Читаем без скачивания Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Крестная развернула девушку к себе лицом, легонько встряхнула за плечи и ласково улыбнулась ей в лицо:
– Эй, моя хорошая, я не причиню тебе боли!
Глаза Софии замерли на одной точке, и сама она задержала дыхание. Сердце тоскливо сжалось.
– Когда Бен зашивал рану, я заглянула в дверь и увидела этого мужчину. Он красавец, это не скроешь! Но знаешь, что я заметила? Он смотрел на тебя, будто в тебе черпал силы перетерпеть боль.
– Ты ошиблась…
– Или ты?
– Я его не люблю!
– Ну да, именно это я и прочитала в твоих глазах,– не стала спорить Лили.
– Ты ничего не понимаешь… Это просто помощь человеку…
– Разве я спорю?
– Ты мне не веришь!– дрогнувшим голосом с досадой ответила София.
– А ты себе веришь?
София раздраженно вздохнула, но ничего не ответила.
– Однажды кто-то сказал мне, что никогда не откажется от любимого человека. Это были только слова?
– Это были слова незрелой, наивной девчонки.
– А много ли воды утекло? Ты еще так молода, чтобы отказываться от любви… Но не мне тебя убеждать. Ты сама себе властелин.
Лили погладила девушку по плечу и отошла от нее.
– Я буду на кухне, если что-нибудь понадобится. Кстати, уже восьмой час, ты собираешься кормить красавчика ужином?
София смущенно улыбнулась. Ей нравилось, что Ахматов вызвал у Лили приятное впечатление, хотя что она могла разглядеть в мужчине с одного только взгляда и то издалека. Софии вспомнились и другие мнения об Ахматове, и все они были одинаково положительны, если не вспоминать о Жанне Фурье. Даже Брэд, предостерегая ее от легкомыслия, всегда подчеркивал достоинства друга. И она сама не слышала ни от кого бы то ни было жалоб, претензий и возмущений в сторону Ахматова. Его авторитет среди известных ей людей был непотопляем.
Неожиданно в животе заурчало, и София подумала, что еще сама не ужинала и проявляла невнимательность к гостю. Она вошла вслед за тетей в кухню. Лили была прозорлива. Она составляла на широкий поднос ужин для гостя. София заметила, что крестная выкладывает все в двух порциях, и вопросительно вскинула брови.
– Думаю, что ты захочешь поужинать вместе со своим гостем?– заботливо предположила Лили и понимающе подмигнула.
– Это необязательно.
– Держи поднос и иди. А то ужин остынет,– подтолкнула Лили крестницу.
Девушка взяла в руки поднос, вдохнула аппетитный запах еды и, благодарно кивнув, понесла ужин наверх.
София вошла в коридор второго этажа и остановилась, морально настраиваясь войти к Алексу. Мельком взглянув в приоткрытую дверь спальни, она вдруг увидела, что Алекс разговаривает по мобильному телефону. Она крепко сжала поднос в руках и на носочках, чтобы ничего не выронить и не зашуметь, шагнула ближе к щели и, склонив голову, услышала голос Ахматова:
–…Мне нужно как минимум три дня… Семейные дела, ты понимаешь. И к тому же у меня грипп… Что? Нет, в больницу мне не нужно, все в порядке, у меня самая потрясающая сиделка…
София отклонилась и, прижавшись к стене спиной, довольно улыбнулась.
– И, пожалуйста, Джулия, разгреби кипу бумаг у меня на столе… Там нет ничего ценного, а на все полезное я дал резолюцию – просто отдай в приемную Фарлонга… Спасибо тебе… Ты славный друг!
София не стала больше медлить, так как в ее животе заурчало так, что это могли бы услышать и на другой стороне улицы, и, повернувшись к двери, толкнула ее коленом.
– Овсянка, сэр!– озорным голосом сказала она, входя в комнату.
Ахматов усталой рукой опустил телефон на постель и ласково улыбнулся.
– Ты читаешь мои мысли!
– Нет. Просто я тоже голодна…
Девушка поставила поднос на тумбу и отошла к креслу у окна. Она взяла несколько маленьких подушек и вернулась к кровати. Алекс немного приподнялся, чтобы Софии было удобно подложить под его голову и спину подушки. Затем она вручила ему поднос со столовыми приборами и тарелкой жаркого. Над кубиками мяса еще тянулся ароматный дымок, и Ахматов даже облизнулся в предвкушении удовольствия. София улыбнулась, взяла свою тарелку и присела в кресло подальше от его внимательных глаз.
– М-м… как вкусно!– восхитился Алекс, когда прожевал первый кусок.
София была голодна, но отчего-то не могла положить в рот ни кусочка. Она бесцельно ковыряла вилкой в мясе, а когда Алекс отводил глаза, украдкой наблюдала, как вибрируют мышцы на его сильных руках. Он был слаб, чтобы церемониться с едой и приборами, но его движения были точны и аккуратны, даже в таком состоянии – с болью в боку, с температурой и со слабостью во всем теле – он вел себя как истинный джентльмен. Он не чавкал и не заглатывал еду кусками, хоть был так же голоден, как и она. София смятенно вздохнула и отвернулась к окну.
Снова моросил дождь. Два мокрых насквозь голубя чистили свои перышки на карнизе за окном. Девушка опустила тарелку на колени и смотрела сквозь стекло. Где-то на заднем плане маячили мысли о смятении и неловкости рядом с мужчиной, но София заглушала их, всецело отдавшись наблюдению за птицами.
– Ты совсем не ешь. За окном происходит что-то интересное?– спросил Алекс, уже несколько минут наблюдая за притихшей девушкой.
София мгновенно вернулась в комнату и перевела глаза на свою тарелку.
– Что-то не хочется. Лучше я выпью сок… А вы наелись? Или…
– Спасибо. Но мои челюсти больше не в силах что-либо пережевывать.
– Тогда я унесу посуду…
Она поднялась, торопливо подошла к тумбе и составила тарелки одну поверх другой. Ахматов заметил ее волнение. Отчаянно хотелось удержать ее рядом, но дотянуться до девушки он был не в силах.
– Ты не могла бы помочь убрать подушки? Мне трудно дышать,– схитрил Алекс, чтобы София подошла к нему ближе.
– Больно?– сочувственно проговорила она и тут же наклонилась к плечу Ахматова, чтобы вынуть из-под него подушки.
Ахматов ловко захватил обе руки девушки и притянул к себе так, что София, чтобы не потерять равновесие, села на край кровати. Она растерянно округлила глаза и молча стала отнимать руки.
– Пожалуйста, не убегай от меня!– хрипло попросил Алекс, делая над собой усилие, чтобы удержать ее ослабевшими руками.– Мы так давно не виделись… Я соскучился…
Сердце Софии, как будто провалилось в никуда, она не слышала его стука и замерла, ощущая своими ладонями пульс мужчины. На нее смотрели почти умоляющие глаза Алекса и, видя его огорчение ее непреклонностью, она смягчилась, опустила глаза и перестала сопротивляться его усилиям. Ахматов благодарно качнул головой
