Читаем без скачивания Как стать испанским рыбаком - Станислав Симонян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка-офицер вернулась в сопровождении катера-снабжения дня через два.
— Государство Израиль, в порядке исключения, готово снабдить вас на неделю продуктами, водой и топливом, также отремонтировать ваш двигатель, если вы согласны сразу покинуть наши воды.
— А если нет?
— Сейчас поедем знакомиться с арабами в нашей тюрьме. Там их много. и консула позвать не получится, с Россией нет договора о взаимной выдаче преступников. Лет пять просидите, зато выйдите уже гражданином Израиля. Имейте в виду, и в мусульманстве, и в иудаизме обрезание сделать придется, — как-то совсем не строго, даже с юмором, спокойно произнесла она.
В течение двух часов мне были закинуты на борт два ящика бананов, коробка макарон и рыбных консервов. Заправили водой и дизтопливом, отремонтировали насос. Как только снабженцы покинули мою лодку, сторожевой катер подошёл вплотную и, блеснув оружием, потребовал взять курс прочь из Израиля, сопроводив до самой границы.
И знаешь, Станислав, вот никогда я не был антисемитом, а вот после этого стал. Сволочи! Даже турки не были такими злыми.
— Ну, Саныч, вряд ли они злые, они осторожные, а потом, почему они должны привечать потенциального нелегала — нищеброда, возможно, криминала? Тебя же отовсюду гонят.
— Ну, как-то это было не по-моряцки, не по-свойски. Да ладно. Пошёл я на Крит. Вот где была лафа. Наших там навалом, спектакли давать не сильно запрещали, апельсины можно было рвать прямо на улицах. Даже девчушку там завёл…
— Так, а чего же ушёл, раз там всё так хорошо складывалось?
— Ну… накосячил там маленько, расслабился, увидел на понтоне пару кранцев бесхозных, рука сама и потянулась прибрать. а соседи-яхтсмены такие стукачи оказались, немцы — мать их, мало мы их в сорок пятом… Полиция: «А что это вы тут делаете? а почему украли имущество…?» в общем, я, по сложившейся традиции, ночью отчалил и ушёл. Кранцы, правда, вернул. Целых три недели сюда пилил, ладно хоть вот помощника себе там нашёл, тоже цыган морской, тоже посидел. Да у меня хоть паспорт есть, у него вообще ничего, бродяга.
— А мальчонка откуда?
— Здесь прижился, нелегал. Ночует у нас. по хозяйству всё делает. Он украинец, его в город выпускают.
— А дальше-то что? Тебя и здесь уже вовсе ограничили. Жизни не дадут. в принципе, меня как раз и попросили местные менты с тобой поговорить, чтобы уходил.
— Я так и понял. Тут переводчика днём с огнём не найдёшь. Русскоязычных почти нет, а я так и не освоил никаких языков.
— Да ладно, что вообще?
— Не получается, да и не хочу… Вот, если осяду, где-нибудь… тогда придётся учить.
— Так что полиции сказать?
— Скажи, пусть заправят, снабдят, да и уйду через пару недель. Только вот куда, надо подумать. Посоветуешь?
— Легко! Иди к нам на Мальту. Там таких пруд пруди. Только не суйся в главный порт, сначала встань где-нибудь на северной оконечности острова, там полиции мало, деревни, яхты туда только на экскурсии приходят, да на якорях стоят. Никто ничего не проверяет. Поторчи там, походи вокруг острова, познакомишься с диаспорой, примелькаешься. Никто не тронет, даже «попиратствовать» можешь, если аккуратно, без агрессии и криминала. Я на Мальте третий год живу, можно там всё, только осторожно. Тем более, пока в ЕС не вошла, а там глядишь и осядешь…
— А это идея, тут и идти-то всего сутки. Итальяшкам скажу, что пойду во Францию, чтобы харчей стрясти побольше. и хватит о грустном. Давайте пить — веселиться. Вы, смотрю, гитару принесли. Кто играет, сейчас в две как сбацаем?
— Оба играем. и я, и старпом.
— Обледенеть! в три гитары вообще круто было бы…
К счастью, жилые дома сицилийцев располагались далеко от набережной, что позволило нам разгуляться, не сдерживая себя. Всю ночь в порту раздавались песни Окуджавы, Высоцкого, Шевчука и Гребенщикова.
Сицилийский рассвет встречали, по очереди танцуя классический вальс с единственной дамой — моим старпомом. Итальянский карабинер давно влился в компанию и тоже галантно отплясывал вместе со всеми на старинных гранитных камнях главной набережной города под стенами Собора Сиракуз, построенного на месте Храма Афины в седьмом веке нашей эры.
В Испанию уезжают только лучшие и худшие!
Эта фраза взята из фольклора русскоязычных жителей Испании. Есть в ней большая правда, хотя она, наряду с этим, полностью лжива. Единство и борьба противоположностей.
«Я — конечно, лучший! — считает каждый, услышавший ее. — Остальные… Сами понимаете».
Почему люди уезжают из стран бывшего СССР объяснять не надо, все имеют свои резоны. Только одно объединяет этих людей: они все ищут другой, лучшей, отличной от предыдущей жизни. и уже это достойно уважения. Даже самый ненужный бросовый человечишка, решившись на переезд в другую страну, нашедший силы изменить всё, оторваться от привычного — от родного языка, родных, культуры — где-то в глубине себя должен ощущать душевную силу, иметь решимость и быть готовым начать всё сначала, буквально — с первого слова, с первого шага.
И не важно, как у него получится.
Он сделал это!
Он смог!
В отличие от многих блеющих, плачущих, мечтающих, но ничего не делающих для этого, не способных оторвать зад от родимого дивана.
Многие считают Испанию раем на Земле: тёплое море, прекрасное вино, отличная еда. Жители этого благодатного края без сна и отдыха сидят в прибрежных кафе и сутками без устали танцуют фламенко.
Нет смысла ни подтверждать этот стереотип, ни разубеждать читателя в нём. Потому что к нему стремятся все — и сами испанцы, и приехавшие — нужно только пройти некоторые тернии на пути к этим звёздам.
Кому-то удаётся…
Автор взял на себя смелость описать некоторые встретившиеся ему на почти двадцатилетнем эмигрантском пути судьбы, характеры и ситуации, кои он тщательно перемешал, сдобрил разными умными и далеко не всегда правдивыми словами и метафорами, а также — полностью лживыми утверждениями и умозаключениями.
Если кто-либо увидит в одном из героев себя, соседа или «того самого мужика, о котором жена рассказывала», то это сравнение будет ошибочным, исключительно из-за чувства непомерного, ничем необоснованного тщеславия или же яркой правдивости собирательного образа «нового русского испанца».
Как стать испанским рыбаком
Семён был странный. Он полностью выбивался из стандартного стереотипа «нового» эмигранта. в девяностых он нашёл в своём городе небольшую, но вполне достойную нишу, удачно торговал всякой фигнёй пока не надоело и решил, что нужно что-то менять.
Желание было полностью авантюрным.
