Читаем без скачивания Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Откуда эта любовь к смерти — мне непонятно.
Но авиашоу должно продолжаться. Must go on. Слетать, как спеть. Или, как действительно пел упомянутый в самом начале Александр Городницкий:
Коляскам тесно у обочины.
Взволнованы и озабочены,
Толпятся купцы и рабочие.
И каждый без памяти рад
Увидеть как в небе над городом,
В пространстве, наполненном холодом,
Под звуки нестройного хора дам
Нелепый парит аппарат…
11 сентября 2003
История про Ясную поляну — ещё одна
Во всяком русском местности есть что-то, куда ходят женихи и невесты после того, как их союз признан Богом или людьми. То они идут к мятущемуся Вечному огню, то ломятся на какую-нибудь смотровую площадку. Тульские жители, свершив обряд брака едут в Ясную поляну. Рядом с музеем-заповедником протекает река Воронка — про неё я ещё расскажу. Так вот, обычно через реку Воронку женихи носили невест. Носили, правда, по мосту. Река символизировала жизнь, понятное дело, жизнь прожить, не через Воронку пронести, но всё же.
При этом женихи были изрядно выпившие.
Невесты, впрочем, тоже. Одна из них тревожилась по понятной причине и громко орала шатающемуся жениху в ухо:
— Ты, бля, смотри, не ёбнись, смотри…
А жених сопел ей в ответ:
— Не боись, сука, не боись. Не ёбнемся…
Это была идеальная пара. Да.
12 сентября 2003
История про книгообмен
В последнее время мир захлестнула волна объединительных движений — то есть, не настоящих, партийных или общественных движений, не просто битьё стёкол и прочие безобразия антиглобалистов или подвиги гринписовцев в промышленном альпинизме, а мгновенно возникающие и мгновенно распадающиеся объединения граждан.
Речь даже не о собаководах или филателистах, а о флэш-мобе, о котором я уже высказался.
Есть, правда, несколько более позитивная разновидность городской игры, в которую вовлечено довольно много людей.
Это Bookcrossing — русский аналог к этому слову довольно сложно подобрать. Пожалуй, лучшее, что можно придумать — «Книгообмен». Впрочем, игроков называют и «книжными освободителями».
Суть игры заключается в том, что люди оставляют свои собственные книги в разных местах — на скамейках в парке, на автобусных остановках, в гостиницах и магазинах.
Есть и сайт Bookcrossing (где участники игры регистрируются, то есть получают BCID (BookCrossing ID number), а потом отслеживают движение томов. Будто орнитологи — кольца, они лепят на книги идентификационные номера, что бы потом отследить цепочку перемещений. Можно написать и краткую рецензию на книгу. Там же, на сайте опубликованы правила, что начинаются очень хорошо — «Прочитайте хорошую книгу…).
На этом сайте, что держит Рон Хорнбакер, зарегистрировано уже почти двести тысяч человек, число их, правда, зыбко — не поймёшь, сколько из них раскидывает книги подобно сеятелем облигаций государственного займа.
И эмблема у сообщества довольно забавная — книжка на ножках. Приделали книжке ноги — куда уж лучше. Сердце радует.
Одно вот только настораживает — не рискнул бы я сыграть в эту игру в городе Грозном. Да и в Белфасте, честно говоря, не рискнул.
Даже если лежит на остановке симпатичный е-book, с торчащими из него проводами — не рискнул бы всё равно.
Ну его, это дело.
12 сентября 2003
История про Татьяну Доронину
В связи с тем, что отовсюду повылезла Татьяна Доронина со своим юбилеем, я вспомнил старую историю, которую, кажется, уже рассказывал.
Собственно, она про Татьяну Доронину и есть.
Однажды заглянул ко мне Хомяк. Чем мне нравится Хомяк, так это тем, что он показывал меня своим женщинам, как носорога в зоопарке. Есть такой сюжет про сторожа в зоопарке, который ночью приводит свою девушку на место службы и показывает ей зверей: смотри, это слон, я его кормлю, а это носорог… И его я кормлю, и вообще, я тут главный.
Так вот, после предыдущей девушки осталась хорошая зажигалка, а после другой — огромный зонт.
Это вам не лиса, которую однажды забыли у меня в доме.
Прошлым летом я утром вышел к дверям и увидел, что рядом с ними лежит лиса и вяло машет хвостом.
Это, впрочем, была дохлая лиса. Шкурная.
Лиса лежала на тумбочке и от сквозняка махала хвостом.
Дело, надо сказать происходило при жаре градусов тридцать, и я почувствовал себя полным идиотом — как мне установить хозяев этой шкурной лисы: звонить друзьям?
Но за один вопрос: «А не вы забыли у меня лису?» непричастный человек меня просто удавил бы.
Один мой знакомый сказал, что мне нужно открыть магазин под вывеской «Мои друзья».
Я отвечал, что все эти незнакомки рано или поздно захотят получить свои вещи назад — так что это будет скорее ломбард.
Хозяйка Лисы была похожа на Татьяну Доронину с её придыханиями. При этом я был влюблён в неё, и мучился от того, что не мог соединить в себе разные чувства.
Я размышлял, почему я не люблю Татьяну Доронину вообще и фильм «104 страницы про любовь» в частности. Тот фильм, где жизнь идёт в стеклянном кафе с танцевальной музыкой, приклеившейся к шестидесятым годам.
— С незнакомыми людьми легко, — говорят в этом фильме упитанной барышне, — с незнакомым человеком можно позволить себе делать вид, что у тебя всё нормально.
На эти слова снимал её научный человек по имени Электрон.
А упитанной девушке хотелось другого, она бормотала:
— Я хочу в зоопарк — там что-то родилось у бегемота.
Фильм успешного драматургического историка был про то, что добро сердца круче добра разума. Смерть победила жизнь неизвестным способом.
И всё это было безвыигрышной кулинарной игрой. Клубника в сметане, Доронина Таня, как будто «Шанели» накапали в щи.
А лиса уныло махала хвостом в московской квартире. У неё уже никто не мог родиться. Её жизнь кончилась.
Никто не мог помочь ни лисе, ни её хозяйке, ни прочим оставленным и покинутым девушкам мира.
13 сентября 2003
