Читаем без скачивания Любовный узел - Барбара Картленд

Остается лишь надеяться, что леди Брэнстон не придет в это время в его комнату, как она, вероятно, намеревалась.

Пожилые люди спят очень крепко, но это вовсе не означает, что они быстро засыпают. Прежде чем покинуть свою комнату, Люси Брэнстон должна будет убедиться, что муж крепко спит и не проснется в самый неподходящий момент.

«Она не придет ко мне, это слишком опасно», — решил герцог.

В то же время он не мог быть до конца в этом уверен, так что ситуация складывалась весьма неприятная.

Как только камердинер ушел, герцог достал из шкафа белую рубашку. Она была ненакрахмаленной и гораздо более удобной, чем та, которая была на нем во время обеда.

Он надел черные облегающие брюки, повязал на шею шелковый шарф, набросил черную бархатную куртку с застежками из тесьмы и сунул ноги в бархатные комнатные туфли, украшенные его монограммой и герцогской короной.

Он понимал, что с Анастасией предпочтительнее беседовать полностью одетым, а не в ночном халате.

Герцог осторожно открыл дверь своей комнаты. Как он и ожидал, в серебряных подсвечниках горело всего несколько свечей. Холл внизу был полностью погружен во тьму, и герцог мог разглядеть лишь смутные очертания лестницы. Сидевшему всю ночь в холле лакею не было видно, что происходит наверху, в галерее, если только кто-нибудь не вздумает намеренно перегнуться через перила.

Держась как можно ближе к стене, герцог передвигался почти бесшумно. Добравшись наконец до двери в спальню Анастасии, он заколебался. Несомненно, он совершил глупость, отправившись к ней, но еще большей глупостью было бы допустить, чтобы она сама пришла к нему. Ведь в этом случае он не смог бы от нее избавиться.

Решительно сжав губы, герцог открыл дверь. Он не заметил, как неподалеку бесшумно приоткрылась другая.

Глава 4

Как герцог и ожидал, с распущенными волосами цвета ночи и с ярким блеском в глазах Анастасия выглядела обворожительно.

Вначале его несколько удивило, что на шее у нее все еще было надето ожерелье из черного жемчуга. Однако он тотчас вспомнил, что из-за своей страсти к драгоценностям она не расставалась с ними даже в самые интимные моменты жизни.

Герцог признавал, что черный жемчуг, в равной степени как и изумруды, рубины и прочие драгоценные камни лишь подчеркивали белизну ее кожи цвета магнолии.

Анастасия сидела на краю кровати в тонкой ночной сорочке, почти не скрывавшей прелести ее гибкого тела.

Закрыв за собой дверь, но не проходя дальше в комнату, герцог произнес:

— Я пришел, Анастасия, только потому, что ты вынудила сделать это, шантажируя меня. Однако я не намерен здесь задерживаться. Повторяю, было бы большой ошибкой стараться повернуть время вспять и вернуть прошлое.

Улыбнувшись, Анастасия тихо промолвила:

— Ты очень красивый и желанный, мой дорогой, и, кажется, тебе к лицу то положение в обществе, которое ты теперь занимаешь.

— Ты должна выслушать меня, Анастасия, — терпеливо настаивал герцог. — Не стану скрывать, что ты необыкновенно красивая женщина, но ты замужем за высокопоставленным и всеми уважаемым человеком, поэтому изволь вести себя надлежащим образом.

— Я уже говорила, что ты единственный мужчина, который мог бы мной повелевать! — сказала Анастасия нежным соблазнительным голосом. — Помнишь, Тристам, каким ты был ревнивым и очаровательно жестоким, когда злился на меня?

Смутившись, герцог прошелся по комнате и встал возле камина, повернувшись к нему спиной.

Несмотря на то что дни стояли теплые, по вечерам становилось прохладно.

Хотя огонь в камине и был разожжен, герцог не ощутил исходившего от него тепла.

— Ты заставила меня сегодня прийти к тебе, — сказал он минуту спустя. — Но прежде чем уйти, хочу предупредить, что если ты остаешься в моем доме как гость, то уж не забывай, пожалуйста, что у тебя есть муж.

Анастасия рассмеялась, запрокинув голову назад.

— Дорогой, каким же ты стал напыщенным! Пожалуй, ты мне больше нравился, когда был бедным молодым солдатом.

— За которого ты не пожелала выйти замуж! — резко ответил герцог.

— Что было очень и очень глупо с моей стороны. Но сейчас, Тристам, я с горечью и смирением осознаю, чего лишилась в жизни. — Герцог промолчал, и она добавила: — Однако я все еще женщина, а ты по-прежнему мужчина, и поэтому не сомневаюсь, что стоит нам прикоснуться друг к другу, и мы снова воспылаем огнем, когда-то сжигавшим нас.

— Вряд ли это произойдет, — сдержанно ответил герцог, — и к тому же у меня нет намерения выяснять наши отношения!

— А вот я хочу попробовать! — нежно промолвила она и поднялась с кровати.

Герцог стоял неподвижно, следя, как она приближается к нему и одновременно раздумывая над своими дальнейшими действиями. Он знал, что будет непоправимой ошибкой для них обоих, если он опять не сможет устоять перед ее чарами. Слишком свежа была еще в его памяти ее неуправляемость и безрассудство.

Он не сомневался, что граф Калвертон не станет терпеть сумасбродство своей жены и будет любыми возможными средствами защищать свою честь.

В то же время герцог полагал, что граф не вызовет его на дуэль. Это считалось уже устаревшим методом разрешения конфликта между мужем и любовником, хотя иногда дуэли еще имели место.

Нет, граф мог просто развестись с Анастасией, обвинив также и его, герцога. После этого последовал бы шумный, долгий и дорогостоящий судебный процесс, о котором непременно узнали бы в парламенте.

В последнее время произошло несколько громких разводов, и газеты не умолчали ни об одной пикантной детали поведения любовников.

Герцог отчетливо представил себе, как обошлись бы в таком случае с ним и с Анастасией.

В этот момент она приблизилась к нему и обвила руками его шею.

К своему удивлению, он почувствовал, что его уже больше не влечет к ней. Он сам не мог понять причин этого, поскольку в данную минуту ни одна женщина не выглядела бы столь обольстительной, как Анастасия.

Прозрачная ночная сорочка не скрывала очертаний ее обнаженного тела. От взгляда герцога не ускользнули все так же прелестные груди и тонкая талия. У нее по-прежнему были стройные бедра, некогда приводившие его в восторг.

Однако теперь его тело совершенно не реагировало на прелести Анастасии. Наоборот, герцог с презрением думал о бессмысленности ее усилий соблазнить его. Между ними все было кончено раз и навсегда. Он освободился от плена, в котором она так долго держала его после того, как они расстались.

Было время, когда он ненавидел всех женщин, потому что никак не мог заставить себя вычеркнуть ее из своей жизни. Ему запомнились те долгие ночи, когда он в пылу неутоленной страсти метался по постели под подвешенным опахалом, которое не могло охладить сжигающего его желания.