Читаем без скачивания Король Теней - Роберт Рик МакКаммон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы были на тех скачках? — спросил Рубен.
— Мне самому не довелось присутствовать, но был другой представитель моего клиента, а я, конечно же, читал о гонке в «Глоуб». Боюсь, что при такой огласке королевский дом вскоре начнет взимать налоги со всего процесса. — Фой пожал плечами. — Но такова природа мира, верно?
— К сожалению, верно, — согласился Рубен. — Но скажите мне, сэр, чем мы обязаны вашему визиту?
— Ах, да. Что ж, мой клиент уполномочил меня предложить солидную сумму за вышеупомянутого коня, Немезиду, поскольку мой клиент видит в этом животном особую ценность и хочет войти в конный спорт, скажем так, с опорой.
— Солидная сумма? — спросил Мак. — Сколько?
— Триста фунтов, молодой сэр. Сумма будет доставлена вам уже на следующей неделе с подписанием соответствующих документов.
— И впрямь, довольно приличная сумма, — сказал Рубен. — Позвольте полюбопытствовать, кто ваш клиент?
— Этого я не имею права говорить.
— Но эту информацию можно предоставить. К чему такая секретность?
— А могу ли я попросить еще бокал этого превосходного портвейна? — спросил Фой. Он держал свой бокал высоко, пока Мак не встал и не наполнил его из графина. — Мой клиент, — сказал адвокат, — человек с большими средствами, у которого, к сожалению, очень много завистливых соперников. Такова природа нашего мира, как мы с вами прекрасно знаем. Я верю, что, если б я открыл вам это имя, оно бы осталось в безопасности, как сокровище в хранилище, но ни мой клиент, ни я, не осмелимся взять на себя такой… как бы сказать? Риск. Он не хочет, чтобы что-то мешало его будущему прогрессу, а у его соперников действительно есть такие намерения. Поэтому, по его приказу, я вынужден настаивать на сохранении тайны.
— Мы поняли вашу точку зрения, хотя это и весьма необычно, — сказал Рубен, бросив быстрый взгляд на своего сына, чтобы оценить, как Мак воспринял все это. — Триста фунтов… что думаешь, Мак?
— О… мы, конечно, ценим ваше предложение, но Немезида в настоящий момент не продается. — Мак наклонился вперед в своем кресле и встретился взглядом с адвокатом. — Как говорите вы и ваш клиент, в этой лошади есть особая ценность. Мы работали с ним целый год и один сезон. Я полагаю, что его будущее будет стоит много дороже трех сотен фунтов.
— Тогда какова будет ваша цена? Могу ли я вернуть ваше встречное предложение моему клиенту?
— Я повторяю, — сказал Мак. — Немезида не продается. Нам предстоит пройти долгий путь с этим конем, и мы не собираемся отказываться от него в самом начале его карьеры. Верно, отец?
— Верно, — последовал быстрый и твердый ответ.
— Я понимаю, — сказал адвокат, но что-то в выражении его лица говорило об обратном. — Будет ли для вас иметь значение, если я скажу, что мой клиент недавно совершил три покупки? Я назову их: Гордый Тимоти, Родственная Душа и… о, да, Паудеркег.
Рубен нахмурился, морщины на его лбу стали глубже.
— Что? Все они первоклассный животные! И чтобы Реймонд Пэлл продал Паудеркега?! Извините, молодой человек, я просто не могу в это поверить.
— В это можно поверить, учитывая сумму в три тысячи фунтов, — сказал Фой с мимолетной улыбкой. — Теперь я должен сказать вам, что все лошади, о которых я упомянул, были приобретены посредниками, поэтому имя моего клиента не фигурирует в официальных документах. Но я могу еще раз сказать, что он богатый человек с хорошими связями, у которого есть хобби быть гоночным импресарио. Со временем он откроет себя общественности, когда его конюшни будут достроены, а все животные будут стоять, скажем так, в ряд.
Ни Рубен, ни Мак не знали, как реагировать на эту новость, но фразу «хобби быть гоночным импресарио» им обоим было трудно проглотить, поскольку все, кто любил конный спорт, считали его своим призванием, а не «хобби». Здесь определенно витали мошеннические нотки: какой-то богатый преступник выстраивал себе лестницу к роскошным вечеринкам и богатым кошелькам гостей…
— Мой сын изложил нашу позицию. — Рубен встал, как и Мак, но адвокат немного поколебался, прежде чем подняться. Рубен указал на дождь, барабанящий по окнам. — Отвратительная погода на улице. Если вы хотите остаться на ночь, мы бы…
— Спасибо, но нет, — перебил Фой с холодком в голосе. — У меня дела в Лондоне рано утром, а мой кучер весьма осторожен на дороге. Я передам ваше решение моему клиенту.
Когда он ушел, отец и сын сели в кресла напротив друг друга, лицом к красноватому пламени, потрескивающему в камине из светло-серых камней. Рубен в молчаливом раздумье раскурил свою трубку и, наконец, сказал:
— Утром я пошлю гонца в поместье Пэлла. Я хочу побольше узнать о продаже Паудеркега.
— Ты сомневаешься, что это правда?
— Это легко выяснить, но я не знаю, зачем этому человеку лгать нам. — Рубен затянулся трубкой и выпустил кольцо дыма в направлении камина. — И все же… если Пэлл расстался с Паудеркегом… когда лошадь находится в прекрасном состоянии и форме… О, разумеется, три тысячи фунтов — очень солидная сумма, даже огромная, но Реймонду это не нужно. Нет, мы точно отправим гонца, чтобы узнать больше. — Рубен снова погрузился в молчание, но, наблюдая за тем, как он пожевывает мундштук трубки, Мак понял, что он перемалывает в голове еще какую-то мысль.
— Ты знаешь что-то, чего не знаю я? — спросил он.
