Читаем без скачивания Геополитическая концепция истории России П. Н. Савицкого - Александра Матвеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, от пассивной политической позиции ожидания самостоятельной внутренней эволюции большевистского режима в национал-большевистский Савицкий пришел к идее о необходимости внешнего воздействия на политическую верхушку Советской России, идее о своеобразной евразийской прививке национал-большевизма. Этот процесс очень метко охарактеризовал П. Н. Милюков, в своем докладе, сделанном в Праге в 1927 г., когда заметил, что «устряловщину национал-большевистская стихия уже переросла»[322].
Борьба с коммунизмом в русских условиях, по мнению П. Н. Савицкого, должна была носить не силовой, а идеологический характер. Но для этого необходимо было «противопоставить ему систему идей, не меньшего, чем он размаха». И этой идеей, по его убеждению, была именно евразийская, как «единственная возможная для любого течения, которое желает оказывать влияние на ход русских событий»[323]. Такая «избранность» обосновывалась в политической программе евразийцев 1927 г. тем, что тезисно можно выразить в трех положениях: современный коммунизм перерождается в «капитало-коммунизм»; капитализм как основа западных политических форм и коммунизм как «порождение романо-германской культуры чужды русской традиции»; в этой связи возможен только «третий путь» – евразийство, «выходящее на путь широкой социальности», «сознающее евразийское своеобразие в форме понимания России-Евразии как особого мира и отвергающее господствовавшее доселе западнопоклонничество»[324].
Вопрос об идейной базе политического действия и политической власти в евразийской концепции был связан с разработкой новых политологических понятий, которые подчеркивали уникальность движения «третьего пути».
Так, евразийский политический идеал связывался с представлением об идеократии. Ключевые принципы этой концепции Савицкий выдвинул еще в работах «Два мира» (1922) и «Подданство идеи» (1923), употребляя вместо термина «идеократия», введенным в оборот позже Н. С. Трубецким, понятия: «идеалоправство» и «Идея-правительница».
В основе теории идеократии лежало религиозно-философское представление Савицкого об историческом процессе как о «творимом» не по причине изменений «объективной обстановки», а в силу «наследства вдохновений и водительства, ведущих мир», то есть неких идей «народного духа»[325]. В этой связи, смена исторических эпох обусловливалась сменой идеологических установок общества. Отсюда русская революция трактовалась как «осуществление прилагаемо к России европейского “просветительского обличительства”»[326]. Ведь любая форма правления определялась Савицким как «форма осуществленного идеалоправства»[327]. А определяющим началом в исторической жизни провозглашалась надгосударственная вечная Идея-правительница, которая усваивается интеллигенцией, как «духовно-интеллектуальными предстоятелями народа», и через некоторое время «доходит» до народа[328]. Та часть интеллигенции, которая осознает смысл Идеи, цементирующей все общество и государство, становится политической элитой. Так, по мнению, П. Н. Савицкого большевики пришли к власти, поскольку осознали идею «русского мирового призвания»[329]. Представление о «мировом чувстве», сверхгосударственной сущности Идеи по сути, делало ее имперской.
Подход к рассмотрению интеллектуальной элиты, как правящего слоя, который образуется и пополняется по признаку исполнения Идеи, нашел отражение в теории «ведущего отбора». Развивая ее, Савицкий отмечал: «Российско-евразийская государственность, в силу географических и исторических условий, а также, быть может, психологическом отличии населяющих Евразию народов, нуждается в особой скрепе общественно-государственного здания, какой является существование отбора общественно-государственно-годных деятельных и организованных элементов. Наличие такого отбора было и неизбежно будет первейшим фактом каждого государственного строя в пределах России-Евразии»[330].
Позже, Савицкий использовал теорию идеократии в качестве идейного обоснования практических политических потребностей евразийского движения, совместив ее с геополитической и исторической концепцией России-Евразии. Правящий отбор, по мнению П. Н. Савицкого, исторически присущ русской государственности. Более того, он считал, что в основе исторического развития государства лежит смена «ведущего слоя»: дружина первоначальных князей, служилый класс московских государей, дворянство императорского периода и компартия[331].
Переход от одного правящего отбора к другому объяснялся утратой им значения «лиги действия», которое брал на себя новый ведущий слой. В этой связи пятым этапом должен был стать евразийский правящий отбор, в состав которого могли входить люди всех социальных слоев и классов как «служители Идее Национального призвания России-Евразии»; причем принадлежность к «отбору» не могла иметь наследственных привилегий[332]. Таким образом, подчеркивался «учет евразийством исторических обстоятельств».
К 1927 г. под идеократией понималось правление Евразийской Партии, «как служительницы идеи», «как активного нумена нации или группы наций», «как выразительницы потребностей и воли великой «партиемунди» Евразии»[333]. Эта «Партия» рассматривалась как выразительница самобытности нации и ее «жизненного пространства». Отсюда Идея-правительница как бы привязывалась к пространству страны, вырастала из него.
Связь Идеи с Землей выражалась еще в одном проявлении идеократического государства – автаркии, самодостаточности[334]. Здесь сказалось раннее творчество П. Н. Савицкого, который отождествлял принцип сильной российской империи с «самодовлением».
По мнению евразийского геополитика, не всякое государство способно к экономической независимости. Стремление России-Евразии к автаркии предопределено ее географией, поскольку естественно-промышленное одарение ее «близко к идеалу самодовления», то есть заключает «все то разнообразие природно-экономических данных, которое содержит в себе планета» в рамках «геополитического пространства более трех десятков миллионов км кв.»[335]. Для достижения этой цели полагалось необходимой организация экономики лишь в форме планового хозяйства, поскольку «только государство в силах охватить все народнохозяйственное целое»[336]. Кроме того, широкое государственное регулирование рассматривалось как исторически присущая России форма хозяйствования, которая начала проявляться еще в торговых операциях русских князей, потом в государственном предпринимательстве московского и императорского периодов[337]. Но основа этой традиции имела геополитические корни: отрезанность России от океана и системы экономической конкуренции с ним связанной, предопределяет монополистические тенденции, что влечет государственное вмешательство.
Относительно организации политической системы идеократии Савицкий не изобретал каких-то особых принципов, считая, как и в начале 20-х гг., что советский строй «несомненно можно и должно рассматривать как особенную, приспособленную к российско-евразийским условиям форму представительства и управления»[338]. Советская система, в «организационно-правительственном значении», устраивала евразийцев полностью. В письме Малевичу-Малевскому (1924) Савицкий находил, что политическая форма, найденная коммунистами, «самая гибкая и совершенная» для осуществления евразийской идеи[339].
Евразийский рецепт власти был прост: придти к власти в Советском Союзе можно «заменив идею диктатуры одного класса на идею господства одного народа, то есть подменить классовый субстрат государственности субстратом национальным»[340]. Эта идея основывалась на предположении, что «националистические инстинкты» у «биологических особей», то есть у рабочих и крестьян, выражены сильнее, чем классовая солидарность[341]. Главное – это смена верхушки, как носителей определенной идеологии («идея – в верхушке»), которая повлечет за собой смену в содержании всего строя[342]. Таким образом, сущность «второй фазы» революции сводилась к вопросу о персональном укомплектовании верхушки.
Здесь проявились гносеологические принципы евразийской концепции, заложенные Савицким еще в начале 20-х гг., согласно которой борьба «организационных идей», «философий», а не качественные изменения в социально-экономических отношениях определяют ход истории.
Идеократический слой рассматривался как «высшая интеллигенция», выражающая интересы всего народа и приводящая его хозяйственную деятельность в гармоничное единство[343]. Такая форма управления называлась демотической, то есть истинно народной[344].
