Читаем без скачивания Момент истины. Почему мы ошибаемся, когда все поставлено на карту, и что с этим делать? - Сайен Бейлок

Или вспомним полет космического корабля «Аполлон-13» на Луну в апреле 1970 года. Тогда астронавтам пришлось быстро устранять серьезную неполадку после того, как на корабле взорвалась емкость с кислородом и повредила его. Это создало угрозу жизни участников полета. Судя по всему, многолетняя привычка к принятию нестандартных решений помогла этим людям, независимо от размера их рабочей памяти, придумать необычный способ спасения. Чтобы максимально сохранить ресурсы основного корабля, астронавты перешли в спускаемый модуль, пристыкованный к «Аполлону-13». Но в специальных емкостях этого модуля было недостаточно гидроксида лития, который используется для очистки углекислого газа, выдыхаемого членами экипажа (при разработке программы полета не планировалось, что астронавты проведут в спускаемом модуле столько времени). А в самом корабле запасов вещества хватало. В центре управления полетами предложили соединить выходные клапаны емкостей корабля с очистительной системой лунного модуля при помощи импровизированного трубопровода из пластиковых пакетов, картона и клейкой ленты для герметизации воздуховодов. Иными словами, космические инженеры смогли предложить новый способ использования привычных вещей, что обеспечило астронавтам воздух.

С потолка свисают две веревочки. Они слишком далеко друг от друга для того, чтобы можно было, держась за одну, подойти к другой. Под веревочками стоит стол, на котором лежит коробка спичек, отвертка и несколько кусочков ваты. Как связать концы веревок?

Я попросила знакомых мне брата и сестру — второклассника Дина и семиклассницу Изабеллу — решить эту задачу. После тщательного обдумывания каждый из них дал свой ответ. Изабелла предложила привязать к одной из веревочек отвертку, раскачать ее наподобие маятника и в какой-то момент поймать в месте наибольшего приближения ко второй веревке. Дин идею сестры одобрил, но, в свою очередь, предложил подставить под веревки стол так, чтобы захватить обе и связать. Очень простое решение.

Когда люди видят в отвертке не подобие маятника, а только инструмент для закручивания болтов и шурупов, они не могут придумывать творческие, импровизационные решения. Семикласснице Изабелле удалось избежать этого. Но работа ее более развитой (во всяком случае по сравнению с братом) префронтальной коры не позволила ей найти еще более простое решение: встать на стол.

Когда люди с развитой рабочей памятью сталкиваются с проблемами вроде задачи с веревками, которые требуют нестандартного подхода, им часто сложно найти быстрый и простой ответ. Многие взрослые никогда не думали об отвертке как о маятнике. Им даже в голову не пришло бы, что решить задачу можно, просто встав на стол. Люди с высокими интеллектуальными способностями склонны к поиску сложных путей решения проблем. Даже если в итоге они находят правильный ответ, они тратят на это массу времени и сил.

Несколько лет назад я и моя докторантка Марси получили убедительное подтверждение этому. Мы попросили студентов университета решить ряд математических задач, в целом известных как «задачи Лачинса с сосудами», и посмотрели на способы решения в зависимости от уровня развития рабочей памяти31. Условия задачи Абрахама Лачинса таковы: есть три сосуда разной емкости, из них нужно переливать жидкость так, чтобы в четвертом сосуде в итоге оказался определенный ее объем.

Участникам эксперимента предлагается математическая формула решения задач и числовые обозначения емкости сосудов (написаны под ними). Студенты могут мысленно переливать воду из сосуда в сосуд в любых количествах. При этом важное условие — найти самый простой способ решения.

Мы с Марси дали примерно сотне студентов один и тот же блок из шести задач. Первые из них можно было решить, только применяя сложный многоходовый способ.

Например, чтобы решить изображенную выше задачу, вы должны полностью наполнить сосуд В (96 единиц), затем вылить из него 23 единицы в сосуд А, затем вылить остаток жидкости в сосуде В (96 – 23 = 73) в сосуд С… и так дважды. Получится 73 – 3 – 3 = 67. Вот как выглядела формула решения задачи: В – А – 2С (96 – 23 – 3 – 3). Эта формула применима и к следующей задаче (49 – 23 – 3 – 3 = 20).

Но для решения второй задачи применим и гораздо более простой способ: А – С (23 – 3). Нас с Марси интересовало, смогут ли испытуемые найти его (помните, мы ставили условие, что решение должно быть максимально простым) или продолжат использовать сложный.

Как мы и предполагали, чем большей рабочей памятью обладали студенты, тем труднее им было искать простое решение. Оно даже не приходило им в голову. А их сверстники с менее развитой рабочей памятью сразу находили легкое решение.

Почему же, по теории Абрахама Лачинса, большая развитость рабочей памяти может приводить к неудачам в поиске простых решений? Почему этот фактор вызывает сложности в отходе от стереотипов, как это произошло с нашими бейсбольными фанатами? Или в случае с коробкой для кнопок, которая в пустом виде могла стать основанием или подпоркой для свечи?

Люди с развитой рабочей памятью хорошо воспринимают важную информацию и игнорируют менее значимые раздражители. Часто такая способность к концентрации внимания может стать серьезным преимуществом. Например, при решении задачи, где нужно проигнорировать заключение «Дельфины могут ходить», чтобы дать правильный ответ на вывод, который логически вытекает из условий задачи. Но это не всегда возможно. Чрезмерная сосредоточенность на чем-то одном может помешать человеку увидеть альтернативные пути решения. Она даже иногда не позволяет обнаруживать неожиданности, происходящие вокруг вас.

Вспомните один из известнейших эпизодов из истории университет­ского американского футбола. Он произошел 20 ноября 1982 года на стадионе Memorial Football Stadium в Калифорнийском университете. Здесь проходил важнейший матч между принципиальными соперниками: командой Golden Bears из Калифорнийского университета и Cardinals из Стэнфорда. За четыре секунды до конца матча Стэнфорд провел голевой удар и повел в счете 20:19. Большинство зрителей решили, что игра уже окончена, включая и участников оркестра Стэнфордского университета, которые начали выходить на поле, готовясь громко отпраздновать неминуемую, казалось бы, победу своей команды, хотя игра еще продолжалась.

Однако в одном из самых невероятных маневров за всю историю американского футбола команда Golden Bears отыграла голевой удар Стэнфорда серией продольных пасов и победила со счетом 25:20.

На следующий год журнал Sports Illustrated опубликовал большую статью на 12 страниц, посвященную этому матчу и озаглавленную «Анатомия чуда»[9]. Эксперты журнала пришли к выводу, что игра прошла по всем правилам и ее счет законен, хотя члены спортивного оркестра Стэнфорда вышли на поле за несколько секунд до ее окончания. Музыканты даже не успели заметить приближения калифорнийской команды. Это доказывал тот факт, что игрок Кэлс Моен, который принес команде последнее очко, поймав мяч в 25-ярдовой (23-метровой) зоне, сбил с ног стэнфордского тромбониста Гэри Тайррелла, который находился на поле и не представлял себе, что там происходит.

Тайррелл, видимо, не заметил несущегося на него игрока, потому что в тот момент у него работала только префронтальная кора мозга, которая отвечает за рабочую память. В такой ситуации другие части мозга, контролирующие соматосенсорику и моторику, работают менее активно. А ведь именно они наиболее чувствительны к неожиданным ситуациям, тогда как префронтальная кора скорее анализирует уже случившееся. Люди, у которых преимущественно работает префронтальная кора, пропускают неожиданные события именно потому, что не могут воспользоваться преимуществами отделов мозга, которые на подсознательном уровне улавливают изменения вокруг нас.

Вспомните последнюю вечеринку, в которой вы участвовали. Да, именно вечеринку. Способность уловить ваше имя, которое кто-то произнес в другом конце комнаты — не громко, а вполголоса, — усиливается тогда, когда когнитивная деятельность мозга менее активна. Эта способность называется коктейль-пати эффектом32. Да, это термин из современной психологии. У тех, у кого рабочая память меньше, этот эффект более выражен, чем у людей с большим ее объемом, потому что первым обычно трудно сосредоточиться на чем-то одном и их внимание скользит, останавливаясь на многих раздражителях. И они слышат свое имя даже тогда, когда не стараются его услышать. И такой способности улавливать неожиданности был лишен тромбонист Гэри Тайррелл.

Таким образом, получение новой неожиданной информации иногда легче дается людям с менее развитыми когнитивными способностями. Конечно, способность подслушать с точки зрения науки не относится к числу особо ценных качеств. Но умение не сосредоточиваться полностью только на одном объекте иногда полезно для освоения некоторых умений и навыков, важных для получения образования и работы, например изучения иностранных языков. Есть распространенное мнение, что людям с меньшей рабочей памятью (например, с синдромом дефицита внимания и гиперактивности) труднее действовать в сложных ситуациях. Но есть и такие сферы человеческой деятельности, где меньше значит больше. Вы увидите это ниже.