Читаем без скачивания Король Теней - Роберт Рик МакКаммон

Мак захлопнул часы, мрачно сказав:

— Хорошо. — И последовал за Харди в дом.

Глава тридцать восьмая

Когда Мак вошел в комнату, которую его отец использовал в качестве кабинета, его первой мыслью было, что троих посетителей с очень большой натяжкой можно было назвать джентльменами хотя бы потому, что ни один из них не встал со своего места при его появлении, как это сделал Рубен. Мака учили, что настоящий джентльмен всегда встает — неважно, кто входит в комнату, мужчина или женщина. Что ж, очевидно, у этих троих были плохие манеры.

— Мистер Джайлс Бакнер, — сказал Рубен, указывая на глыбу, занимавшую место перед его столом. — Мой сын Маккавей, мистер Бакнер.

— Рад знакомству, — ответил мужчина. Его голос звучал так, будто он полоскал горло острыми лезвиями. Он кивнул, но все так же крепко цеплялся за черную кожу кресла и руки не протянул. — И правильнее говорить «джентльмен Джайлс Бакнер».

— Сэр. — Мак кивнул в ответ, но выражение его лица осталось бесстрастным. Он увидел, что двое других мужчин отодвинули свои стулья в углы комнаты, откуда им было удобно наблюдать за происходящим. Кто они? Остальные двое из синдиката «Три Угла»? Нет, решил Мак. Эти люди были крепкими профессиональными телохранителями. У одного были сонные глаза на лунообразном лице, что не сочеталось с его внимательностью. Второй — с крючковатым носом и бритой головой — оглядел Мака с головы до ног, а затем вернулся к своему занятию — чистке ногтей маленьким ножом.

— Красавчик ваш сынишка, — сказал так называемый джентльмен, вставив мятную палочку в уголок своего широкого рта. — Держу пари, у него нет проблем с тем, чтобы залезть под юбку легковерным дамочкам.

Он произносил все это небрежно, не удостаивая Мака взглядом, и говорил только с Рубеном.

— Присаживайся, сынок, — предложил Рубен. Когда Мак занял оставшееся место в правой части комнаты, его отец вернулся на свое место за столом. — Мистер Бакнер пришел к нам с предложением, которое ты должен услышать.

— Что же это за предложение?

Бакнер повернул свою массивную шею и примерно две секунды удерживал взгляд на молодом человеке, прежде чем снова переключить все свое внимание на ДеКея старшего.

— Это очень щедрое предложение, — сказал он натянутым тоном, продолжая держать во рту мятную палочку, — за вашу лошадь.

— У нас много лошадей, — сказал Мак.

Это не заставило «джентльмена» отвести свой пристальный взгляд под тяжелыми веками от Рубена.

— Я хочу Немезиду. Предлагаю за него две тысячи фунтов.

Рубен собрался ответить, но Мак заговорил первым.

— Немезида — более сильная лошадь, чем Паудеркег, а за последнего вы заплатили три тысячи фунтов, ведь так?

Наступила тишина, нарушаемая лишь громким посасыванием мятной палочки.

— Как вы узнали, что я купил Паудеркега? — Он продолжал смотреть на Рубена. — Эта информация еще не была обнародована. Ну?

— Я предполагаю, — исправился Мак, понимая, что переступил черту. — В прошлом году адвокат по имени Фой обратился к нам насчет покупки Немезиды от имени своего влиятельного клиента. Он упомянул, что…

Будь осторожнее на этом пути, — напомнил сам себе Мак.

— … предложение поступило от того самого человека, который купил у Рэндольфа Пэлла Паудеркега и еще нескольких животных. Разве вы — не один из партнеров «Титан Партнершип»?

Квадратное краснощекое лицо с небольшим шрамом от лезвия, пересекавшим угол верхней губы, уродливо улыбнулось.

— Я сам и есть «Титан Партнершип». И Фой больше на меня не работает. У него был слишком длинный язык.

У Мака создалось впечатление, что по комнате только что пронеслась грозовая туча. Он понял, что в фигуре этого человека ему видится нечто очень странное. Бакнер — на самом деле невысокий мужчина, но коренастый, как бульдог, — был одет в бледно-серый костюм и жилет, темно-фиолетовую блузу и ярко-красный галстук, его серая треуголка с малиновой лентой лежала на столе Рубена. Волосы мужчины были светло-каштановыми, коротко постриженными, с седыми прядями на висках. Мак прикинул, что ему около пятидесяти.

Что же такого было в его фигуре?

Затем он уловил это: потертый правый ботинок Бакнера имел увеличенную подошву и каблук не меньше трех дюймов, а его правая рука была заметно короче левой. На самом деле, правая сторона тела Бакнера выглядела… сжатой, как будто рука Бога — или сатаны — сильно толкнула ее внутрь, что сломало кости и сморщило сухожилия. Левое плечо было значительно шире правого, что говорило о том, что у него хороший портной, ведь ему удалось скроить для него отличный костюм по всем меркам. Мак задался вопросом, что это состояние сотворило с Бакнером, и как он превратился в негодяя (которым он, безусловно, был).

— Паудеркег — более сильная лошадь, — сказал негодяй, снова обращаясь к Рубену. — Я имею в виду, в долгосрочной перспективе. — Затем он издал хриплый смешок и подначил: — Да? — Он обратился то ли к Рубену, то ли к двум телохранителям, которые послушно рассмеялись и почти сразу резко замолчали, как по команде.

— Это ваше мнение, сэр, — сказал Рубен. — Но я говорю от имени себя и своего сына: мы не продадим Немезиду за две тысячи фунтов. На самом деле, лошадь не продается.

— О, да ладно вам! Все в этом мире продается! Вопрос только в цене, не так ли? — Бакнер вынул