Читаем без скачивания Маг и его кошка - Алина Лис

— Отнюдь нет, любезнейший. Вы даже представить не можете, насколько я НЕ согласен.

Щелчок аквилонской плети разнес его письменный стол на куски. Бакерсон плюхнулся на пол и, не отрывая от меня полных ужаса глаз, попятился ползком. Я, продолжая наступать, пинком ноги отшвырнул обломки.

— Мерзавец! Заморочил голову девчонке.

— Вы не поняли, — выкрикнул он высоким, бабьим голосом. — Я с самыми серьезными намерениями!

— Проверим! — Конец плети захлестнул его шею и сдавил. — Говорят, за настоящую любовь не жалко умереть. Ты готов?

Стряпчий побагровел и вцепился руками в шею, пытаясь ослабить невидимую удавку.

— С чего ты вообще решил, что ровня ей? — я ослабил плеть и дал ему вдохнуть.

— Я… я… — Вид у него был до того растерянный и жалкий, что я почувствовал презрение.

— Знаешь, в сказках принцессу всегда стережет злой дракон. Я — этот дракон, Бакерсон. Ты готов сразиться за ее руку?

— Нет, — со слезами в голосе выкрикнул этот слизняк. И сразу стал мне неинтересен. — Она ни о чем таком не предупреждала!

— Вот и славненько. Собирайся. Поедешь со мной.

Все время, пока ничтожество каялось и просило у девушки прощения за разорванную помолвку, я стоял в дверях с каменным лицом. Франческа тоже молчала, опустив глаза, только вздымающаяся грудь выдавала ее скрытую ярость. Я пинком спровадил стряпчего с лестницы, вышвырнув на человеческую половину мира, и вернулся к сеньорите.

— Ну, как вам истинный облик вашего ухажера, леди? Не правда ли красавец? Рыцарь! Защитник, — мне хотелось унизить и ударить ее словами как можно сильнее.

Она молчала.

— Конечно, вы — Франческа Рино. Кто попало вам не подойдет, только стряпчий. Почему не сапожник и не повар, леди?

— Это подло, — тихо сказала девушка. — Он — всего лишь человек.

— Всего лишь? Да ты никак жалеешь его, Франческа. Что это за хобби такое — выбирать ничтожеств? Тебе так важно носить штаны в семье?

Она зло сузила глаза — верный признак, что я был прав в своем предположении.

— Я просто хотела освободиться. Уйти. Ненавижу тебя! Ты — чудовище!

Наверное, она тоже хотела причинить боль. И у нее это получилось.

Еще как получилось.

Я чуть было не утратил контроль. Неслышно и жутко взвыла тень за плечом. Чудовище? Ха, да она даже не представляет, что такое НАСТОЯЩЕЕ чудовище.

Губы свело в язвительной ухмылке. Взращенная Гайлсом и гордостью привычка улыбаться, когда бьют, не показывая, как в действительности больно…

Так и не смог от нее избавиться. Да и не пытался.

В тот момент я был близок к тому, чтобы перестать сдерживать свою темную спутницу, выпустить наружу дикий, полный огня и боли Хаос…

Но рядом была Франческа!

От удара о стену заныли костяшки пальцев — я разбил их в кровь, и эта боль заставила опомниться.

— Достаточно попросить, сеньорита. Хотела стряпчего — получи стряпчего. Можешь выходить замуж, не стану препятствовать, — я схватил плащ и горн. — Беги, еще успеешь его догнать.

Intermedius

Лорд-командор

В полдень на центральной площади всегда людно и шумно. Важно прогуливаются горожане, ведя под ручку своих фру и фрекен; у храма канючат нищие; грохочут по брусчатке деревянные колеса телег и карет; а от лучшей городской гостиницы — аккурат напротив храма — по всей площади расползается ароматный запах глега и медистера.[27] И каждый час, когда минутная стрелка больших часов на башне останавливается напротив разеннской цифры XII, по всей площади разносится чуть глуховатый, но мелодичный перезвон.

Вот и сейчас отзвучал второй час пополудни. Невысокий светловолосый мужчина, который уже минут двадцать приплясывал на морозе у подножия башни, время от времени поднимая голову, чтобы свериться с бегом стрелок, недовольно поморщился, поднял повыше ворот и укрыл руки в пазухи одежды. С утра было солнечно, но к полудню, как это часто бывает на севере, небо заволокло тучами, с моря потянуло резким бризом, и стоять, коченея на холодном ветру, становилось все сложнее.

— Генрих! — мягкий голос из-за спины оборвал томительное ожидание.

Названый Генрихом обернулся и почтительно поклонился.

— Мессир.

— Холодно как-то, — вновь подошедший зябко поежился. — И чего ждешь на таком ветру? Пошел бы в трактир.

Генрих махнул рукой, как бы говоря «да ну его».

— Не могу. Душно там, чадно…

— А, ну да. Ты же у нас нюхач. Тогда пройдемся.

Они свернули на одну из узких улочек, что колесными спицами расходились от главной городской площади. Справа и слева наползали друг на друга узкие фасады домов, нависали над мостовой, почти образуя над головой каменный свод — руку протяни и дотронешься до соседского окна. Человек, к которому Генрих обращался «мессир», временами беспокойно поглядывал наверх, словно опасался, что его окатят ведром помоев.

— Не люблю север, — пожаловался он своему спутнику. — Холодно, сыро, летом не уснуть — светло. То ли дело у нас, в Анварии… А ты ведь родом из этих мест, Генрих?

— Из Прайдена.

— А, ну там хоть теплее.

Улица вывела к порту. Здесь было тихо и безлюдно — по календарю шла пятая неделя весны, но Янтарный океан продолжали терзать зимние шторма, и безумцев, готовых бросить вызов стихии, не находилось.

— У вас получилось, мессир? — спросил Генрих. Его голос слегка дрогнул.

— Думаю, да.

— И?

— Все не так плохо. Или все очень скверно — как посмотреть. Представь себе, что ты подбрасываешь монету, — в доказательство своих слов мессир извлек из кармана серебряный солид и подбросил. — Пока монета в воздухе ты не знаешь, что выпадет — орел или решка. Вот наша ситуация сейчас — та же монета. И самое печальное, что если я попробую повлиять, почти наверняка выпадет решка. Судьба не терпит слишком явного насилия.

В доказательство своих слов он продемонстрировал упавший реверсом солид.

— Но… как же дальше?

Мессир вздохнул:

— Придется оставить девочку в покое. Следить издалека, через третьих лиц. Никак не вмешиваться. И готовиться. Восстанавливать Орден, продолжать нашу работу. Следующая точка схода всех вероятностей будет через двадцать лет. К этому времени у нас на руках должен быть работающий прототип Звезды Хаоса. Время есть, Генрих, и впереди интересная работа.

Генрих помялся:

— Простите меня, мессир. Понимаю, что вам виднее, но разве не проще было избавиться от этого мага?

— Не проще! — резко обрубил собеседник.