сдержанно рассмеялся и сказал:

— Только в магазине на углу. Я не разрешаю курить в доме.

И разумеется, на стене висело объявление:

У НАС НЕ КУРЯТ

Я заметил:

— Вы шутите.

— Это дурная привычка.

— Стюарт, да будет вам… вы же наркотиками торгуете.

Он поднял палец:

— Я бизнесмен. Сам никогда не употребляю.

— Довольно гибкая система моральных ценностей, приятель, вы не находите?

Стюарт развел руки:

— Мне годится. Но я не думаю, что вы заглянули, чтобы поговорить об этических принципах, ведь так?

— Конечно, вы правы. Мне нужны сильные транквилизаторы. У меня ломка.

Он наклонил голову, напомнив мне врача, и спросил:

— Чем вы пользовались… вернее, чем злоупотребляли? Я тут путаюсь в терминологии.

— А я нет. Злоупотреблять — значит дойти до ручки.

— Понятно. Я запомню разницу. Извините меня.

Стюарт отправился наверх. Если бы я приметил бар с напитками, то обязательно ими «злоупотребил». Хозяин вернулся с кейсом и посмотрел на меня:

— Сколько вы собираетесь потратить?

— Сколько потребуется.

Широкая улыбка, все ради денег, никакого юмора. Стюарт выложил на стол шеренгу маленьких бутылочек:

— Обратите внимание, здесь красные, синие, желтые и черные капсулы.

— Вижу.

— Красные — сильное болеутоляющее, желтые — средние по силе транквилизаторы, синие — кваалюды, а черные…

Он с восхищением вздохнул и продолжил:

— …Черные красотки!

Я попросил:

— Воды можно?

— Сейчас?

— Нет, в следующий вторник. Будет вам.

Когда Стюарт вышел за дверь, я отвинтил крышку с бутылочки с красными таблетками и всухую проглотил две из них. Хозяин вернулся с водой, и я выпил ее залпом, продемонстрировав трясущиеся руки.

— При употреблении этих таблеток требуется осторожность, — предупредил он.

— Вы — как правительство, уведомляете об опасности для здоровья.

Стюарт достал маленький калькулятор, произвел вычисления и показал мне результат.

— Бог мой, тут нужны мощные транквилизаторы… — Я присвистнул и выложил на стол деньги.

— Покупателю, который платит наличными, я добавлю кое-что необычное, — сообщил Стюарт.

— Надеюсь, вы шутите.

Он вытащил маленькую коричневую бутылочку:

— Что вы знаете о ГХБ?

— Гибель, хана, болезнь? — предположил я.

— Не в том смысле, что вы подразумеваете. Этот наркотик еще называют «жидкостью Е», болеутоляющее средство. Через двадцать минут он начинает воздействовать на ваши движения, зрение и разум. Сомнения, стыд, одежда, самоконтроль — все исчезает. Хотите знать, как они на это средство наткнулись?

Глаза Стюарта горели лихорадочным огнем. Я понял, что фармакология — его слабое место. И кивнул:

— Валяйте рассказывайте.

— Впервые этот наркотик произвели в качестве синтетического средства для анестезии и для обезболивания родов. Он расслабляет мускулы. Увы, в Америке его запретили, потому что он вызывает судороги. Затем его соединили с рогипнолом. Его преимущество — утренний эффект. Вы остаетесь бодрым и деятельным.

— Мне уже нравится.

Стюарт поднял бутылочку:

— Теперь об опасности. Если спутаете дозу, можете впасть в кому. Если принимать правильно, получите эйфорию и либидо. Слушайте внимательно… вы меня слушаете?

Те две таблетки, которые я выпил, еще не могли начать действовать, но мне явно становилось лучше.

— Я весь внимание… — Я снова кивнул.

— Ладно. Правила таковы: всегда принимайте правильную дозу. Между дозами должен быть интервал не менее сорока минут. Поставьте кого-нибудь в известность насчет того, чем вы занимаетесь. Ни в коем случае не садитесь за руль.