Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль

от волшебника-ренегата, что они, увы, не оценят. А если они никого туда не отправили — это целиком их проблемы, а не наши. Возможно, успей Блэк до сентября закончить то, что собирался, а потом удариться в бега, то всем будет только проще.

— А как же все разговоры, что каждый волшебник на счету и нельзя разбрасываться людьми? — спросил МакДугалл.

— Не припомню, чтобы я хоть раз такое заявлял, — отрезал Арчибальд. — Да и там не тот человек, с потерей которого магическое сообщество понесло бы невосполнимую утрату. Нет, пусть сами разбираются, может быть, осознают, насколько вреден бывает чрезмерный гуманизм в отношении отступников. А если завтра следом за ним ещё кто-нибудь сбежит? Может, нам на берегу встать, и пусть Лин их отстреливает, пока плывут?

— Босс, ты бы с собой тогда хоть пистолет взял в школу, — предложил Смит. — Даже не зачарованный, самый обычный.

— Ты сомневаешься в моих способностях устранить противника без него, Лин? — просто спросил Арчибальд, для примера кивнув в сторону рабочего верстака, где под стеклянным колпаком словно в невесомости парила небольшая капля ртути. Самый ранний прототип Volumen Hydrargyrum, какой удалось на данный момент создать и даже испытать, что Смита весьма впечатлило даже на нынешнем уровне готовности мистерии.

Проблема размеров капли была не в стоимости металла, который достаточно дешев, и даже не в необходимости по памяти восстановить все формулы и ритуалы для создания мистического знака. Всё по-прежнему упиралось в поток и объём магической энергии, в разы уменьшившиеся в этом теле, и снижение размера казалось очевидным решением – сделать хотя бы меч или хлыст на тех же принципах, и он уже получит в свои руки мощное оружие, в обращении с которым имеет обширный опыт. Увы, новым лимитирующим фактором оказался вес — любой объем металла, неспособный передвигаться самостоятельно, в боевой обстановке придется носить на себе. Вот только ртуть — крайне тяжелое вещество, и перстень весом в два-три фунта или кинжал, который поднять не легче, чем двуручный меч, делают такое оружие бесполезным без усиления тела магией. Достаточно сказать, что ртутный шар диаметром меньше семи дюймов будет весить столько же, как и весь Мерфи в свои неполные двенадцать лет. В итоге пока ему пришлось ограничиться небольшой каплей, распределяющей вес на всю руку до локтя и способной по команде создавать лишь короткий тонкий хлыст и щит чуть больше ладони, но при правильном применении и это могло дать внушительное преимущество в дуэли. Да и в целом, нужно ведь с чего-то начинать.

— Ничуть не сомневаюсь, — уверенно заявил Лливелин. — Но так оно всё-таки надёжнее.

— Ценю твою заботу, однако я обойдусь. Мистер МакДугалл, ещё что-нибудь по этому делу?

— Да вроде нет, основные моменты я рассказал, а малосущественные детали все тут, — он оставил папку с отчетами и газетами на столе. — Если захочешь что-то уточнить. Ладно, время уже почти три часа ночи, тебя домой подбросить или останешься здесь?

— Работы ещё минут на сорок, не меньше. Лин меня потом проводит.

— Как хочешь, тогда не стану отвлекать от трудов неправедных.

— Это почему неправедных? — удивился Смит.

— По определению. «Не должен находиться у тебя прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых, ибо мерзок перед Господом всякий, делающий это…», и далее по тексту. Источник цитаты, думаю, не нужно называть?

— Эх, в другой ситуации я бы тебя познакомил с парой святых отцов, ты наверняка бы крайне удивился, как широко они могут трактовать подобные строки, — усмехнувшись, ответил Арчибальд, открывая для него барьер. — Лин, проводи гостя, а потом возвращайся к работе. Мы должны всё закончить до четырёх часов утра.

Глава 20

— Теперь я не смогу убить тебя. Своими руками…

— Проклятье! — негромко выругался Арчибальд, просыпаясь. Снова этот кошмар, закончившийся автоматной очередью и ощущением рвущих тело пуль. В последний год он уже привык, когда есть возможность, с помощью медитаций и самогипноза погружаться в транс без сновидений. Однако хотя бы сегодня хотелось выспаться нормально, но такого результата стоило ожидать.

Маг перевел взгляд на часы — была ещё только половина седьмого. Первое сентября 1993 года, день отправки в школу и полного погружения в мир волшебников. Если он всё-таки собирается отказаться от этого сомнительного удовольствия, то сегодня осталась для этого последняя возможность. Но на самом деле все приготовления уже сделаны и планы менять поздно. Вещи собраны и уложены, указания ученику даны на полгода вперёд, лаборатория запечатана, наводнена ловушками и охраной внутри, а также максимально незаметна снаружи. Даже на эту комнату наложена пара простых местных барьеров, на случай, если заберется случайный вор — ничего ценного или опасного среди оставленных на «официальной» квартире книг нет, но разбираться потом с обвинениями в нарушении Статута ему совсем не хочется. Стоун тоже остаётся жить здесь с сохранением обычного жалования, к тому же в отсутствие «приемного сына» она может заниматься другой работой, пока это не мешает поддерживать нужный образ. С руководством группировки тоже всё удалось решить достаточно мирно, хотя и пришлось дать пару новых обещаний и предложить несколько услуг в добавление к тому, что он оставлял им в своё отсутствие, но этого стоило ожидать.

Так или иначе, отыгрывать всё назад уже поздно, даже если он до сих пор до конца не был уверен в правильности своего решения. Слишком много возникнет ограничений, не все из которых можно преодолеть. Впрочем, если он и собирался отказаться, сделать это нужно было месяц назад. В конце июля в дверь квартиры позвонила высокая дама лет пятидесяти, одетая в строгий, хотя и несколько старомодный костюм, напоминающий об учительнице какого-нибудь частного пансиона. Она представилась профессором МакГонагалл, заместителем директора школы волшебства Хогвартс, и продемонстрировала письмо, адресованное Джеймсу Виктору Мерфи, причем на конверте были указаны не только название улицы и номер дома, но даже и расположение комнаты внутри квартиры. Что оставило у мага немало вопросов о том, какие на самом деле возможности контроля населения имеются в руках руководства магической школы и Министерства магии. А если бы письмо было адресовано Кайнетту Арчибальду, лорду Эль-Меллой, всё и вовсе могло бы обернуться совсем по-другому… Впрочем, этого не произошло, вероятно, за полтора года соединение двух душ уже достигло степени, не позволяющей различить оригинального волшебника и чужака, и потенциальные барьеры против одержимости тоже не должны стать ему преградой.

Кайнетт же с ходу удивил гостью, честно рассказав о побеге из приюта, знакомстве с Нимфадорой и открытии магического мира за полгода до своего одиннадцатого дня рождения. После чего в своей