Читаем без скачивания Воин пяти Поднебесных: Пророчество - Уэсли Чу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К сожалению, катуанка опоздала: стражник успел качнуть веревку один раз. Где-то наверху послышалось слабое звяканье. Тут же зазвонили другие колокола.
Сали выругалась, выдернула свой последний нож из стены, выскочила из караульни и побежала к воротам. У нее оставались считаные минуты, чтобы нагнать и прикончить мальчишку. Может быть, они уже убежали далеко. Если она не успеет настичь героя до появления подкрепления, все будет кончено.
К ее удивлению, герой и его друзья не ушли за ворота. Одна девушка пыталась найти нужный ключ, вторая сидела на корточках рядом с неподвижной Тайши и лунсяньцем. Герой и Ханьсу расправлялись с последними стражниками.
Ханьсу держал безносого за руки и колотил его оземь. Затем боевой монах окончательно изнемог и опустился на четвереньки. У него едва хватило сил приподнять голову при появлении Сали. Покорно вздохнув, он собрал волю в кулак и бросился к противнице — наполовину бегом, наполовину ползком.
Сали увернулась и ударила его сапогом в лицо. Подпрыгнув, она приземлилась позади Ханьсу и располосовала ему спину ножом. Великан, впрочем, едва вздрогнул. Еще два усталых взмаха — конечно, мимо. И Сали, вспрыгнув монаху на плечи, обвила его руками за шею. Избегая вялых ударов, она принялась раскачиваться из стороны в сторону. Он зашатался как пьяный, потерял равновесие и повалился наземь. Дышал он с трудом, едва слышно. Сали встала над ним и нацелилась каблуком в висок.
— Стой!
Она подняла голову и увидела Цзяня, который стоял прямо перед ней. Какой подарок.
— Ты жертвуешь собой ради своего священного воина, герой Тяньди?
— Нет, я вызываю тебя на поединок. Не трогай остальных. Тебе нужен я.
Отпустив монаха, Сали внимательно посмотрела на Цзяня. На героя. На мальчишку.
— Очень хорошо. Я принимаю твой вызов.
— Какие будут условия? — спросил он.
— Это делается не так.
Он тут же как будто сдулся.
— Что?
С ума сойти, предполагаемому воину пяти Поднебесных нужно было объяснять такие элементарные вещи.
— Когда ты вызываешь другого военного искусника на поединок, то предлагаешь бой, а об условиях спрашивает твой противник.
— А, — сказал Цзянь и нахмурился. — Ну, э… спрашивай.
Сали покачала головой.
— Я не желаю делать ставок.
— Но… — Он сглотнул и посмотрел на павшего друга-Ханьсу. — Может, ты, по крайней мере, их отпустишь?
— Ты сдаешься?
— Нет, я намерен с тобой драться.
Сали уже собиралась огрызнуться, когда вспомнила, что время уходит.
— Твои друзья могут идти.
Герой Тяньди велел, не сводя с нее глаз:
— Михе, Цофи, возьмите Пахма и уходите.
— А ты? — спросила одна из девушек.
— Идите. Я догоню.
Он снова посмотрел на Сали, притоптывая ногой, как нетерпеливый жеребенок, которого выпустили из загона.
Сали непонимающе воззрилась на него.
— Что ты делаешь?
— Я… а, ладно, — ответил он. — Ты убила мастера Гуаньши. Ты чуть не убила Тайши. Ты за это заплатишь.
Сали не стала тратить время зря. Она напала, едва он замолчал, рассчитывая расправиться с ним быстро. Она была измотана долгими ночными стычками, но сил у нее еще оставалось достаточно, чтобы убить героя Тяньди быстро и без церемоний. Мальчишка уже столько раз ускользал от смерти. К удивлению Сали, Цзянь отбил первые несколько ударов, уклонился от низкого выпада, вырвался, когда она схватила его за рубашку. Когда он задел рану на груди, у Сали на мгновение подогнулись ноги.
Она подумала, что это будут его единственные успехи.
Мальчик неплохо держался и демонстрировал кое-какие умения. Так маленькие дети превосходят ожидания старших, если им удается не намочить штанишки. Сали, не обращая внимания на убогие атаки противника, ударила его коленом в ребра, два раза в лицо, потом поймала за руку и взяла в захват. Голову мальчишки Сали потянула в одну сторону, туловище — в другую. Еще рывок — и герой Тяньди умрет.
— Пророчество больше не будет беспокоить Катуа.
Время для церемоний давно миновало. Цзянь сопротивлялся, однако ничего не мог поделать. Дышал он с трудом.
Пещеру огласил пронзительный вопль.
Что-то острое и твердое ударило Сали в спину, пробив доспех. Она пошатнулась и выпустила мальчика. Поморщившись, она завела руку назад и обломила древко стрелы.
Сали повернулась лицом навстречу новой опасности — и тут же получила топором по плечу. Она посмотрела на противника, и тут ноги у нее подкосились. Она упала, и несколько солдат ее окружили.
— Что тут случилось? — крикнул кто-то.
Сали потыкали копьем в грудь.
— Катуанка перебила целый гарнизон!
— Ты цел, сынок? — еще один солдат помог Цзяню подняться на ноги. — Что случилось? И что ты тут делаешь?
Солдат, осматривавший тела, ответил:
— Клянусь Тяньди, они все мертвы.
— Тут еще один катуанец. Он связан.
— Ворота отперты, капитан. Кто-то сбежал.
Сали повернула голову и увидела, как Цзянь, пользуясь тем, что все солдаты заняты ей, медленно отступает к воротам. Она слабо шевельнула рукой.
— Вы не понимаете. Это… это герой…
К ее шее прижалось лезвие копья.
— Молчи, катуанское отродье. Что нам с ней делать, капитан?
Солдат с двумя ярко-красными перьями на шлеме слегка ткнул Сали ногой.
— Она и так уже полумертвая. Добей. Допросим вон того.
— Хорошо, капитан.
Солдат, который целился копьем в горло Сали, замахнулся. Он уже собирался отправить ее в следующую жизнь, когда голова у него внезапно запрокинулась. В глазу у мужчины торчал маленький черный кинжал. Оставшиеся солдаты не успели и оглянуться, как все полегли вокруг.
Сали с трудом села.
Из темноты показались трое теней-убийц. Они тоже были изрядно потрепаны, особенно Цисами. Она сильно хромала и опиралась на кнут Сали как на костыль.
— И все это веселье без меня, — заметила она, обозревая бойню, а потом посмотрела на открытые ворота. — Жертва сбежала?
Сали кивнула.
— Плохо, — пробормотала Цисами. — Шелкопряды закатят истерику, когда обнаружат, что я упустила курицу, несущую золотые яйца… — Она взглянула на Сали. — Ты ведь выживешь?
Сали была слишком слаба и измучена, чтобы драться.
— Не знаю. Ты хочешь меня убить?
— Зачем? Кроме того, теперь ты мне обязана.
Сали кое-как поднялась. Ей было так больно, что она уже не понимала, куда ранена, не считая, конечно, стрелы в спине и застрявшего в плече лезвия топорика. Она даже не чувствовала Зова Хана. Как ни странно, нынешнее состояние нравилось Сали больше.
— Ничем я тебе не обязана. Ты предала меня и попыталась убить.
Цисами мило улыбнулась.
— Я знаю, что ты молодчина. — Зубы у нее по-прежнему были в кровавой слюне. — Забирай своего оруженосца и уноси ноги, пока не явились конусоголовые.
Сали не
