Читаем без скачивания Невероятная Соня. Часть I. Парижский призрак - Марина Денисова

– Не дерзи мне, поршивка! – гневно крикнула на Соню Людмила Николаевна.

Но Соня, казалось, её возгласа не услышала.

Она посмотрела на свекровь своими, ещё более чёрными, чем обычно, глазами, и холодно произнесла: – Какая же я дура, что столько времени ничего не замечала, что терпела, подстраивалась. Я столько лет, лучших лет, в помойку выбросила. Где Андрей? Он знает, что вы парламентёр? Он вас попросил? У самого кишка тонка?

– Не будь базарной бабой, что бы я о тебе не думала, я всегда считала тебя интеллигентным человеком. Андрей сейчас наверно у Ани. С тобой ему действительно тяжело объясняться, и он попросил меня.

– Сорок лет скоро, всё за мамину юбку держится, – Соня с презрением улыбнулась. – Позвоните ему, пусть приедет и подтвердит ваши слова.

– Ты думаешь, я это всё придумала? – Людмила Николаевна в замешательстве посмотрела на свою невестку.

– Вполне возможно. Он не далее, как вчера, со всей страстью занимался со мной любовью и говорил, что боится меня потерять, говорил, как я ему нужна, – Соня без стеснения выпалила это, надеясь полюбоваться произведённым эффектом.

Эффекта не было.

– Мало ли что они говорят, когда кончают, – с несвойственной ей прямолинейностью ответила Людмила Николаевна. – Он к тебе привык, ты привлекаешь его как женщина, несмотря на все твои проблемы. И он действительно говорил, что не знает, как сообщить тебе об Ане и их ребёнке. Но после того, что ты ему сегодня устроила и тем более обвинила его в бесплодии, он окончательно решил, что тебе пора уйти.

Соня сделала вид, что пропустила сказанное мимо ушей и ещё раз спокойно повторила: – Пусть приедет Андрей и подтвердит все ваши слова. А сейчас покиньте квартиру. Юридически у меня пока что больше прав здесь находиться, чем у вас. А что касается интеллигентного человека, то вы все эти годы ошибались. Я на стройке работаю, могу и по матушке обложить. А по морде у нас, как мы теперь знаем, и врачи своих жён бьют, так что и я могу не сдержаться.

Людмила Николаевна собралась сказать в ответ что-то резкое, но, посмотрев на белое от бешенства Сонино лицо с чёрными, как уголь глазами, вовремя осеклась. Соне действительно хотелось вцепиться в рыжий шиньон свекрови и засунуть его ей в глотку, чтобы она больше никогда не смогла давать советы своему сыну.

– Так что пусть приезжает, истерик устраивать не собираюсь. Но ему пора научится самому отвечать за себя, – жёстко произнесла Соня. И с кислой улыбкой добавила: – Вы как педагог не можете с этим не согласиться.

– Хорошо, я уйду, – Людмила Николаевна встала из-за стола. Она бросила злобный взгляд на Соню и сквозь зубы процедила: – Ему давно было пора тебя выгнать.

Захлопнулась дверь. Соня сидела за столом, обхватив раскалывающуюся от боли голову руками.

«Что же такое? – думала она. – Вчерашний день никак не вяжется с днём сегодняшним. Как будто две разные жизни. До и после. А может, она всё наврала? Может, они с Андреем решили так меня наказать?»

Соня взяла сигарету, прикурила.

«Это ты бесплодный, Андрей! Ведь так? Я проверена полностью! Ты же проверялся сам, непонятно где! Это ты пустой! Это ты не можешь? – всплывало в памяти. – Я-то, как раз могу, у меня – то точно всё в порядке… Вот! Точно! Всё в порядке. Вот! – повторяла про себя Соня. – Он так сказал, потому что другая ждёт от него ребёнка. Но почему он сам не признался?»

Соня затушила сигарету. Убрала со стола, вымыла чашки. Пошла в ванную. Встала под душ, ей так хотелось смыть себя всё произошедшее.

Она стояла под струями воды и думала: – «Он должен мне всё объяснить сам. Это бред какой-то…»

Вылезла из душа, посмотрела в зеркало. Следов от пощёчины не было. Болело сердце. Но в голове было ясно. Она чувствовала, что ей предстоит совершить прыжок через пропасть. Сорвётся вниз? Или приземлится на другой стороне, где будет легче, проще, счастливей?

Соня просушила волосы феном. Закрутила их жгутом в высокий пучок. Одела свою любимую чёрную рубашку, тёмно-синие брюки. Набрала Андрея. Трубку он не взял. Набрала ещё трижды, с таким же результатом. Набрала свекровь.

– Людмила Николаевна, ваш сын не берёт трубку. Передайте ему, чтобы срочно приезжал, если его не будет через два часа, то я уйду, не закрывая входную дверь, и квартиру обнесут.

Соня нажала «отбой», не слушая, что начала говорить свекровь.

Андрей примчался через полчаса. Соня сидела на кухне, пила чёрный кофе и курила одну сигарету за другой. Андрей выглядел удивлённым, наверно ожидал увидеть её в слезах, униженной и раздавленной. От Сони же напротив исходили спокойствие и решительность.

– Садись, давай поговорим, – тон был повелевающим, как ещё недавно у Людмилы Николаевны.

Он молча сел.

– То, что сказала твоя мама – это правда? – Соня смотрела на него в упор, голос был ровным, спокойным с нотками металла.

– Что сказала мама? – как-то нерешительно переспросил Андрей.

– То, что ты изменял мне все годы, с пациентками, медсёстрами. Что у тебя уже год роман с какой-то Аней и у вас будет ребёнок.

Андрей молчал и прятал глаза.

– Андрей, – строго сказала Соня, – я ещё пока твоя жена и требую правды.

Он кивнул.

– Значит после измены с твоей заведующей, после твоих клятв и обещаний ты всё равно продолжал спать с другими?

– Не сразу, – тихо ответил Андрей.

– Подробнее!

– Зачем тебе? – он робко взглянул на неё.

– Отвечай!

– Где-то через год…

– А до заведующей тоже? Когда ты изменил мне впервые?

– Это не были измены, Соня, – тихо сказал он.

– А как это назвать? – Соня усмехнулась.

– Это просто секс.

– Секс с другими при живой жене, это, по-твоему, не измена?

– Я любил только тебя… – голос Андрея был глух.

– Любил? – Соня хмыкнула.

– Я и сейчас тебя люблю.

– Так люблю, что попросил свою мать выгнать меня из дома?

Спокойствие начало сменяться злостью.

– Я не просил выгонять, – Андрей с удивлением поднял на Соню глаза. – Я просил найти к тебе подход. Я сам не мог сказать тебе о ребёнке… Я знал, что причиню тебе боль.

– То есть, своим сексом на стороне, ты боль мне причинить не боялся?

– Ну, ты же не знала…

– Тебе самому не смешно? А если бы я спала с кем-то ещё и при этом твердила, что люблю только тебя, что бы ты чувствовал?

– А ты что? – во взгляде Андрея промелькнула злость.

– Не суди по себе, – отрезала Соня. – То есть? Ещё раз! Ты тр….ся направо и налево все эти годы, и был рад что я ничего не знаю, но как одна из твоих бл…й залетела, ты обоср. ся и побежал за советом к мамочке, чтобы она нашла ко мне подход? Так?

Соню всю трясло от злости.

– Что ты такое говоришь? Она не бл..ь.

– Ну да, святая женщина, спуталась с женатым мужиком, не бл. ь, конечно, – Соня ещё раз хмыкнула. – Так что Андрей? Что делать будем?

Андрей выглядел жалко.

– Я не знаю, – он пожал плечами.

– А ты понимаешь, что я сейчас уйду и подам на развод, что ты никогда меня больше не увидишь?

Как же ей было сладко произносить эти слова и наблюдать, как он становится ещё бледнее.

– Я не знаю.

– Ладно, Андрей, я думала, ты мне что-то умное скажешь, – хмыкнула Соня, понимая, что устала от этого разговора. – Ты в квартиру примчался только потому, что побоялся, что я её открытой оставлю, – она пристально взглянула на Андрея. – Пойдём вещи собирать.

Андрей сидел, не шелохнувшись. Соня встала, взяла два чемодана. Собралась минут за пятнадцать.

– Я собрала только личные вещи, свои документы и ещё томик Цветаевой, ты всё равно никогда её не понимал. И я хочу забрать свои деньги.

Андрей наконец-то ожил: – Какие деньги?

– Те деньги, которые ты откладывал с аренды бабушкиной квартиры. Мне придётся выселить жильцов, делать ремонт. Да и вообще, эти деньги к тебе отношения не имеют.

Андрей как-то весь сжался, но встал и принёс.

Соня взглянула на тоненькую пачечку.

– Что это?

– Деньги.

– Сколько здесь?

– Около ста.

– Сколько? – переспросила Соня. – Там за три года около пятисот должно было накопиться.

Андрей, краснея, переминался с ноги на ногу.

– Я тратил, – чуть слышно промямлил он.

Соня рассмеялась: – Ах вот почему ты взбесился, когда я заговорила о машине? Денег уже не было! Ты даже на собственных баб тратил мои деньги? Мачо! – она окинула его презрительным взглядом. – Оставь себе на памперсы!

Соня швырнула деньги ему в лицо. Андрей заметно дёрнулся.

– Ну, попробуй! Ударь! Мои узбеки тебе все пальцы переломают, оперировать не сможешь, хотя… судя по заработкам, ты и так хреновый доктор, кандидат наук!

Соня ослепительно улыбнулась.

– Наконец-то ты показала своё истинное лицо, – прошипел Андрей, – а мама была права.

– Дурак, я любила тебя! Даже когда ты меня ударил, я готова была просить у тебя прощения за то, что много лишнего тебе наговорила.

Соня сняла ненавистное обручальное кольцо. Она снимала его редко, и оно почти вросло. Соня ободрала кожу на безымянном пальце правой руки, но боли не почувствовала.