Читаем без скачивания Под Небом Техаса - Татум Бейли

— Да, оральная гонорея - глупые слезы жгут мне глаза, и у меня не хватает сил бороться с ними. Они стекают по моим щекам, и я высовываю язык, чтобы слизать влагу с губ.

— Орально? Как? - голосе Трента нет отвращения, только любопытство и легкое беспокойство.

— Я точно не знаю, доктор сказал, что это очень распространено - так важно, как я заразился, и почему он не придает этому особого значения? Если бы все было наоборот, я бы пришел в ужас от одной мысли о том, что он был с кем-то другим, а потом пришел домой и отдал это мне. — Она также сказала, что тебе нужно провериться - бросаю я, потому что, черт возьми, почему бы и нет. За копейку, за фунт. С таким же успехом можно выложить все плохие новости одним махом.

— О-ум, хорошо

Я все еще чувствую, как его глаза прожигают дыры в моей голове, но я продолжаю смотреть на еду, которую уже даже не хочу есть. Услышав шорох, я краем глаза наблюдаю, как Трент достает свой телефон и быстро набирает на нем текст, после чего подносит его к уху.

— Привет, да, это Трент Мэтьюс. Мне нужно записаться на прием

Я сижу в ошеломленном молчании, пока он рассказывает подробности, а затем спокойно кладет трубку. Его тело шаркает по дивану, и я чувствую, как исчезает его вес.

Закрыв глаза, я пытаюсь заставить слезы остановиться. Он уходит. Он сделал звонок и теперь собирается пойти к врачу. Он примет лекарство и будет в порядке. И уйдет из моей жизни так же легко, как входит в открытую дверь.

Моя голова откидывается на спинку дивана, слишком тяжелая, чтобы я мог ее удержать. В этот момент мне кажется, что я был бы рад остаться здесь навсегда, пока мои кости не превратятся в пыль.

Руки обхватывают мое лицо, надежно удерживая меня между двумя ладонями. Грубые мозоли, которые не всегда там были, царапают мои нежные щеки.

— Посмотри на меня, Веснушка, - умоляет Трент, притягивая мою голову к своему лицу. Я открываю глаза и вижу, что его радужка темная, как самый гладкий шоколад. — Что случилось? Что тебе нужно?

Неужели он сейчас серьезно? Клубок тревоги, который гноился в моей груди, взрывается. Мне хочется пинаться, кричать, бить. Что угодно, лишь бы выпустить это всепоглощающее чувство.

Я молчу, отводя взгляд, предпочитая смотреть на коридор, а не прямо на него.

— Киан, пожалуйста, пожалуйста, посмотри на меня. Скажи мне, что не так, чтобы я мог это исправить

— Ты что, тупой? Почему ты вообще спрашиваешь меня об этом? - я жалею об этих словах, как только произношу их, желая выхватить их из воздуха и проглотить обратно. Трент не заслуживает этих слов. Я ничем не отличаюсь от всех тех, кто до меня говорил с ним в гневе.

Его руки убираются с моего лица, и сердце, живущее в моей груди, разбивается на миллион осколков. Я хочу вернуть его обратно. Мне нужно вернуть его.

Трент встает и целует меня в макушку. Затем он обходит диван. Он открывает дверь, его движения медленны и обдуманны. Он не оборачивается, чтобы посмотреть, как я смотрю на него, когда он выходит и закрывает дверь, оставляя меня позади.

ГЛАВА 17

ТРЕНТ

17 лет

Я люблю его. Я люблю его. Я люблю его. Я люблю его.

Сколько бы раз я ни повторял эти слова в своей голове, я все равно не могу понять, как мы здесь оказались. Два мальчика. Влюбленные. По крайней мере, я надеюсь, что он любит меня. Но даже если он любит меня лишь наполовину так же сильно, как я люблю его, я буду в порядке.

Мне было трудно успевать в школе, когда я подрабатывал в продуктовом магазине, но я делаю это ради него. Нам нужны все деньги, которые мы можем получить, и я не хочу, чтобы он устраивался на работу, потому что он действительно заботится о том, чтобы хорошо учиться в школе. У Киана большие мечты, больше, чем у этого маленького городка, и это заставляет меня любить его еще больше.

Нам придется пожить в моей машине еще некоторое время, пока я не найду место, которое сдаст мне квартиру, не достигшего совершеннолетия, но у меня уже достаточно денег, чтобы внести залог. Это то, что заставляет меня идти вперед, желая лучшего для Киана. Место, где он сможет лежать по ночам и не беспокоиться о том, как мы примем душ или как разогреем консервы, которые я приношу с работы.

Сегодня я раскошелился, и я знаю, что он будет расстроен. Но я был бы идиотом, если бы не подарил ему что-нибудь на сегодня. Это не только первый раз, когда я признаюсь ему в любви, но и наша четырехмесячная годовщина.

В моей руке тяжелый букет цветов - лучших из тех, что я мог позволить себе купить в продуктовом магазине. И коробка шоколадных конфет, которые, как я знаю, он любит, сколько бы раз он ни говорил, что не любит.

Я разложил все на пассажирском сиденье своей машины, где он всегда сидит, и осторожно поехал забирать его из школы. Сегодня ему пришлось задержаться, чтобы сделать групповой проект по английскому языку. Мне обязательно нужно встретиться с членами моей команды, но у меня не было времени.

Я паркуюсь у входа, не глуша двигатель, потому что, как только он написал мне, что закончил, я уже ехал сюда.

Он выходит через широкие двойные стеклянные двери, на его лице сияет улыбка, и он смеется над тем, что говорит человек рядом с ним. Его смех заразителен, и, даже не слыша его, я все равно тихонько хихикаю. Счастье, которое он излучает, даже несмотря на все то дерьмо, через которое ему пришлось пройти, просто поражает. Никто не может быть таким сильным, как Киан, и я буду хранить это чувство рядом со своим сердцем до самой смерти. Он отделяется от группы, взмахнув рукой, и его вьющиеся волосы рассыпаются по лбу. На нем мои джинсы, которые слишком велики в талии и слишком длинны, но на нем они смотрятся стильно, особенно с обтягивающей рубашкой с короткими рукавами.

Улыбка Киана становится еще шире, когда мы встречаемся глазами через пассажирское окно, и я чувствую трепет в нижней части живота и в груди.

Вот