Читаем без скачивания Последний довод королей - Джо Аберкромби

— Подождите! — Гойл неуверенно вскочил и сделал шаг назад. Его вытянутые вперед руки дрожали.

«Но бежать некуда, кроме как в окно. Вот в чем проблема с амбициями: когда все время смотришь вверх, легко забыть, что единственный способ спуститься с заоблачных высот — долгое падение».

— Сядьте, Гойл, — резко сказал Глокта.

Коска схватил Гойла за запястье и безжалостно вывернул ему руку за спину, так что тот вскрикнул. Тогда глава наемников заставил инквизитора снова сесть на стул, сжал рукой его затылок и ударил лицом прямо о прекрасную карту Союза. Послышался короткий резкий щелчок, и нос Гойла сломался. Кровь брызнула на западную часть Срединных земель.

«Не очень вежливо, но время вежливости прошло. Нам нужно признание архилектора или кого-то близкого к нему. Сульт, конечно, подошел бы лучше, но раз нет головы, придется иметь дело с задницей».

— Где та девушка с моими инструментами?

Арди тихо вошла в комнату, медленно приблизилась к столу и поставила на него ящик.

Глокта щелкнул пальцами. Толстый наемник неспешно подошел, крепко взял Гойла за свободную руку и резко потянул ее через стол.

— Уверен, вы до ужаса много знаете о пытках, Гойл. Однако поверьте мне, невозможно до конца постичь это, если не посидишь по обе стороны стола.

— Вы сумасшедший! — Наставник корчился, размазывая кровь по изображению Союза. — Вы перешли все границы!

— Границы? — Глокта разразился смехом. — Я целую ночь отрезал пальцы у одного из своих друзей, а потом убил другого. И вы смеете говорить мне о границах!

Он резко откинул крышку ящика, показывая инструменты.

— Есть только одна граница — та, что отделяет сильного от слабого. Граница между тем, кто задает вопросы, и тем, кто на вопросы отвечает. Больше никаких границ нет. — Он наклонился вперед и прижал конец пальца к виску Гойла. — Они лишь в твоей голове! Наручники, пожалуйста.

— А? — Коска взглянул на толстого наемника, и тот пожал плечами. Синеватые пятна татуировок на его толстой шее съежились.

— Пффф, — произнес карлик.

Парень с воспаленным лицом хранил молчание. Однорукий сорвал маску и ковырял нос крюком.

Глокта сгорбился и глубоко вздохнул.

«Да, профессионалов не заменить».

— Ну, придется импровизировать.

Он зачерпнул пригоршню длинных гвоздей и со звоном бросил их на стол. Потом вытащил молоток с блестящим отполированным наконечником.

— Думаю, вы догадались, что мы собираемся делать.

— Нет. Нет! Мы можем договориться, мы можем…

Глокта приложил гвоздь острием к запястью Гойла.

— Подождите! Подождите…

— Будьте так любезны, подержите это. У меня только одна рука свободна.

Коска осторожно взял гвоздь большим и указательным пальцами.

— Смотрите, куда целитесь молотком, ладно?

— Не беспокойтесь. Я не промахнусь.

«У меня огромный опыт».

— Подождите! — завизжал Гойл.

Молоток издал три металлических щелчка, разочаровывающе тихих, загоняя гвоздь прямо между костями запястья Гойла в крышку стола. Гойл взревел от боли, кровь фонтаном брызнула на стол.

— О, не надо, наставник. По сравнению с тем, что вы делали с узниками в Инглии, это детский лепет. Сохраняйте правильный темп. Если будете вопить, как сейчас, дальше некуда будет развернуться.

Толстый наемник сгреб своей короткопалой пятерней запястье Гойла и положил на карту Союза.

— Гвоздь? — спросил Коска, приподнимая бровь.

— Вы уже держите его.

— Подождите! А-а! Подождите!

— Зачем? Мало что за эти шесть лет доставляло мне такое удовольствие. Не завидуйте моему скромному счастью. Я наслаждаюсь им так редко.

Глокта поднял молоток.

— Подождите!

Удар. Гойл снова завопил от боли. Удар. И еще раз. Гвоздь прошел насквозь, и обе руки бывшего мучителя арестантов в Инглии были прибиты к столу.

«Вот к чему приводят амбиции при отсутствии таланта. Надо вбить пару гвоздей в нужное место, чтобы поубавить высокомерие».

Гойл тяжело дышал через окровавленные зубы, его растопыренные пальцы стучали по столу. Глокта неодобрительно покачал головой.

— На вашем месте я бы прекратил борьбу. Вы только причините себе страдание.

— Ты заплатишь за это, уродливый мерзавец! Не думай, что все сойдет тебе с рук!

— О, я уже заплатил!

Глокта медленно повернул шею, стараясь размять ноющие мышцы.

— Меня держали несколько месяцев, так что я потерял счет времени, в камере размером с ящик комода. Там нельзя было ни стоять, ни даже сидеть, распрямившись. Единственно возможное положение — скрючившись, согнувшись в три погибели. Сотни бесконечных часов в кромешной тьме, в удушающей жаре. Я стоял на коленях в вонючей луже из собственного дерьма и корчился, пытаясь не задохнуться. Умолял дать мне воды, и мои тюремщики по капле лили ее через решетку сверху. Иногда они мочились на меня, и я должен был их за это благодарить. С тех пор я так и не выпрямился. Сам не понимаю, как я не сошел с ума. — Глокта задумался на мгновение, затем пожал плечами. — А может быть, сошел. В любом случае, я принес эти жертвы. На какие жертвы готовы пойти вы, чтобы сохранить секреты Сульта?

Ответа не последовало. Только кровь текла из-под рук Гойла, заполняя собой пространство вокруг поблескивающего камня, отмечающего Допросный дом в городе Келне.

Глокта сжал трость и наклонился, чтобы прошептать на ухо Гойлу:

— Между твоими яйцами и анусом есть одно место, один маленький кусочек плоти… Ты никогда не увидишь его, если ты не акробат или не имеешь неестественного пристрастия к зеркалам. Понимаешь, о чем я? Люди озабочены тем, что находится перед ним или даже за ним, а вот о самом этом месте несправедливо забывают.

Он собрал несколько гвоздей и повертел ими перед лицом Гойла.

— Сегодня я хочу восстановить справедливость. Я начну там и буду двигаться дальше, и после этого, поверь мне, ты уже не забудешь об этом клочке плоти. По крайней мере, будешь помнить о том, где он прежде был. Практик Коска, не поможете ли снять с наставника штаны?

— Университет! — завопил Гойл. На его лысой голове обильно выступил пот. — Сульт! Он в Университете!

«Как быстро. Даже жаль. Но некоторые лихие бойцы сразу понимают, когда проиграли».

— Что же он делает там в такое время?

— Я… я не…

— А вот это нехорошо. Штаны, пожалуйста.

— Зильбер! Он с Зильбером!

Глокта нахмурился.

— С распорядителем Университета?

Глаза Гойла перебегали с Глокты на Коску и обратно. Он зажмурился.

— С адептом демонов!