Читаем без скачивания Лиловый (I) (СИ) - . Ганнибал

-- Сафир, прыгай! -- крикнул ей вслед Ханса.

-- Не могу! -- в чистой панике взвизгнула девушка, -- я зацепилась за седло!

Первым отреагировал Исан, который не тратил время на замешательство, хлестнул собственного верблюда кнутом и быстро догнал замедлившееся животное Сафир; тот от страха взревел, но по инерции уже не смог остановиться и врезался в него, Исан воспользовался этим и схватил девушку, резко выдернул ее из седла. С треском порвалась штанина. Дромедары разбежались в разные стороны и понемногу остановились, продолжая неистово кричать.

-- Что случилось? -- заорал Ханса, спрыгнувший в песок и уже бросившийся ловить верблюда Анвара. -- Сунгай!

-- Спокойно, спокойно, -- отозвался тот. -- Не пугай его! Я сейчас его...

Он недоговорил, сосредоточился будто, и животные разом смолкли. Анвар кое-как, ругаясь, поднялся на ноги, отряхнул спину. Сафир все еще наполовину висела поперек седла Исана, тот осторожно отпустил девушку, и она сползла вниз, еле удержалась на ногах и была вынуждена вцепиться в шею верблюда. Зверь повернул голову и, будто успокаивая, потерся об нее.

-- Кажется, у верблюда Сафир шерсть защемило подпругой, -- наконец сообщил Сунгай, резво спрыгнул со своего дромедара и направился к стоявшему отдельно животному. -- Я сейчас поправлю. Сафир, ты в порядке?

-- Да, -- слабым голосом отозвалась она. -- Кажется.

-- В следующий раз смотри внимательней, -- поправив седло, предупредил он. -- Здесь небольшая трещина. Когда доберемся до какого-нибудь поселения, надо будет добыть новое.

Сафир наконец отошла от верблюда Исана, потом подняла на него глаза.

-- Спасибо, -- сказала она и немного покраснела. Исан ничего не ответил.

***

Тревога заставила его поднять голову.

До рассвета было еще неблизко; его черед караулить закончился, и у костра мирно сидели Ханса и Сунгай, пока остальные спали.

Острон никак не мог понять, отчего ему столь не по себе.

Да, они уже почти неделю шли по пустыне и лишь однажды миновали крошечный оазис, полупересохший ручеек да две финиковые пальмы; с водой, впрочем, проблем все равно не было, поскольку Искандер мог вызвать из-под земли небольшой поток, хотя пока что для этого ему приходилось долго стараться.

Сунгай и Ханса по временам надолго останавливались, осматриваясь, негромко спорили между собой: дорога была в плохом состоянии, на север по ней давно никто не ходил, люди предпочитали восточные пути.

Оглянувшись, Острон заметил, как блеснули белые глаза Исана в тусклом свете костерка. Безумец тоже не спит; что, если?..

Осторожно, стараясь не потревожить спавшего неподалеку Басира, он подполз к Исану. Тот перевел взгляд на нари, но ничего не сказал.

-- Все... в порядке? -- шепотом спросил Острон.

-- Большой отряд одержимых рыскает далеко к востоку отсюда, -- отозвался тот, заставив Острона резко вскинуться. -- Тише, не нервничай. До них фарсангов пять, не меньше.

-- Мне ли не знать, за какой ничтожный отрезок времени они доберутся до нас, если захотят, -- хрипло возразил парень. Исан пожал плечами.

-- Если ты не знаешь, они тоже чуют меня. И поверь, им и в голову не придет идти сюда.

-- Откуда они вообще взялись? Здесь, далеко на севере? Неужели...

-- Я сказал, не паникуй, нари. Они не с юга. Я думаю, это люди... вроде того, в ахаде Тасним, Асвад лишь недавно овладел их душами, и они сбежали из своих домов, сбились в кучу.

-- Мубаррад милостивый. Нам нужно их остановить. В какой они стороне?

-- Там, -- Исан показал рукой. Острон поймал на себе взгляд Сунгая; джейфар поднялся от костра и подошел к ним, опустился рядом на корточки. Белоглазый послушно повторил ему все, что до того сказал Острону; Сунгай хмуро потер заросший подбородок.

-- Мы должны отправиться немедленно, -- взволнованно сказал Острон. -- По крайней мере утром!..

-- Нас от них отделяет Бакхтанасар, -- возразил джейфар. -- Придется огибать его. И быть предельно осторожными: похоже, за последние годы валуны изрядно занесло песком. Даже я не уверен, что отыщу их.

-- Обогнем, если нужно. А если эти безумцы нападут на беззащитный ахад?

-- Ханса говорит, в окрестностях на добрые сорок фарсангов нет ни одного селения, -- напомнил Сунгай. -- По крайней мере мы можем не слишком спешить. ...Исан, много их?

Тот задумался будто, еле заметно шевеля губами; потом ответил:

-- Человек восемьдесят. Некоторые из них мерцают: должно быть, Асвад еще не до конца обрел над ними власть. ...Но пусть вас это не останавливает, они уже одной ногой на той стороне.

Острон вздохнул и отвернулся.

-- Выходим утром, -- сказал Сунгай. -- Я еще поговорю с Хансой, он лучше меня знает эти места.

Он еще какое-то время полулежал возле Исана, завернувшегося в плащ, и смотрел, как Сунгай и Ханса неслышно спорят.

-- Ты не можешь... -- потом неуверенно пробормотал он, -- как-нибудь... приказать им?..

-- Приказать что?

-- Ну... оставаться в пустыне, -- беспомощно предложил Острон. -- Не нападать... ни на кого.

-- Они слушаются Асвада, -- возразил Исан. -- А не меня. Я могу быть на твоей стороне, нари, но таким образом меня использовать не получится.

-- ...Я просто спросил, -- вздохнул тот. -- ...А. Можно еще один вопрос?

-- Да.

-- Как ты думаешь, может человек... быть на стороне темного бога, но при этом не быть безумцем?

Исан помолчал, глядя в огонь.

-- Если рассуждать логически, может, -- наконец ответил он. -- Но я не встречал таких людей.

-- ...И ты не можешь почуять такого человека, как чуешь одержимых.

-- Конечно.

Острон задумался.

-- Ты подозреваешь кого-то из своих спутников? -- невозмутимо спросил Исан.

-- Н-нет.

-- Уже одно то, как ты это сказал, говорит за себя. Кого ты подозреваешь?

-- Никого, -- немного рассерженно возразил он. -- Просто темный бог заявил мне во сне, будто кто-то из наших -- предатель, но я не верю ему.

-- Но ты спрашиваешь меня, значит, ты придаешь значение этим словам.

-- Исан.

-- Я просто рассуждаю логически.

Острон покачал головой.

-- Временами ты невыносим, -- признался он и отполз обратно, на свое прежнее место.

***

Наутро Сунгай коротко оповестил остальных о смене планов; люди отреагировали по-разному. На лице Дагмана было некоторое сомнение: нахуда был не уверен, стоит ли соваться в драку с таким численным перевесом врага. В серых глазах Искандера обнаружилась мрачная непоколебимость. Наверняка маарри не очень знал, на что способны Одаренные, но был готов положить свою жизнь в сражении с одержимыми. Сафир известия не слишком взволновали, девушка возилась около своего верблюда и проверяла треснувшую подпругу, даже попробовала вовсе отстегнуть ее, но на двух оставшихся седло держалось плохо и начинало сползать назад.